|
Аборты. - Антисемитизм. - Бездушие. - Большевизм. - Война. - Гомофобия. - Деспотизм. - Доносительство. - Ересеборчество. - Жадность. - Закрытость. - Злопамятство. - Издевательство. - Иррационализм. - Инфантилизм. - Конформизм. - Клерикализм. - Кратоцентризм. - Ксенофобия. - Лояльность. - Матерщина. - Мачизм. - - Национализм. - Обидчивость. - Осуждение. - Предательство. - Расизм. - Самосуд. - Самоубийство. - Сектофобия. - Снобизм. -
Стрельба массовая приватизированная.
Трусость. - Убийство. - Фамильярность. - Хамство. - Холопство. - Цинизм. - Человеконенавистничество. - Эгоизм. - Язык насилия.
Предисловие
Есть у меня книга "Азбука доброты". Писалась по мере того, как страна погружалась из ватного бездушия брежневского правления в ожесточенность ельцинско-путинской эпохи. И вдруг я понял, что часть моих эссе вполне может быть объединена в книгу "Азбука насилия".
На первый взгляд, насилие противостоит не доброте, а силе. Это взгляд насильника. Любой насильник считает себя не насильным, а мужем сильным, человеком, использующим силу во имя добра. Доброта же кажется чем-то бессильным, "несопротивленчеством". Так вот нет же: доброта есть сила, и только доброта есть сила. Сила недобрая и есть насилие. Это - определение, аксиома, не подлежащая обсуждению. Сила доброты начинается с запрета допускать, что насилие может быть сильным. Насилие всегда бессильно, и плоды насилия соответствующие - разрушение, уничтожение, смерть.
Насилие пытается обособиться от агрессии, выдать себя за ответную реакцию. Это все равно, что выдавать вопрос за ответ - язык такое позволяет (облечь вопрос в форму ответа). Тем не менее, насилие и агрессия идентичны. Даже, когда насилие физически, материально - ответ, оно все равно агрессия и в этом смысле не оправдано морально. Никогда и нигде не бывало насилия, которое бы "оставалось в рамках", не переходило бы черту "ответной реакции". Сатанинское копытце неизбежно вылезает, хотя его стараются обуть в туфли покрасивее. Но и самые пурпурные башмаки насилия - из крокодиловой кожи.
Насилие оправдывает себя тем, что при всех недостатках оно - единственный путь к результату. Это ложь, это насилие над правдой. Насилие всегда разрушительно, и если что-то остается и живет после насилия, то не благодаря ему, а вопреки. Когда насильник пишет отчет, он всегда принимает за аксиому, что смерть можно компенсировать жизнью. Убил одного, зато десять родились. Это верно применительно к тараканам (хотя интересно было бы узнать их мнение), но жизнь человеческая уникальна и не может быть предметом взаимозачетов.
Уникальность человека не отменяет доброты, а порождает ее. Насильничая над другим, человек насильничает над собой не потому, что "все одинаковы", а потому что все одинаковы в своей единичности.
Агрессия и насилие, Блюм и Мень
Всякое насилие оправдывает себя тем, что оно - профилактика от зла. Тут и граница между правдой и ложью, добром и злом. Если я боюсь зубной боли и чищу зубы, - это правда и добро. Если я боюсь зубной боли и запрещаю стоматологию, - это ложь и зло. Если я боюсь зубной боли и чищу зубы окружающим - это насилие. Россия - страна, в которой большинство людей согласны, чтобы им чистили зубы другие, да и уничтожение стоматологов тоже приветствуют. "Державничество", вера в то, что "государство имеет право" есть вера в то, что президент в силу своего президентства уже лучше вылечит мне зубы, чем стоматолог. Всем запретить чистить зубы, доверить чистку зубов особо уполномоченным людям, проводить под строжайшим контролем. Запретить пропаганду стоматологии и все иностранные стоматологические приборы и материалы, за исключением случаев, когда речь идёт о медицинском обслуживании людей, которым эти материалы нужны для обеспечения государственной безопасности.
