А ЧЕМ РОССИЯ НЕ НИГЕРИЯ?

ществовать тысячу лет вместо ста, но в конечной погибели россиян от холода нисколько не сомневается. Всё, что он предлагает, с его собственной точки зрения, лишь оттяжка неизбежного конца. Но для такого крайнего пессимизма нет ни малейших оснований.

МАЗУТ КАК СИМВОЛ РУССКОЙ САМОБЫТНОСТИ

Раз уж мы заговорили об ископаемом топливе, то уместно оценить эрудицию г-на Паршева в этом вопросе. Если верить книге «Почему Россия не Америка», то «в основном наша тепловая и электроэнергия вырабатывается из топливного мазута, как во всём мире, откуда же разница в цене?» (с. 71). Но верить не надо!

Когда я попросил прокомментировать это высказывание доктора наук Р.И. Соколовского, то почтенный собеседник просто не поверил своим ушам. Ведь времена мазута давно прошли во всём мире. Зачем пускать нефть на отопление домов, перерабатывая её в топочный мазут, когда она служит ценнейшим сырьём для химической промышленности? Правда, в нашей стране мазут и в самом деле ещё кое-где используется. Для Камчатки это и вовсе основной источник тепла и электроэнергии. Это более чем странно, поскольку на этом полуострове вполне можно использовать и геотермальную энергию, и энергию приливов. Одних только уже выявленных геотермальных ресурсов хватит для полного обеспечения Камчатки электричеством и теплом более чем на 100 лет!1 Причём геотермальные тепловые и электрические станции дают более дешёвую энергию, чем мазутные или буроугольные. Да и горных речек на Камчатке великое множество, и почему бы на них не сооружать небольшие ГЭС? Пожалуй, для развития энергетики, основанной на возобновляемых источниках, дальневосточный полуостров — один из самых подходящих регионов в России. Но... города на Камчатке всё замерзают и замерзают — якобы оттого, что у властей области и городов нет денег на закупку мазута. Везти его на отдалённый полуостров действительно дорого, да и нефтяные компании стараются нажиться. Казалось бы, из периодических замерзаний надо извлекать какие-то уроки? Однако воз и ныне там. А отопление мазутом (оно сохранилось и кое-где ещё в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, но особенно на Крайнем Севере) стало в наши дни своего рода символом русской «самобытности», а точнее, расточительности и бесхозяйственности. Впрочем, только ли бесхозяйственности? Может, в ещё большей степени — воровства? Только это уже

1 См.: Поваров О.А. Тепло Земли — эффективное энергообеспечение удалённых районов и ЖКХ России // Бюллетень «Возобновляемая энергия», декабрь 2003 (http://intersolar.ru).

179

не воровство яблок из сада, а хищения в особо крупных размерах. И не оттого ли камчадалы периодически замерзают, а полуостров всё ещё отапливается мазутом, что чиновники-казнокрады и нефтяные дельцы взаимно способствуют обогащению друг друга? Но мы забежали вперёд.

Г-Н ПАРШЕВ В РОЛИ ПРОРИЦАТЕЛЯ

Мы уже не раз отмечали, что автор книги «Почему Россия не Америка» обладает редким даром пророчества. Он всё время прорицает, причём провидит исключительно всевозможные ужасы. Вот ещё один яркий пример: «Дальше кривая падения (добычи нефти. — И. С.) может загнуться ещё круче — месторождения и трубопроводы массово выходят из строя... Недалёк день, когда графики добычи и вывоза пересекутся — до него не более 5 лет. Чем тогда будут отапливаться сибирские города?» (с. 283).

Вообще-то, и в Сибири подавляющее большинство городов отапливается всё-таки не получаемым из нефти мазутом, а бурым углём. Этим Сибирь резко отличается от европейской части России, где основным топливом служит газ. Разница между этими двумя видами топлива существенна, и она не в пользу угля. «Буроугольная» энергетика Сибири в экологическом отношении гораздо грязнее, чем основанная на газе энергетика европейской части страны. И если задать вопрос, почему современные сибиряки не унаследовали отменного здоровья своих предков, то придётся ответить: сибирское здоровье загублено буроугольным отоплением. На долю угольных электростанций и отапливаемых углём ТЭЦ и котельных в сибирских городах приходится до 70% всех ядовитых выбросов! В ряде промышленных городов Сибири допустимые нормы по содержанию пыли в атмосфере превышены в 4-18 раз, по оксидам серы — в 4 раза, по оксидам азота — в 6-7 раз, а по концентрации тяжёлых металлов в почве — в десятки (!) раз1.

Однако печальная и постыдная для нас правда состоит в том, что «мазутные» города в Сибири и на Дальнем Востоке действительно есть. Так что тревога по поводу замерзания в какой-то мере понятна, пусть даже отоплением от мазута пользуется не больше 3% населения России.

Но, главное, перед нами тот редкий случай, когда пророчество в полной мере поддаётся проверке. Ведь названа конкретная дата его исполнения — через 5 лет! Книга г-на Паршева вышла в 2000 году, значит, год, когда сбудется или не сбудется пророчество, 2005-й. Он уже прошёл, так что самое время оценить правдивость паршевского прогноза.

1 См.: Аврорин А.В., Огородников И.А., Чернова Г.В., Чиннов Е.А. Экологическое домостроение. Проблемы энергосбережения. Новосибирск: СО РАН, 1997.

180

 

Таблица 4.1. Добыча и экспорт российской нефти (млн т)1
Год	Добыча нефти	Экспорт сырой нефти	Экспорт нефтепродуктов	Внутреннее потребление
1999	305	135	57	113
2000	324	145	63	116
2001	348	162	64	122
2002	380	189	75	116

Эта таблица разом опровергает и кликушеское пророчество г-на Паршева, и правительственную басню о грядущем «удвоении ВВП». Потребление нефтепродуктов внутри страны не падает, но и не растёт, а сохраняется на постоянном уровне с небольшими колебаниями. Это — наглядное доказательство застойного состояния «внутренней» российской экономики. Только нынешний застой наступил при более низком жизненном уровне большинства населения страны (Москва не в счёт), чем предыдущий застой времён Брежнева — Андропова — Черненко. Но если экономика, ориентированная на внутреннее потребление, у нас не развивается, то этого нельзя сказать о политической системе. Она с каждым годом неуклонно приближается к тому политическому строю, который существовал в период предыдущего застоя.

