Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы: Чечня.

КГБ: вчера, сегодня, завтра: VI круглый стол. Война в Чечне. М., 1995.

К оглавлению

 

Н. НИМ

Защита руководителей страны
от тяжести персональной ответственности
– это отказ от жизни в правовом в государстве

 

Меня беспокоит наша общая готовность подменить одну проблему другой. Посла выступления профессора Таирова, предложившего создать оргкомитет и написать, по крайней мере, черновик Устава будущего Международного трибунала, – мы с готовностью начали в первую очередь обсуждать название этого события. Тем самым мы снова уходим от сути.
Для меня война в Чечне – это не война за Чечню. Это война за страну, в которой мне придется жить. Я было уже подумал, что мне повезет жить в правой стране, в правовом государстве, которое было декларировано новыми правителями России. И сейчас я пытаюсь понять, будет ли – как это уже было когда-то – моей страной моя кухня и кухня моих друзей или я буду жить действительно в большой стране. Но в большой стране я готов жить только тогда, когда это будет правовое государство. У человека нет способа быть защищенным, иначе как защищать себя силой, защищать себя автоматом, – либо защищать себя через механизмы правового государства.
Когда создавалась Комиссия общественного расследования, у меня было еще очень много иллюзий. Мне казалось, что если собрать авторитетных юристов страны, если юристы выразят свое мнение, дадут свои оценки тем преступлениям, которые были очевидны, – пусть мы еще ничего не знали о виновных, но события преступлений были уже очевидны, – то этого будет достаточно, чтобы остановить процесс изменения страны. Этот процесс происходит на наших глазах: превращение страны в авторитарную.
К сожалению, за эти месяцы чеченской войны у меня сложилось мнение, что юристы считают юридическое поле – полем некой игры, проявлением некоего умения защитить любые позиции. Юристы с готовностью пошли на обслуживание власти, на оправдание власти. С еще большим сожалением я (28) заметил, что и духовная элита страны готова к такому сотрудничеству. Причем механизм того, как это достигается, очень примитивен. Когда у нас пытаются оправдать власть, то общество, всех нас шантажируют угрозами, которые могут исходить от другой власти, – говоря, что она будет совсем антидемократичной, совсем авторитарной.
Я не думаю, что стоит мириться с авторитарными устремлениями нынешней власти только из-за угрозы, что будущая власть будет «еще более авторитарной». Защитой для гражданина могут быть только работающие механизмы правового государства. Однако если этим правилам не подчинены высшие представители власти, если для них самих законы не являются обязательными рамками, а суть только некая «плетка» для управления страной, то это означает, что реальных механизмов правового государства не создано. Когда знания юристов употребляются только для того, чтобы оправдать действия властей как действия вынужденные, как «защиту» от каких-то непонятных будущих угроз, когда представители власти выводятся из поля юридической ответственности, – трудно требовать уважения к власти и правосознания от граждан страны. В нашей стране уже считается нормальным аргумент преступника: когда ему говорят о его преступлениях, он отвечает: но посмотрите, ведь совершаются и другие преступления!
Этот аргумент мы слышали от террориста Басаева, который пытался оправдать свое преступление тем, что совершаются и другие преступления, может быть, еще более кошмарные. Фактически этим же аргументом пользуется российская власть, оправдывая свои преступления в Чечне.
Юристы часто сегодня говорят о некоем "правовом вакууме" в стране. Но в настоящий момент вакуума уже не существует, он заполняется. Заполняется людьми в масках, которые действуют от имени государств. Где это видано, чтобы в правовом государстве работники правопорядка работали в масках, под псевдонимами, с автоматами?
 Давайте представим себе ощущение рядового гражданина. Если раньше, скажем, я видел, что работники милиции кого-то останавливают, что-то проверяют, я мог спокойно, чувствуя себя защищенным, подойти и выяснить, в чем дело. Сейчас у меня такого чувства нет. Я отчетливо понимаю, что если я подойду и начну выяснять, в чем дело, – меня могут уложить "мордой вниз", а дальше уже начать выяснять, кто я такой и почему я подошел. (29)
Я считаю, что основа основ правового государства – это ответственность власти. Нам необходимо призвать власть к ответственности. Не важно даже, понесут ли ее представители наказание за преступления. Но чрезвычайно важно правильно и квалифицированно сформулировать меру этой ответственности. Власть требует уважения к себе, власть всячески оправдывает свои действия. А мы видим преступные результаты этих действий или, может быть, результаты бездействия. Это предстоит выяснить.
Я думаю, у любого из юристов есть опросы из области его незнания, когда он не может правильно определить, правильно квалифицировать действия властей. Давайте заставим власти по крайней мере внятно объяснять перед гражданами свои действия. Пока мы живем в ситуации, когда оказывается, что власть всегда права. И, к сожалению, право в нашей стране чаще всего обслуживает эту правоту власти. Я все-таки надеюсь, что нам удастся повернуть то развитие событий, которое происходит в нашей стране. Возможно, я наивен, но стоит еще раз попробовать.