Один из самых ярких, запоминающихся и в то же время неудачных образов митр. Антония Блюма в защиту насилия - беседа с юношей, сторонником евангельского принципа "отвечай добром на зло", о том, что бы тот сделал, если бы его невесту стал насиловать мерзавец. Просто опустился бы на колени и молился? Тогда, заключает Блюм, я бы посоветовал Вашей невести поискать другого жениха. Вот эта последняя фраза выдаёт глубину митрополичьей фобии. Пример вздорный с точки зрения науки, которая сухо объясняет, что любая женщина в силах оказать сопротивление насильнику-одиночке при лобовой атаке (физически сил достаточно, психологически всё сложнее).
Главное же - это пример абсолютно фантастический, не реальный. Он выдаёт на первом уровне - желание митрополита Антония самому подбирать невестам женихов и женихам невест, на втором уровне - желание заменить этой невесте жениха, а на третьем, самом глубоком - просто сексуальную фантазию: я насилую девушку в присутствии её жениха.
Полезно вспомнить обстоятельства, при котором Блюм стал воевать. К 1939 году ему было 25 лет, он был совершенно аполитичен, интересовался только религией и медициной. Через десять дней после начала войны принял монашеский постриг и пошёл в армию. Классическая гиперкомпенсация - и ложная компенсация. Вся Вторая мировая война, как и любая война - такого рода компенсация. В мирное время не сопротивлялись злу добром, вот и дошли до греха, когда уже невозможно остаться в рамках жизни, переходим в рамки смерти.
АЗБУКА НЕНАВИСТИ
Антисемитизм - Война - Кощунство - Прозелитизм.
- Религиозная нетерпимость. - Несвобода религии. - Самоубийство - Сектанство.- Смертная казнь - Террор. - Восстание.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Обычная азбука берёт вещь и соединяет с ней идею, изобретённую человеком - ведь выделить звук и обозначить его значком есть изобретение удивительнее колеса.
Ненависть имеет свою азбуку, в которой хорошо знакомые всем слова: антисемитизм, война, казнь, кощунство, расизм, самоубийство, терроризм, секта... Только это антиазбука: реальный мир превращается в мир иллюзорный. Если бы ненависть просто не видела, она была бы равнодушием. Ненависть видит то, чего нет, и не видит того, что есть.
Комбинации возможны самые разнообразные. Человек, ненавидящий евреев, легко отличим по заявлению: "Я - не антисемит". Чем выше градус ненависти, тем чаще антисемит клеймит евреев как носителей "сионизма и расизма". Напротив, человек, ненавидящий мир, не скажет о себе, что он любит войну. Он будет говорить о том, что война - единственный в этой ситуации путь к миру.
Разница ещё и та, что антисемитизм существует, а война - не существует (как и "рас" не существует). Существует насильственное лишение человека жизни, вот и всё. Точно так же не существует "смертной казни" - есть просто убийство, а уж как оформляется убийство, совершенно не имеет значения. Убийство может оформляться приговором и выполнять палачом, может оформляться приказом идти в атаку или сбросить бомбу, но убийство остаётся убийством.
"Реальность" не всегда означает "материальная жизнь", "физиологическая данность". Это хорошо видно на примере самоубийства. Не только человек способен убить себя, но только человек способен увидеть, насколько разный смысл может быть у одного и того же физиологического акта. Словно песок в песочных часах: чем больше люди сознают, что самоубийство может быть вынужденным актом, что есть такое преступление (уголовно наказуемое в наши дни!) как "доведение до самоубийства", тем мягче они относятся к самоубийству "добровольному". Любовь способна увидеть, что иногда нет самоубийства в физическом акте лишения себя жизни, а ненависть способна зачислить в самоубийство даже смерть Иисуса - как же, Он ведь знал, на что идёт (это концепция великого в остальном французского социолога Эмиля Дюркгейма, автора классической монографии о самоубийстве).