О РАСТОЧИТЕЛЬСТВЕ И ХАЛЯВЕ

А сколь велики запасы нефти в России? Как ни странно, однозначного ответа на этот вопрос мне найти не удалось. Так, крупный специалист по традиционной, основанной на углеводородном сырье энергетике Р.И. Соколовский утверждает, что надолго России приходится 13% мировых запасов «чёрного золота». А вот в книге, изданной под руководством бывшего министра природных ресурсов Б.А. Яцкевича, дана другая цифра: более 10%. Г-н Паршев предлагает свою версию, ссылаясь на анонимные (как всегда у него!) «западные источники»: «По зарубежным оценкам, у нас 7% мировых (запасов нефти. — И. С). Много это? Это мало. Это мизер! У Венесуэлы — 8%, а Венесуэла поменьше и потеплее России... нужнее теплоносителей в России ничего нет. У нас города отапливаются мазутом, ведь мы не Венесуэла» (с. 65).

Насчёт мазута мы уже всё выяснили (ну и дался Паршеву этот мазут!). Более интересен вопрос об анонимных «зарубежных оценках». Честно говоря, трудно поверить, чтобы западники знали о наших запасах нефти больше оте-

1 Данные о добыче и экспорте нефти и экспорте нефтепродуктов взяты из российских статистических ежегодников. Внутреннее потребление рассчитано автором на основании этих данных.

181

чественных специалистов. Слишком уж глубоко укоренилось в западном мире невежество в отношении России. Вот характерный пример: у моей тёти на стене висит немецкая карта мира середины 1990-х, сделанная на экспорт, с подписями на русском языке. Там на Волге, на месте Самары написано: Магнитогорск. А Красноярск помещён в доброй сотне вёрст к западу от Енисея. Не говорю уж о крепкой вере многих жителей Запада в то, что по улицам российских городов разгуливают медведи. (Это последнее заблуждение, очевидно, возникло от смешения двух значений слова «медведь»: «крупный хищник» и «сторонник Путина»). Поэтому очень трудно согласиться с предположением г-на Паршева, что западным оценкам российских запасов нефти стоит доверять больше, чем отечественным.

Что касается доступных мне зарубежных оценок российских запасов нефти, то для них характерен разнобой. Так, Всемирный банк оценивает подсчитанные запасы нефти в России в 12 млрд т1, а корпорация «Бритиш петролеум» полагает, что доказанные запасы российской нефти составляют лишь 6,7 млрд т2. Разница почти двукратная!

Но предположим, что таинственные «зарубежные оценки», взятые за основу г-ном Паршевым, правильны. 7% мировых запасов нефти — такой ли это мизер? Ведь доля России в населении земного шара не достигает и 2,5%. Следовательно, наша страна всё-таки обеспечена запасами нефти лучше, чем абсолютное большинство других государств. По любым оценкам, в России больше нефти, чем в США, Канаде или Китае. Не говорю уж о таких странах, как Германия, Франция, Италия и Япония, которые своей нефти совсем не имеют! Так что нам не стоит прибедняться.

Другое дело, что таким богатством, как нефть, надлежит разумно распоряжаться. А вот этого в России точно нет. Сохранившееся у нас до сих пор мазутное отопление городов не только ненадёжно и ведёт к периодическому отключению отопления (в чём имели возможность убедиться камчадалы). Это и безумное расточительство! Нефть — слишком ценное сырьё, чтобы сжигать её в виде мазута. Но у нас и нефтепроводы текут — и тут уж нефть никак не используется вообще, а просто отравляет реки, подземные воды и почвы. Однако чего ещё можно ожидать в государстве, где упразднено даже слабое и неэффективно работавшее природоохранное ведомство?

А факелы из попутного газа, которые горят на российских нефтепромыслах? Это ведь двойное преступление: и экологическое (выделение «парникового» углекислого газа в атмосферу в особо крупных размерах), и экономическое (бессмысленное уничтожение невозобновляемых запасов ценного природ-

1 См.: Обзор Всемирного банка по вопросам энергетики и охраны окружающей среды. Российская Федерация. Июнь 2000 г. (www.worldbank.org.ru)

2. См.: British Petroleum statistical review of world energy — oil, 2000. (www.bp.com)

182

ного сырья). Утверждают, что, когда американцы впервые запустили свои спутники в космос (как известно, они с этим несколько припозднились) и увидели горящие факелы из попутного газа на территории тогдашнего СССР, они не поняли, что это такое. В Штатах подумали, что это взлетающие советские баллистические ракеты с ядерными боеголовками! И едва не началась мировая ядерная война, поскольку американцы были на грани принятия решения об «ответном» ударе. Однако всё же для начала позвонили в Москву и с изумлением узнали, что никакой угрозы для них нет.

С тех пор прошло больше 40 лет, а газовые факелы горят и горят. Мы можем утешиться тем, что не одиноки: в Нигерии на нефтепромыслах тоже горят газовые факелы. Боюсь только, что это слабое утешение. Те, кто жжёт эти факелы, утверждают, что попутный газ якобы «невыгодно» улавливать и использовать! Правда, в своё время Ходорковский пришёл к противоположному мнению и вроде бы принял меры, направленные на прекращение сжигания попутного газа на нефтепромыслах «ЮКОСа». Но, во-первых, прочие нефтяные компании продолжают сжигать попутный газ, а, во-вторых, теперь, в связи с посадкой Ходорковского, с его инициативой могут покончить.

Но не ищите в книге «Почему Россия не Америка» упоминаний о текущих нефтепроводах и горящих газовых факелах. Об этом в сочинении г-на Парше-ва ни слова. Весь пафос нашего идеолога направлен против экспорта нефти.

Вообще-то, экспорт представляет собой более разумное использование нефти, чем отравление ею рек, болот и подземных вод. Но верно то, что этот экспорт следует постепенно свернуть. Это лучше делать шаг за шагом, в течение 10-15 лет. При этом нефтяные компании, грубо нарушающие природоохранные нормы, должны немедленно лишаться доступа к экспортной трубе до тех пор, пока они за свой счёт не очистят загрязнённую местность. Можно не сомневаться, что при таком подходе даже известные своим хищническим отношением к природе российские нефтяные компании резко «позеленеют»!

