Ист.: http://www.mitropolia-spb.ru/rus/conf/bolotov2000/dokladi/muravyov.html

1.Судьбы людей в последние времена, равно как и знамения этих времен христиане на Востоке учились угадывать, вглядываясь в события отдаленного прошлого, запечатленного в символических преданиях. Эти символические предания, складывавшиеся  особенно активно в первые века по Р.Х., а затем в седьмом веке, веке катастроф, когда огромная часть Империи подпала арабскому владычеству. Именно поэтому апокалиптическая литература, связанная так или иначе с арабским завоеванием, отражает наиболее актуальное ядро православной эсхатологии. Один из важнейших апокалипсисов этой эпохи - т.н. Апокалипсис Псевдо-Мефодия, написанный в Месопотамии по-сирийски, и дошедший на греческом, славянском и др. языках.

2.Эта апокалиптическая традиция создавалась на основе мессианской реинтерпретации дохристианской истории и контаминации ее с эсхатологией Св. Писания. С этой целью и создавался цикл, в котором прообразование (типология) играло композиционно- и смыслообразующую роль. Так образ Александра Великого был переосмыслен как мессианский, прообраз царя мира. В этой эсхатологической перспективе особенно важен царские образы. Первый царь Август, основатель Империи, первый христианский царь Константин, царь Иовиан, восстановивший Империю покаянием, мессианский царь Ираклий, обретший Св. Крест - все они знаменуют провиденциальный и сотериологический путь Империи, завершающийся образом последнего царя греков, который слагает венец на Голгофе перед концом света и приходом Антихриста. Параллельно с царями в эсхатологической саге присутствуют образы антицарей: Нимврода, Навухудоносора и Юлиана.

3.Важным элементом православной эсхатологии было утверждение того, что приход Сына Погибели было подготовлено заранее и отступничество людей готовит его. Оно знаменовалось в тех людях, которых встретил Александр Великий у моря, которое называется "огнь солнечный". Это были (sic!) сыны Иафета.

4.Мотив людоедства и поедания скверны - один из старейших символических мотивов христианства. Следует иметь в виду символический смысл поедания в христианской эсхатологии (ср. Напр., послание Пс.-Варнавы). Так АПМ говорит:

И виде елики нечестия творяху: едяху гады земныя, мышие, псы и елуры едяше. Мертвыя же своя не укрываху и не погребаху и, младенцы же яже жены их изгоняху, едоша, яко что доброе зело (fol. 124v ).

5. Эти яфетиды, явившие императору явные знаки вырождения и забвения всех законов Божиих были им немедленно изгнаны из восточных стран. В этом выражается учение об удерживающем беззаконие характере царской власти.

6. Отступничество от правой веры также подчеркивается автором АПМ. Как неверие, маловерие, так и безразличие и равнодушное <равенство вер> признаются признаками апокалиптической апостасии.

7. Ложные чудеса вызовут веру, которой Антихрист и пленит христиан. Колдовство и бесовские фокусы вызовут подъем мистицизма.

8. Казнями и угрозами Антихрист вызовет малодушие и желание избежать мученической смерти и свидетельства.

9. Нашествие народов пустыни, агарян, предшествует приходу Антихриста. Смешения народов, бегство их выражают также апостатический принцип отречения от таксиса, чина.

10. Отвержение единой самодержавной царской власти и многоцарие также суть знамения апостасии.