Военным очень не хочется, чтобы война исчезла - исчезла как оправдание их занятию, их "профессии". Напротив, если исчезнет понятие "терроризм", террористы, наверное, будут очень рады - они ведь не считают себя террористами. Тем не менее, хотя терроризм - это фиктивное понятие (такое же, как "секта") террористы есть, сектанты есть. Правда, "террористы" очень часто возглавляют правительства, а "сектанты" оказываются во главе религиозных организаций, насчитывающих тысячи лет истории и миллионы приверженцев. Единственный способ излечить этих людей - увидеть, что терроризма и сектантства нет, что не надо их бояться и с ними воевать. "И тогда террористы нас убьют, а сектанты нас загипнотизируют", - говорит ненависть. Ответ на это должна дать доброта.
Очень интересную мне бросили реплику: является ли боязнь греха грехофобией? Дело в том, что у русских православных популярен афоризм "Не надо бояться ничего, кроме греха". В реальности, увы, ему не следуют - боятся остаться без государственного финансирования, боятся ЛГБТ, боятся католиков, бояться говорить нормальным языком... Важнее другое: "фобия" и "страх" - разные вещи. Фобия - страх истероидный, ослепляющий, иррациональный. В фобии страх как позитивная способность психики сигналить о приближении опасности превращается в бессмысленный рёв сирены, не зависящий от наличия опасности, оглушающий своего носителя и причиняющий массу неудобств окружающим.
Всплыла и ещё одна, более глубокая и интересная фобия - страх насилия в целом, то, что называется "виктимность". Ах, я не могу сопротивляться насильнику! Мне написали:
"Вы пробовали, каково это - кулаком в лицо, под вздох, пинком в низ живота? Вы хотя бы раз в жизни пробовали отбиться от агрессивного нападающего? Если нет - мы можем провести публичный эксперимент. Ручаюсь, что вы, с вашим ростом и весом, не сможете ничего сделать с уверенным в себе агрессивным нападающим даже вдвое легче вас".
Здесь два софизма, две подмены. Я писал о сексуальном насилии, мне же пишут о насилии вообще. Вслед за специалистами, я писал, что любая, даже хрупкая женщина, может защититься от изнасилования. Этому приходиться учить на специальных курсах, потому что "по умолчанию" женщины в патриархальном обществе воспитаны в страхе перед насильниками - страхе пустом. Сексуальный акт настолько непростой с точки зрения физиологии и, особенно, психологии процесс, что добиться исчезновения у мужчины эрекции можно одной мимикой или словами. (Простейший пример из тех же пособий по борьбе с насилием - смейтесь! Насильник ожидает от Вас слёз, он ради этого и напал, а Вы - смейтесь).
Второй софизм, "нейро-лингвистическое программирование" - в словах "уверенный в себе нападающий". Они ведь подразумевают, что я - в себе неуверен. Они крик: "Я слабая, у меня комплекс неполноценности, меня всякий обидеть может!" Это и есть виктимность - приглашение совершить над собой насилие, поиск насильника - чтобы насилие оправдало свою пассивность, свои неудачи, настоящая причина многих из которых только внутренняя.
Именно такие виктимные люди мешают демократическому движению и заслуженно именуются "демшиза". Они ищут не свободы, они не желают учиться свободе - то есть, полноценному взаимодействию с другими - они ищут страдания, которое бы оправдало их изначальную пассивность. Именно виктимные люди склонны к коллективизму, который есть суть "совка". Антисоветчик - не считает себя жертвой, хотя считает врага палачом.
Совок считает себя именно жертвой, причём беспомощной, которой для противостояния палачу нужна внешняя помощь. Отсюда псевдо-оппозиционное движение, основанное на вере в количество, психология экстенсивности (и в целом характерная для совка, в случае любого кризиса ищущего возможность расширения количественного - распахать целину, присоединить Сибирь, Польшу, Афганистан и т.п.). Психология экстенсивности замещает отсутствие творческого духа, интенсивности.
Объединяться можно и нужно, но объединяться нужно на основе идей и бесстрашия, а не на основе отказа от идейности и паники. Поэтому "освободительное движение" далеко не синонимично "оппозиционному", не говоря уж о главном тренде - конформизме.
Для победы над сексуальным насильником не нужно передвигаться по улице исключительно парами, хотя выйти на демонстрацию против попустительства полиции насильникам - иногда нужно. Первое же дело - освобождение своей психики от своей паники. Для победы над политическим насильником не нужно устраивать коммуны, селиться фаланстёрами. Это означало бы победe насильника, ведь политический насильник и хочет лишить людей интимного пространства, возможности уединения. Нужно превратить одиночество и разобщённость - в уединение и солидарность.