Конечно, нефтяной экспорт не более полезен для нашего государства, чем «игла» для наркомана. Но нельзя забывать о наличии у России крупного внешнего долга, а также о городах Западной Сибири, экономика которых всецело держится на нефти. Если немедленно прекратить экспорт нефти (к чему призывает г-н Паршев), то придётся переселять из Западной Сибири (куда?) десятки тысяч внезапно оставшихся без работы людей. Да и с выплатами по внешнему долгу могут возникнуть сложности, что крайне нежелательно. Если не платить долги, начнутся аресты российской собственности за рубежом, и нормальные экономические связи с внешним миром могут вообще рухнуть! А из этого уже точно ничего хорошего не выйдет. Так что совет г-на Паршева немедленно запретить нефтяной экспорт нельзя не признать исключительно вредным. Вместе с тем программа постепенного прекращения вывоза нефти совершенно необходима, поскольку невозобновляемые природные

183

богатства надо беречь и оставлять грядущим поколениям. Они наверняка сумеют ими лучше распорядиться! Да и политическая жизнь России в условиях прекращения нефтяного экспорта станет гораздо здоровее. Исчезнут, например, дебаты о том, как поделить «природную ренту» (= халяву). В здоровой экономике халявы вообще не должно быть! А разговоры о её «справедливом» дележе — сплошной разврат.

МИФ О «НОВОМ КУЗБАССЕ»

Если запасы нефти в России г-н Паршев всячески старается преуменьшить, то в отношении угольных месторождений нашей страны он выбрал другую тактику и старается доказать, будто добыча угля нерентабельна, а потому разведанные месторождения бесполезны: «Во-первых, значительная часть разведанных ресурсов, а тем более перспективных — это низкосортный уголь, да к тому же залегающий в Сибири. Как вы представляете себе строительство в нынешних условиях нового Кузбасса? Со старым-то непонятно что aaeaou» (n. 61).

Но в действительности никакого «нового Кузбасса» строить не надо. В шахтах Кузбасса добывают коксующийся уголь. Он необходим для металлургического производства. Конечно, вместе с ним на поверхность извлекают и менее ценные марки каменного угля, которые идут на топливо. Но не ради них строят шахты! А энергетический уголь и в современной России добывают не из шахт, а открытым способом. Так ведётся угледобыча в Канско-Ачинском бассейне, в Забайкалье и в ряде других районов. Затраты живого труда, капитала и энергии при этом многократно ниже. Кстати, уже сейчас в России открытым способом добывают почти 2/3 угля, а из шахт — чуть больше трети. Естественно, что и другие угли энергетического назначения будут добывать из карьеров, а не из шахт. Так что миф о «новом Кузбассе» никакого отношения к реальной жизни не имеет, а утверждение г-на Паршева о «недоступности» сибирских низкокачественных (= энергетических) углей ровным счётом ни на чём не основано.

Впрочем, наш идеолог считает «недоступными» даже некоторые месторождения газа и нефти. Вот его подлинные слова: «Напомню, что, хотя они (прогнозные запасы. — И.С.) и существенно больше разведанных, 80% из них — это уголь и сланцы, добывать которые просто нерентабельно. Поэтому из этих 140 трлн. долл. прогнозных запасов по крайней мере 112 трлн. можно не учитывать. И часть из оставшихся 28 трлн. — такие же. Значительная часть российского газа и нефти доступны не более, чем метановая атмосфера Юпитера» (с. 63).

Ох, трудно в это поверить! Вспомним, как яростно боролись российские нефтяные компании за контроль над нефтяным месторождением на Вале Гам-

184

ПОЧЕМУ НЕ СТОИТ СЖИГАТЬ ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО

Итак, Россия обеспечена ископаемым топливом лучше подавляющего большинства стран мира. Этим мы обязаны своей большой территории, а также холодному климату, правда, не в настоящем, а в прошлом. Ведь каменный уголь — это видоизменённый торф, отложившийся в минувшие геологические эпохи, особенно в каменноугольном и пермском периодах. Торф в тропиках в сколько-нибудь значительных количествах не накапливается! Для крупного торфонакопления необходим умеренный или холодный климат. Но в каменноугольном и пермском периодах на территории нашей страны климат был как раз подходящим (хотя теплее современного). Южная Африка в те времена располагалась ближе к Южному полюсу, чем Сибирь к Северному, а потому эта ныне довольно тёплая страна так богата месторождениями каменного угля. В отношении нефти и газа органическая теория их происхождения не доказана, но весьма вероятна.

Историческая бесперспективность энергетики, основанной на сжигании ископаемого топлива, очевидна. Ясно, что рано или поздно его запасы всё равно иссякнут. Кроме того, сжигание угля, газа и получаемого из нефти бензина (отопление мазутом в остальном мире уже отошло в область преданий) ведёт к «парниковому эффекту». В России почему-то многие считают, что нам потепление климата выгодно. Но эта гипотеза более чем сомнительна! В нашей стране много городов, стоящих на вечной мерзлоте. Если она растает (а «пороговая» вечная мерзлота, которая вполне может растаять в условиях резкого потепления, занимает в России очень большие площади), то многие сибирские и дальневосточные города «поплывут». Фактически их придётся отстраивать заново! А в европейской части страны, в Нижнем Поволжье, грядущее потепление должно привести к возникновению настоящей пустыни среднеазиатского типа. Опустынивание угрожает и Забайкалью, где ценная в сельскохозяйственном отношении чернозёмная степь существует только благодаря вечной мерзлоте. Наконец, не забудем о Северной Пальмире. В случае резкого глобального потепления уровень океана повысится, и Петербург превратится в настоящую Голландию, лежащую ниже уровня моря. И так ли мы уверены, что сумеем, подобно голландцам, построить и поддерживать систему дамб для защиты от морских волн? До сих пор качество строительства в нашей стране было несколько хуже, чем в Голландии...

А ведь Петербург не одинок! Не меньшая угроза затопления в случае повышения уровня океана нависает над Архангельском, Находкой, Приморско-Ах-тарском. Будут затоплены плавни в низовьях Кубани, и исчезнут пляжи в районе Сочи. Что касается наших арктических берегов, то там море может продвинуться и потеснить сушу на десятки километров1. Борцы с Киотским

1 См.: Каплин П.А., Павлидис Ю.А., Селиванов А.О. Морские побережья в 21 веке // Природа. 2000. № 3. С. 37-46.

186

протоколом обычно изображают из себя державников и патриотов. Но им следует зарубить на носу, что глобальное потепление приведёт к неизбежному сокращению территории государства. И из борьбы за территориальную целостность против Мирового океана вряд ли что-нибудь выйдет!

Однако самый сильный довод против сжигания ископаемого топлива состоит в том, что мы тем самым уничтожаем исключительно ценное сырьё для химической промышленности. Между тем энергию вполне можно добыть другими способами. Известно множество возобновляемых источников энергии. Переход к ним — это вопрос времени. Но должна ли Россия идти в голове или в хвосте процесса перехода? До сих пор она шла в хвосте, но нельзя сказать, что это неизбежно. Более того, если мы будем тратить хотя бы 10-20% пресловутой «природной ренты» на создание новой энергетики (а это, по моему глубокому убеждению, единственное разумное применение, которое можно найти доходам от нефтегазового экспорта), то ещё можем пробиться в лидеры. Так почему бы не попробовать?

Как ни удивительно, но г-н Паршев пишет о возобновляемых источниках крайне скупо и с глубоким презрением (за одним счастливым исключением). Казалось бы, автор, который понимает неизбежность исчерпания углеводородного сырья, должен проявлять повышенный интерес ко всему, что способно его заменить. Но нет! Похоже, будущее российской (и мировой) энергетики нашего идеолога вовсе не интересует. И его истеричные, кликушеские пророчества о грозящем замерзании продиктованы отнюдь не заботой о будущем страны, а лишь сиюминутными интересами некоторых социально-политических сил. Каких? На этот вопрос мы ответим позже.

Но, кроме использования возобновляемых источников энергии, есть и другой способ уменьшить сжигание ископаемого топлива: энергосбережение. Как известно, одним из главных потребителей тепла и электроэнергии служит жилищно-коммунальное хозяйство (ЖКХ). В России расход тепла и энергии в ЖКХ гораздо выше, чем в развитых странах. Г-н Паршев, как всегда, утверждает, что проблема заключается в нашем исключительно холодном климате. А только ли в нём?

ЖКХ — СПОНСОР ПАРШЕВА?

Из всех существующих в России бюрократических систем жилкоммунхо-зовская — одна из самых закрытых и непрозрачных. То есть в реальности счетов, которые ЖЭКи/ДЕЗы/РЭУ присылают обывателям, сомневаться не приходится. Эти счета всё растут и растут. А вот из чего они состоят... «История мидян темна и непонятна» — поучал дореволюционный учебник древней истории. А откуда берутся те вычисленные вроде бы с большой точностью сум-

187

мы, которые мы вынуждены платить за отопление, холодную и горячую воду, газ, понять ещё сложнее, чем историю мидян!

Вот и г-н Паршев признаёт: «Никто ведь у нас не знает, сколько гигакалорий расходуется на обогрев его квартиры, и сколько стоит эта гигакало-рия» (с. 92). Чистая правда! Даже хочется заплакать от умиления: ведь и г-н Паршев, когда желает, способен писать правду!

А вот почему у нас никто этого не знает? Только ли оттого, что мы ленивы и нелюбопытны? Да нет, многие россияне с интересом восприняли бы сведения о количестве затраченных на отопление квартиры гигакалорий и их цене. Тогда можно было бы самому пересчитать расходы на отопление и проверить, не обманывают ли нас и не дерут ли лишнего. На счётчики электроэнергии ведь все смотрят, никто не испытывает желания их убрать и платить какую угодно сумму по произволу ЖЭКа. А вот других счётчиков в нашей стране нет. И узнать, сколько реально мы тратим на отопление, сколько льём воды и сжигаем газа, — негде. От нас эту «избыточную» информацию заботливо скрывают.

Когда нет точных данных, возникают версии. Одну из них предлагает г-н Паршев. По его утверждению, отопление в нашем климате стоит исключительно дорого. «Но даже для европейца то, что мы расходуем на отопление — чувствительная сумма, а для промышленного рабочего "третьего мира" — целое состояние. На отопление жителя Москвы расходуется в год 4 тонны условного топлива. Бог его знает, сколько стоит в Европе или в Сингапуре тонна условного топлива, но если приравнять к цене отопительного мазута, то это не менее 2000 долларов на семью из 4 человек — как раз годовая зарплата всей семьи из "третьего мира". В наших городах не редкость и горячее водоснабжение — в отличие от всего мира.

А вот спросите любого человека, который ездил туристом или в командировку в Голландию или в Бельгию — они подтвердят, что в зданиях там вообще не предусмотрены системы отопления. В Австрии и Баварии — есть, и обязательно — с регулятором на батареях, чтобы не платить лишнеai» (n. 92-93).

Ну и жмоты эти голландцы с бельгийцами! Ух, скупердяи! В Москве в октябре среднемесячная температура воздуха плюс 4°, и попробуй-ка обойтись без отопления! А в Бенилюксе даром что нет настоящей зимы, но всё же в январе в Амстердаме в среднем плюс 3°, в Брюсселе плюс 2° — и они не топят! Вот до чего скупость доводит!

Позволю себе лирическое отступление. В сентябре — октябре 1984 года нас, студентов-первокурсников Тимирязевской академии, послали на первую в нашей жизни практику в подмосковное учебно-опытное хозяйство «Михайловское». До Москвы километров 20, от силы 30, а порядки всё же совсем не те, что в столице. Так, в Москве в то время отопление в квартирах включа-

188

ли 1 октября. А в области — это ж не Москва! — только с 15 октября. Так что ошибочно мнение г-на Паршева, будто у нас в советский период не экономили тепло и энергию. Экономили! Причём, так же как и теперь, всё больше за счёт здоровья населения.

Осень 1984-го выдалась в Подмосковье холодной. Днём от силы 10-12 градусов тепла, а часто и того меньше, ночью — около нуля или немногим больше. Точную среднесуточную температуру я привести не могу, но, по прикидоч-ной оценке, она колебалась от плюс 4 до плюс 8 (что всё-таки больше, чем в Голландии и Бельгии зимой). И нельзя сказать, чтобы наша компания чувствовала себя особенно весело. Для большинства из нас температура в помещении для ночёвки ненамного выше нуля была всё-таки непривычной. Хотя вуз наш и сельскохозяйственный, больше половины группы составляли горожане, тогда как почти все сельские парни и девушки происходили с юга: с Украины, Дона, Кубани, Кавказа. Но ничего — выжили. Видимо, только благодаря тому, что всем нам тогда было по 17-20 лет, ни один человек серьёзно не заболел, но лёгкую простуду перенесли — конечно, на ногах — если не все, то большинство. А вот как выживало оседлое население Подмосковья, среди которого были и малые дети, и глубокие старики?..

И неужели кто-то всерьёз способен поверить, что голландцы и бельгийцы, с их высоким уровнем благосостояния, подобным образом (только ещё сильнее) мучаются каждую зиму? На каких дураков рассчитывал г-н Паршев, когда сочинял эти небылицы?

Конечно, столь же нелепа и выдумка о том, что горячее водоснабжение «во всём мире» (кроме России) — редкость. Как раз в российской глубинке горячей воды обычно нет. Много ли у нас сёл и деревень с горячим водоснабжением? А вот в Финляндии, в прошлом составлявшей часть Российской империи, картина совсем иная. Там даже в домике лесника или егеря, на отшибе, среди леса, горячая вода всё равно есть (кстати, благодаря отсутствию месторождений нефти, газа и угля.)