P.S. Читайте Музиля! На меня тут обрушились с упреками, что я обвиняю женщин - мол, сами виноваты, что вас изнасиловали, не сопротивлялись. Обвиняю женщин и оправдываю насильников. Ну что за злость и демагогия? Насильник виноват в любом случае, добился он успеха или нет. Об этом Господь и говорит, что в ад идёт тот, кто согрешил хотя бы мыслью. Жертва юридически - не виновата. Но если жертва - совершеннолетняя, но не подготовившаяся - считать её виноватой, тем более, виновной, нельзя, но и считать её вполне благоразумной девой тоже не приходится. Жертва не провоцирует насилия, ягнёнок не виноват, что волку хочется кушать. Но в случае сексуального насилия, повторю вслед за феминистками - не надо быть тряпкой. Женщина не слабее мужчины - психологически и, коль скоро речь о сексе, физически. Совершеннолетний человек тот, который созрел для жизни в мире, каков он есть - а мир далеко не безопасен. Если родители не помогли созреть, это их грех, но с меня это ответственности за свою жизнь совершенно не снимает. В общем, дорогие женщины, не бойтесь козлов - они не так страшны, как они себя позиционируют, используя современное выражение. Страшитесь своего страха.
*
Не могу винить тех, кто не понимает фразы «женщина может защититься от насильника». Русские поисковики на фразу «как защититься от насильника» выдают нечто умопомрачительное, - советы не ходить по улицам, не заговаривать с незнакомцами, а первый совет по физической самозащите – выколоть нападающему глаза. То есть, совет заведомо непосильный нормальному человеку (слава Богу).
Напротив, англоязычные поисковики сразу выкидывают множество центров, где учат обороне от насильников. Учат за деньги, но достаточно много и внятно сообщают бесплатно. Наугад беру первый попавшийся – «South Eastern Centre Against Sexual Assault» и некоторые другие, привлечённые для сравнения.
Предупреждаю: следующий ниже текст не претендует быть исчерпывающим пособием по самозащите. Более того – хорошие программы по самообороне предупреждают, что учат не физическим приёмам, не тому «как надо», а учат анализировать ситуацию, раскрепощают психику, освобождая её от страха (это можно делать и самостоятельно, и с помощью психотерапевтов).
Самое первое предуведомление – помните, что насилие иногда совершают и женщины по отношению к мужчинам. Не соблазнение, а физическое насилие. Не знали? Знайте. Полезно для слома стереотипов.
Предисловие – тоже очень важное и, кстати, отвечающее тем, кто обвинил меня: мол, если я не защищаюсь от насильника, я виновата? Итак…
«Вы имеете право защищать себя. Это Ваше тело, Вы решаете, кто может его коснуться. Закон гласит, что Вы можете использовать столько силы, сколько нужно, чтобы остановить мужчину, который на Вас посягает.
Это не означает, что если Вы не защищаете себя, то Вы виновны в том, что происходит. Виноват всегда нападающий».
Это на разные лады повторяют в самых разных методичках: если Вы не учитесь самообороне, Вы не виноваты. Если Вы учились и не защитились – Вы не виноваты. Жертва не виновата никогда.
И вот когда это сказано, когда Вы можете не защищаться, когда Вы свободны об обвинений, тогда начинается собственно Ваше «я». Вы используете свободу, чтобы подвергнуться риску изнасилования или чтобы минимизировать этот риск? Вас никто не имеет права обвинять – но Вы-то сами себе судья, «высший суд», как говорил Пушкин. Ну хоть немного подстраховаться? Нет, короткие юбки, умоляю, носите! В мире так мало прекрасного, так пусть будут хотя бы красивые длинные ноги!! Мы же, мужчины, тоже не виноваты, что встречаются насильники. Нельзя лишать многих удовольствия видеть красивые ноги из-за нескольких козлов.