А ведь наш идеолог изредка способен говорить правду! Вот насчёт регуляторов на батареях — всё так и есть! И не только в Австрии и Баварии, но и в Голландии, Бельгии, Англии, Франции. Во всех этих странах потребитель имеет возможность отключать отопление, когда в квартире и без того тепло. Голландцы (настоящие, а не выдуманные г-ном Паршевым невероятные жмоты) даже считают безответственным открывать форточки при включённом отоплении. И в самом деле, какой смысл отапливать атмосферу? А вот москвичи в апреле и октябре вовсю её отапливают! Если выдаётся погожий тёплый день, а батареи работают на полную мощность, то как спастись от жары? Только открыв форточку настежь! И безвозвратно уходящая в атмосферу тепловая энергия заодно облегчает кошелёк московской семьи, а в придачу помогает г-ну Паршеву сочинять сказки о будто бы неизбежных в нашем климате немыслимых расходах на отопление.

189

Противники установки регуляторов на батареях в нашей стране уверены в том, что русские люди глупы и жадны. Если их послушать, то наши соотечественники начнут экономить и отключать отопление посреди зимы, отчего батареи лопнут от мороза. Но разве кто-нибудь ставил подобный эксперимент? И отчего это целая страна населена сплошь идиотами? Нет, этот довод — от лукавого. А правда состоит в том, что регуляторов и счётчиков у нас нет по простой причине: наш доблестный жилкоммунхоз не заинтересован в возможности проверки простыми гражданами тех счетов, которые он им присылает.

Но вернёмся к г-ну Паршеву. По его утверждению, расходы на отопление средней московской семьи из четырех человек якобы составляют 2000 долларов в год. В месяц выйдет 167 долларов, причём образца 1999 или, самое позднее, начала 2000 года. В пересчёте на январь 2004 года будет уже где-то 185-190 баксов. Запомним эти цифры. И переведём их в рубли, поскольку в последнее время наш деревянный стал устойчивее зелёного. Получится примерно 5300-5400 рублей! Это даже при московских зарплатах сущее разорение. А во многих, да нет, почти во всех регионах зарплата у большинства не достигает такой величины!

Однако о чём свидетельствуют эти цифры? О действительно больших расходах на отопление или же о непомерных аппетитах нашего ЖКХ, готового драть с обывателей такие деньги? Вероятнее второе.

В Москве в последние годы ставили опыты по установке счётчиков расхода воды. И — странное дело — ни у одной московской семьи точно измеренный счётчиками расход воды не достиг официальной средней цифры водопот-ребления на квартиру и даже не приблизился к ней. В основном москвичи тратили в 1,5-2 раза меньше воды, чем утверждает официальная статистика. Поэтому следует предположить, что статистика просто врёт.

Ещё сильнее убеждает в этом другой опыт, который в 2003 году поставила партия «Яблоко». Итоги этого опыта подвёл теперь уже бывший депутат Госдумы от «Яблока» Сергей Митрохин в статье «Поставим реформу на счётчик» («Новая газета», 23-26 октября 2003 г.). В 1500 квартирах 11 регионов страны на партийные средства были установлены счётчики потребления воды. Для опыта выбрали города, расположенные в самых разных концах страны: Ульяновск и Благовещенск, Тулу и Самару, Москву и Челябинск. А результат всюду получился одинаковый! «Реальное потребление воды в домах и квартирах, — пишет Митрохин, — оказалось намного ниже, чем установлено нормативами коммунальных служб. Как правило, от 1,5 до 7, иногда — до 12 раз! В среднем по стране нормативы завышены в 3,5 раза. Это означает, что во столько же раз больше мы переплачиваем за пользование водой. А выкачанная из наших карманов разница идёт на покрытие так называемых "издержек" монополистов.

Проще говоря, мы оплачиваем бесхозяйственность, а нередко и воровство коммунальных чиновников. Мы платим за утечки влаги сквозь дыры проржа-

190

вевших за десятилетия без ремонта водопроводных труб. За тепло, львиная доля которого в условиях вышедших из строя теплоизоляционных систем обогревает... атмосферу».

Стоп! Последнее пока, к сожалению, строго не доказано. Счётчиков тепла, увы, у нас пока не устанавливали. «Яблоко» собиралось это сделать, но предвыборная кампания и недопущение партии в новый состав Думы1, очевидно, воспрепятствовали этому. Но есть все основания предполагать, что при измерении реальных затрат на отопление картина получится та же самая, которую продемонстрировали водные счётчики.

Недавно Сергей Переслегин показал, что москвичи с 1 января 2004 года платили за жильё уже 100%, а волгоградцы — даже 110% от реальных расходов. И что же? Рост цен на этом остановился? Ничуть не бывало! С 1 января 2005 года коммунальные платежи в Москве опять повышены на треть! И почти на столько же они выросли с 1 января 2006-го. Похоже, монополисты твёрдо намерены довести их до того уровня, который «обосновал» г-н Паршев.

СПОСОБЫ ЭКОНОМИИ

Мы убедились, что реальные затраты на отопление московской квартиры несколько меньше тех 5300-5400 рублей в месяц, на которых настаивает г-н Паршев. Но и эти затраты вполне можно сократить. Резервы энергосбережения очень велики. Тот же Митрохин — кажется, единственный человек в прошлом составе Думы, который всерьёз занимался этой проблемой (в нынешней Думе, боюсь, таких вообще нет), — указал в названной статье на некоторые способы сбережения тепла. Это, например, установка в квартирах стеклопакетов, экономящих до 40-60% тепла. Или замена батарей более эффективными и экономичными отопительными приборами.

При рассмотрении российских отопительных проблем удобно взять в качестве примера Сибирь. Там существующее положение хуже, чем в целом по России. Но зато и конструктивных идей предложено больше, чем в других регионах. Зима в Сибири по-настоящему холодная. В коммунально-бытовом секторе Сибири расход тепла на единицу жилой площади в Ъ-А раза больше, чем в развитых странах2. Это как будто подтверждает теорию г-на Паршева, который утверждает: «Мы — самая холодная страна мира. Для одинакового с другими странами уровня комфорта нашим согражданам приходится расходовать в 4-8 раз больше энергии, чем в других странах. Потребность

1 По всей вероятности, политическое решение о недопущении «Яблока» в Думу следующего созыва Путин — по рекомендации Павловского — принял ещё в 2000 или 2001 году. См.: Аврорин А.В., Огородников И.А., Чернова Г.В., Чиннов Е.А. Экологическое домостроение. Проблемы энергосбережения. Новосибирск: СО РАН, 1997.

191

в энергоресурсах у нас — самая большая» (с. 282). Правда, даже в Сибири нигде нет 8-кратного превышения расхода тепла по сравнению с уровнем развитых стран. Тут г-н Паршев хватил лишку, и изрядно. А в европейской части России, где проживает большинство населения нашей страны, расход энергоресурсов на единицу жилой площади превосходит уровень развитых стран в 2-3 раза, но никак не в четыре. Тем не менее, если исходить из существующего положения дел, учение нашего идеолога вроде бы частично подтверждается. Однако в действительности высокие затраты на отопление обусловлены отнюдь не только сибирскими морозами.

По оценкам специалистов, даже на современном экономическом и техническом уровне в условиях Сибири вполне можно сэкономить 30% потребляемой ЖКХ энергии. От 30 до 40% от общего потенциала энергосбережения приходится на такие меры, как снижение теплопотерь в распределительных тепловых сетях; автоматическое регулирование и учёт расходов энергии; децентрализация теплоснабжения с сокращением протяжённости тепломагист-=ралей (чем длиннее тепломагистраль, тем выше в ней потери); повышение материальной заинтересованности потребителей в сбережении энергии. Из этих не самых сложных мер в современной России практически осуществляется только последняя: цены на отопление неуклонно растут. Ничего из остального не делается, поскольку монополистам из ЖКХ это неинтересно. Ведь вся путинская «реформа» ЖКХ сводится к монопольному взвинчиванию цен. Её единственная цель — обеспечить жилкоммунхозу устойчивый доход при самом плохом и постоянно ухудшающемся качестве услуг.

Разумеется, необходимы и более серьёзные меры. В Сибири (а вероятно, и не только там) 40% ТЭЦ отработали свой энергоресурс и оттого требуют более частых ремонтов с повышенными материальными затратами. При этом замена многих узлов и деталей невозможна, поскольку они давно сняты с производства. Естественно, что такое положение не только увеличивает затраты на отопление за счёт стоимости ремонтных работ, но и ведёт к авариям. А отключение тепла в разгар сибирских морозов — удовольствие намного ниже среднего.

Другая беда состоит в том, что теплоизоляция как систем теплоснабжения, так и большинства жилых домов очень плоха. В Сибири 80% существующего жилого фонда требует реконструкции для снижения потерь тепла. А пока очень большая часть затрат на отопление — это, по сути, затраты на обогрев атмосферы.

Нельзя сказать, что российская государственная власть совсем уж не способна понять серьёзность положения. С 1996 года в России введены новые СНиПы (строительные нормы и правила), которые предписывают строить дома с большим тепловым сопротивлением (следовательно, меньшей энергоёмкостью), чем этого требовали СНиПы советского времени. Но таких домов по-

192

ка построено не слишком много. Более того, продолжается строительство энергорасточительных домов старых типов. А о массовой реконструкции существующего жилого фонда и речи нет. У местных властей на это нет денег, у федерального правительства — нет желания.

ЭКОДОМА

Но есть и более радикальное решение проблемы — строительство экодо-мов. Здесь следует отметить, что современная российская мода на высотные здания с экономической и энергетической точек зрения — путь в тупик. Я уж не говорю о том, что высотные здания с большим удовольствием взрывают террористы. Ещё бы: один взрыв — и сразу сотни, иногда тысячи трупов. Но даже если отбросить соображения безопасности, от высотного строительства всё равно со временем придётся отказаться. Американцы уже давно подсчитали, что квадратный метр в многоэтажном доме всегда будет пожирать значительно больше энергии, чем квадратный метр в одноэтажном доме на одну семью. При прочих равных условиях квадратный метр многоэтажного дома на 37% более энергоёмок. Поэтому будущее за одно- и двухэтажными домами на одну семью. Это не роскошь, а энергетическая целесообразность, в связи с чем понятно, что мегаполисы вроде Москвы тоже со временем должны исчезнуть, поскольку с энергетической точки зрения они крайне расточительны. Но это дело отдалённого будущего. А вот экодома на семью с достатком несколько выше среднего можно строить уже сейчас.

Индивидуальных домов в России и теперь строят немало. Вряд ли стоит сомневаться, что в дальнейшем их число будет возрастать. Но пока, к сожалению, большинство из них строят по морально устаревшим проектам без учёта возможного энергосбережения. Тем не менее острота жилищной проблемы в России настраивает сторонников строительства экодомов на оптимистический лад. В отличие от развитых стран, где подавляющее большинство населения хорошо обеспечено жильём и оттого замена традиционных индивидуальных домов энергосберегающими будет происходить медленно, в России возможен массовый переход к экологическому жилью. С научным потенциалом и технологиями у нас дело обстоит неплохо, даже несмотря на «утечку мозгов». Промышленность, способная наладить выпуск всего необходимого для строительства экодомов и экопосёлков, тоже существует, её не надо создавать заново.

В мире движение за создание экодомов и экопоселений существует ещё с 1970-х годов. В нашей стране оно действует с 1989 года, причём главным центром его стал Новосибирск. Всё началось с попытки построить дом для четверых выпускников местного университета, которые поступили на работу

193

Но маяться дурью совсем не обязательно! Вместо укладки шести кирпичей стоит использовать один из материалов-утеплителей. Эти материалы обладают в десятки раз более низкой теплопроводностью и в десятки раз меньшим удельным весом, чем кирпич и другие традиционные стройматериалы. Поэтому утеплители позволяют обеспечить необходимое тепловое сопротивление стены при её небольшой толщине. Так, чтобы добиться коэффициента теплового сопротивления R = 3 (это примерно втрое выше, чем у большинства современных российских домов), достаточно слоя стекловолокна в 15,2 см, или слоя уретана в 7,6 см, или слоя минеральной ваты в 14 см, а целлюлозной ваты — в 12,7 см. Если же мы хотим добиться коэффициента R = 5, что соответствует уже настоящему экодому, то потребуется слой стекловолокна толщиной 25,4 см, или слой уретана в 11,4 см, или слой минеральной ваты в 23 см, или слой целлюлозной ваты в 20,3 см. Легко заметить, что в любом случае слой утеплителя не толще одного кирпича. Но главное достоинство композитных стен с использованием утеплителей — сокращение почти в 2 раза материало- и энергоёмкости строительства1.