Первая стадия - вербальная самозащита. В России даже не подозревают, что слово может помочь. Как верно заметил Веничка, только самовозрастающий логос может спасти самоувядающий логос. У любой русской женщины следующий текст вызовет истерический смех – и совершенно напрасно.
«Твёрдо и ясно скажите, что Вам не нравится то, что делает мужчина, что Вы хотите, чтобы он оставновился. Часто это бывает невероятно эффективным. Мужчина в шоке, потому что он обнаруживает, что Вы сохраняете самообладание, что он не король положения. Ваш голос должен быть твёрдым. Если Вы завизжите, то скажете ему нечто прямо противоположное: Вы испуганы, Вы чувствуете себя беспомощной. Поэтому старайтесь говорить голосом твёрдым и низким. Держите голову прямо. Смотрите ему прямо в глаза».
Откуда у русской женщины самообладание, когда её всю жизнь учили, что она дура, ничтожества, жертва и вообще? Даже русские лесбиянки в большинстве в это веруют, а уж им-то сам Бог велел быть умнее. Тем не менее, учили всех, но не все – первые ученицы в самоуничижении и саморазрушении. И в любой момент человек может начать движение в противоположном, нормальном направлении.
Прежде, чем переходить к советам по физической самообороне, замечу: я комментировал сексуальную фантазию Блюма и только её. Эта фантазия подразумевает, что насильник способен получить сексуальное удовольствие только, если за его половым актом наблюдает жених жертвы, причём не связанный, и если жертва находится в сознании. Извращение? Ну, да. Но большинство насильников не испытывает эрекции, если жертва не в сознании. Маньяки, которые согласны на оглушённую жертву или труп, - меньшинство, и митрополит Антоний писал не о них. Более того, он писал о совершеннолетней женщине, физически и психологически вменяемой и зрелой достаточно, чтобы вступить в брак. Как и Евангелие сравнивает Церковь не с девочкой, не с искалеченной истеричкой, а с Невестой, да ещё мудрой.
Так что не рассматриваются случаи нападения с электрошокером, с подмешиванием клозепама или хотя бы водки, групповое изнасилование и т.п. Всё строго по митрополиту Антонию: трезвость, вменяемость, зрелость.
Итак, физическая самооборона. Предупреждение: «Многие люди говорят, что женщины не должны защищаться, они лишь ожесточат насильника». Неверно, потому что многие насильники вовсе не ожесточены, физически даже не возбуждены, и небольшого физического отпора может быть достаточно, чтобы они остановились. Если же нападающий физически агрессивен, Ваша самозащита не сделает его злее. Защищаясь, Вы, вполне возможно, заставите нападающего испугаться.
Я бы добавил, что, как точно сказал Искандер, «наш страх – их гипноз». Женское сопротивление – начиная с самообладания – именно агрессивно настроенного мужчины может остановить как коня на скаку.
Разумеется, никакого выкалывания глаз. Ткнуть в глаза пальцами или авторучкой – это да, но не рассчитывайте их выколоть. Классический удар в пах никто не отменял. Поверьте мужчине – это крайне болезненно и при этом защититься очень трудно, особенно если мужчина обнажил половой орган, держит Вас двумя руками (ведь держит?). Удар нижней частью ладони в челюсть или нос.
Крик – между прочим, это средство не вербальной, а физической агрессии. Женщине нужно кричать не только для привлечения внимания окружающих, а прежде всего, чтобы воодушевить себя – удар будет сильнее. Вы думаете, мужчины просто так кричат, когда дерутся или нападают? А когда мамочка кричит на дочку или сыночка, Вы думаете, это не физическая агрессия? Она, любимая.
Теперь небольшое отступление. Понимают ли женщины, которые боятся изнасилования, что большинство изнасилований совершают знакомые и родственники? Что изнасилование чаще всего не случайное уличное происшествие (и это еще одна причина, почему безнравственен и непрактичен совет избегать ходить по улице одной). В России не понимают даже, как может «изнасиловать муж», а ведь большинство изнасилований совершают мужья по отношению к жёнам.