Свойства утеплителей различны. Наиболее надёжны из них стекловолокно и минеральная вата, которые водостойки и не горят. Целлюлозная вата горюча и не водостойка, но зато её получают из возобновляемого ресурса — древесины (а точнее, в основном из газетной макулатуры). Утеплители, получаемые из нефти (полиуретан, полистерен, полиизоцианурат), водостойки, но горят. Но в любом случае ясно, что гораздо правильнее использовать нефть хотя бы для производства утеплителей, чем сжигать её в виде мазута. Можно применять и торфяные плиты с добавками, повышающими их стойкость и долговечность.

При использовании материалов-утеплителей стены выполняют в основном несущую функцию. Поэтому их вполне можно строить из дерева, как издавна поступали на Руси. Да и в современных США 90% одно- и двухэтажных домов для одной семьи возводят из дерева. При этом на строительство годится малоценная древесина при условии надлежащей химической обработки. Но можно строить и из кирпича. Причём одного ряда кирпичей будет достаточно в любых климатических условиях. С точки зрения экономии энергии очень перспективны такие стройматериалы, как силикатные кирпичи, грунто-кирпичи, газобетоны, золобетоны, арболиты. Всё зависит от местных условий! Материал должен быть по возможности местным, а не привозным. Это позволяет сэкономить затраты энергии на перевозку.

Большое значение имеет тщательная гидро-, паро- и теплоизоляция фундамента. Для надёжной гидроизоляции наряду с требуемыми российскими СНиПами

1 См.: Аврорин А.В. Экологическое домостроение. Строительные материалы : Аналитический обзор / СО РАН, ГПНТБ. Новосибирск: 1999.

195

мерами (нанесение битумных покрытий) необходимо дополнительно использовать полимерные плёнки. Они одновременно выполняют и функцию парозащиты. Теплоизоляция фундамента достигается благодаря укладке с внешней стороны утеплительных плит, которые служат опалубкой для заливаемого бетона.

Здесь настало время похвалить г-на Паршева. Читатель может быть уверен, что в тех крайне редких случаях, когда наш идеолог пишет что-нибудь дельное и полезное, я всегда отдаю ему должное. В данном случае нельзя не порадоваться за пропаганду двойного и тройного остекления окон. В российских условиях это действительно необходимо! Жаль только, что г-н Паршев не указал, что тройное остекление неизбежно ведёт к существенному изменению всей конструкции дома. Пространство между стёклами следует заполнять инертным газом аргоном или вакуумировать, на поверхность одного или двух стёкол нанести плёнку с антирадиационным покрытием, а рамы герметично встроить в стены дома. Естественно, что при этом отменяется столь привычное для жителей России проветривание помещения при помощи открытой форточки или окна. Но зато потери тепла через окна можно уменьшить в 6-7 раз! А приток свежего воздуха обеспечивается принудительной вентиляцией. При этом целесообразно использовать теплообменники, в которых свежий воздух с улицы нагревается за счёт тёплого воздуха, удаляемого из помещения. Таким способом удаётся сэкономить больше половины расхода тепла на вентиляцию.

Сибирский экодом обходится без централизованного отопления. Его обогревает автономный водогрейный котёл, работающий на угле. Это существенно уменьшает потери тепла, которые неизбежны на любой теплотрассе. Но, хотя в условиях Сибири обойтись без использования ископаемого топлива пока нереально, стоит использовать и солнечные коллекторы, которые служат дополнительным источником тепла. Они годятся в основном для нагрева воды. Причём потребность в горячей воде может быть на 60-70% обеспечена за счёт энергии Солнца. Расчёты показали, что использование солнечных установок для горячего водоснабжения целесообразно на всей территории России южнее 60° северной широты. А это почти вся населённая часть России! К северу от данной широты (линия Петербург — Магадан) у нас совсем немного населения.

До недавнего времени полагали, что в большинстве районов России использование солнечных установок для отопления не оправдывает себя. Но сейчас этот вывод пересматривается. Разработаны аккумуляторы для суточного, недельного и сезонного накопления тепла. Они должны стать неотъемлемой частью экодомов.

Не стоит забывать и об экономии энергии на освещении. Лампа накаливания — замечательное изобретение выдающегося русского электротехника А.Н. Лодыгина. Но — изобретение XIX века. А на дворе сейчас стоит XXI!

196

И пора переходить на более экономичные флуоресцентные или галогенные лампы. Из следующей таблицы видно, что на деле флуоресцентные лампы в развитых странах уже сейчас дешевле ламп накаливания.

Таблица 4.2. Экономическая эффективность использования различных ламп (долл.)

 

Показатель	Флуоресцентная лампа (30 Вт)	Лампа накаливания (135 Вт)
Число ламп для 10 000 часов работы	1	10
Цена	35	10х0,75 = 7,5
Стоимость энергии (1 кВт.-ч. = 0,1 долл.)	30	135
Общие затраты	65	142,5

У нас стоимость электроэнергии ещё не достигла 10 центов за киловатт-час, но она растёт такими темпами, что этот день не за горами. А главное, что даже при цене киловатт-часа в 4 цента флуоресцентные лампы всё равно дешевле ламп накаливания! Правда, не в два с лишним раза, а всего на четверть. В данном случае интересы энергосбережения и экономические интересы отдельных граждан полностью совпадают. Сейчас на рынке (включая российский рынок) появились флуоресцентные лампы с тёплым спектром освещения, и оснований держаться за лампочки накаливания больше нет.

Частью экодома является теплица. Её крыша — прекрасное место для установки солнечных коллекторов. Теплица также помогает продлить сезон, в течение которого обитатели экодома едят собственные овощи.

К числу преимуществ экодома принадлежит отсутствие необходимости подключаться к централизованной канализации. Сточные воды из всех источников (кухня, ванная комната, туалет, стиральная машина) поступают по трубам в септик, расположенный на отведённой под строительство территории приусадебного участка в пяти метрах от дома, а после очистки попадают самотёком в фильтрующую кассету на том же участке. При подземной фильтрации стоки дополнительно очищаются и не загрязняют окружающую среду1.

Противники экодомов пока имеют один, но сильный довод: до сих пор таких домов в России построено всего около десятка. Это, конечно, не тот размах, который способен впечатлить. Но слой среднего класса, который может потянуть строительство собственного дома и при этом стремится сделать его экономичным, у нас пока очень тонок. К тому же большая часть этого слоя про экодома никогда ничего не слышала, ведь телевидение и печать заняты

1 См.: На пути к устойчивому развитию: экодом (сборник материалов) / И.А. Огородников, В.А. Огородников. М.: Социально-экологический союз, 1998.