Это означает одну плохую вещь и одну хорошую. Плохая – изнасилование не случайно. Насильник, если он муж, друг, знакомый, не ищет сексуальной разрядки, он хочет Вас убить, а изнасилование – эрцаз убийства. Будете сопротивляться – может и убить. Хорошая – просто так мужья не испытывают желания убивать жён. Значит, надо отслеживать ситуацию. Вот здесь и самое трудное, потому в списке смертных грехов нет изнасилования, но есть гордыня и лень. Гордыня побуждает думать, что «я такая хорошая, что муж никогда на меня руку не подымет», лень побуждает жить «на автомате», любить «на автомате», а в итоге и выходит автомат Калашникова.
На этом остановлюсь. Ещё раз: самозащита строится не на усилении своей физической мощи, а на освобождении головы от стереотипов, на преодолении страха, на развитии коммуникативных способностей (преодоление «зажатости»). В этом смысле, самозащита осуществляется одинаково, если муж пьёт, а женщина боится с ним развестись и попадает в созависимость, или если муж пытается жену изнасиловать. В заключение – из рекомендаций Миннесотского центра по предотвращению изнасилований:
«Хороший курс включает в себя развитие критического мышления в отношении стратегии самозащиты, способность брать ситуацию под контроль, легко запоминаемые физические приёмы. Инструктор долежн уважать Ваши страхи и тревоги, реагировать на них. Обучение должно быть основано на вере в то, что люди могут действовать компетентно, решительно и предпринимать действия для защиты самих себя. Хорошие курсы по сути ориентированы не на мускулы, а на интеллект. Они предлагают средства, которые помогают человеку овладеть своей собственной силой».
* * *
Одна из разновидностей вербального насилия, с которой я за последнюю неделю столкнулся дважды - к счастью, исключительно виртуально, это формула: "Ну и оставайся в блистательной изоляции!" Под этим другое утверждение: "Я со всеми, следовательно, я существую". В числе фиктивных признаков фиктивных "тоталитарных сект" всегда - "а их мало". В соединении с тезисом "у них всё решает тоталитарный лидер" это означает: "их вообще нет, там один человек и его бледные подобия". И я могу перечислять имена друзей сколько угодно - ответ готов заранее: "Ты подобрал себе холуёв, которые не имеют собственного мнения, безвольных тряпок, так что по сути ты - один, а значит, тебя не существует, потому что человек не может существовать один".
Разумеется, как и всякое насилие, такое не подлежит обсуждению, а просто раскланяться и уйти. Конечно, в одиночестве быть плохо, но менять одиночество на Общество Злых Конформистов - буквально как шило на мало.
Ведь любящий человек что говорит? "Меня нет! Я в тебе растворяюсь!" А не "без меня ты ничто"... Отсюда и трудности в любви, хоть с Богом, хоть с человеком - хочется осязаемости, а не растворяемости.
* * *
Тяжёлое наследие эпохи Просвещения. Человек, научившийся читать, получивший диплом, убеждён, что он не может быть конформистом. Проблема же не столько в том, что бывает "функциональная неграмотность", сколько в том, что сердце первично, и если сердце склонно к конформизму ("виктимно"), то в текстах оно будет вычитывать то, что утвердит его в конформизме.
* * *
Стирая сотый коммент типа "Ты, сука, вот мы тебя изнасилуем и прибьем, чтобы ты не кричал, что можно отбиться от насильника", я утешаю себя тем, что подобные комменты подтверждают рациональность, последовательность мира. Человек - сторонник насилия, вот он и проявляет насилие. Человек осатанел - вот и не замечает, что не я предложил идеальный образ насилия, а митрополит Антоний - невеста, жених, насильник. Как в анекдоте: спит француженка, а ей навстречу огромный амбал, дышащий перегаром, с широко расставленными руками. Она: "Ой, Вы меня будете насиловать?" - а он в ответ: "Не знаю, мадемуазель, это Ваш сон!" И вот легион истеричек и истериков грозит подослать ко мне носителей чёрных поясов, которые ударят меня сперва сзади по голове, потом то, то, и то... Нет, ничего оригинального, осатанелость сознания блокирует художественные и прочие способности, просто подзаборная ругань человека с высшим образованием... Петеушники ко мне не ходят, что приятно.
|