197

у нас совсем другими вещами. Просвещение, и тем более экологическое просвещение, их не привлекает. Те, кто богаче или беднее среднего класса, в нынешних условиях постройкой экодома не займутся. У большинства населения денег на постройку своего дома нет. А самые богатые могут позволить себе платить за отопление и электроэнергию сколько угодно.

ЭНЕРГОСБЕРЕГАЮЩИЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ

Все правила возведения экодомов применимы в той или иной степени и при многоэтажном строительстве. Конечно, многоэтажный дом никогда не удастся сделать настолько экономичным и энергосберегающим, как одно-или двухэтажный. Однако и там энергосбережение не роскошь, а существенная необходимость. Но в России даже введённые в действие с 1996 года новые СНиПы соблюдают плохо. И это уже вопрос не технический, а политический.

Переход от нынешнего расточительства к энергосбережению невозможен без участия государства. Понятно, что при нынешнем президенте, правительстве, Думе и т.д. такой переход вообще неосуществим. Однако они не вечно будут находиться у власти. Тем не менее пока о здравомыслящей энергетической политике нечего и думать. Но значит ли это, что надлежит сидеть, сложа руки, и ждать смены политической погоды?

Нет, это ошибочный подход. Не стоит дожидаться начала массового строительства экодомов, экономию энергии стоит начинать уже сейчас. Как отмечают А.В. Аврорин, И.А. Огородников и их соавторы, «можно существенно помочь энергосбережению, утепляя свои жилища, используя более совершенные нагревательные приборы, сокращая расход горячей воды с помощью экономящих воду душей и кранов, используя для стирки и мойки посуды высокоэффективные машины, а для освещения — компактные флуоресцентные лампы и многое другое»1.

Конечно, усилия отдельных частных лиц дадут сравнительно небольшой результат. Но он не будет равен нулю! И велика вероятность, что именно такие «малые дела» подготовят неизбежное изменение государственной политики.

А что должно сделать государство, когда к власти придёт правительство, способное смотреть дальше интересов отдельных групп, клик, шаек и мафий? Во-первых, оно должно будет ввести вполне рыночные цены на электроэнергию и газ. Тут надо похвалить г-на Паршева, отстаивающего подобную меру. Правда, когда наш идеолог твердит, что «литр бензина, батон хлеба и 7 ки-

1 Аврорин А.В. и др. Указ соч.

198

ловатт-час электроэнергии должны стоить доллар» (с. 86), то верить ему не надо. Даже в развитых странах киловатт-час электроэнергии отнюдь не стоит 14,3 цента. Он и там дешевле. А в нашей стране, с учётом реальных затрат на добычу газа и угля, рыночная цена киловатт-часа не должна превышать 9-10 центов. Всё, что сверх этого — уже монопольная сверхприбыль, которой в настоящей рыночной экономике быть не должно. Г-н Паршев, видимо, выполняет социальный заказ тех, кто о такой сверхприбыли мечтает. Однако не надо идти на поводу у этих сил.

Введение рыночных цен на газ и электроэнергию, конечно, потребует существенного повышения пенсий и зарплат бюджетникам. Это вполне осуществимая задача. Для её выполнения, скорее всего, совсем не потребуется увеличивать налоги. Достаточно будет существенного (в разы, а не на проценты) сокращения воровства бюджетных средств.

Ещё одна необходимая государственная мера — поощрение экономии энергии. Если потребление энергии снижается по сравнению с нормативами, то потребитель вправе рассчитывать на прогрессивно уменьшающуюся оплату за неё. И нельзя будет обойтись без заимствования международных стандартов на энергосберегающее строительство и оборудование. Наши российские стандарты в этом отношении устарели и совершенно не соответствуют современным требованиям. Необходимо также ввести в производство, проектирование и строительство норматив полной энергоёмкости продукции. Без него нельзя разобраться, какое решение оправданно с точки зрения энергосбережения, а какое нет.

К сожалению, в современной России монополисты из ЖКХ используют совсем другие способы «экономии». Зимой 2002/03 года около 17 миллионов жителей 30 городов России жили при температуре 14-15 градусов. «До такого уровня энергетики и коммунальщики понижали температуру в домах в пик самых сильных морозов минувшей зимы. Оказывается, они экономили на топливе и при этом получали дополнительные прибыли, потому что замерзающие граждане вынуждены были в массовом порядке включать дополнительные электроприборы» (С. Митрохин, указанная выше статья).

Итак, традиции советского времени — экономия исключительно за счёт здоровья народа — не только живы, но развиваются и углубляются. И совершенству нет предела! Пока существует монополия в сфере ЖКХ, выстуживание обывателей и рост коммунальных тарифов неизбежно будут идти рука об руку. При этом не имеет никакого значения, является ли эта монополия государственной или частной. Заведуют ли ЖКХ чиновники или тесно сросшиеся с чиновничеством коммерсанты — неважно. Те и другие будут проводить одну и ту же грабительскую политику. Собственно, вся провозглашённая Путиным «реформа» ЖКХ и сводится к всемерному поощрению этого грабежа.

199

ЛЕС РУБЯТ — ЩЕПКИ ЛЕТЯТ?

Кроме дровяного отопления, автор книги «Почему Россия не Америка» не знает никакой альтернативы сжиганию ископаемого топлива. Или не хочет таких альтернатив замечать. Но по дровяному вопросу он высказывается довольно обстоятельно. Г-н Паршев даже заглянул в «Лесную энциклопедию» и пришёл к неутешительному выводу: «Леса растут всегда, то есть, это вроде бы возобновляемый источник сырья и тепла. Правда, неизвестно, вырастут ли на месте срубленных аналогичные по качеству, или их качество ухудшается. Но если топить жилища всей страны дровами, то надо иметь в виду, что на зиму крестьянскому двору нужно хотя бы 20 кубов дров. У нас в СССР ежегодный прирост древесины был 4 куба на человека в год ("Лесная энциклопедия", М., «Советская энциклопедия», 1985) — как раз дрова на семью из пяти человек. Но ведь нужна и деловая древесина! И, главное, почти весь прирост древесины в Сибири! Далековато дрова-то возить. И население сейчас не то, что в "дровяные" времена, а побольше» (с. 286).

Но наш идеолог лукавит. Он не пожелал заметить, что цитируемая им книга вышла в 1985 году. Следовательно, её составители делили ежегодный прирост древесины на территории СССР на численность населения СССР!

Россия имеет вдвое меньшее население, чем бывший Советский Союз. А вот подавляющее большинство лесов осталось на её территории. Поэтому прирост древесины в расчёте на каждого жителя России, естественно, намного больше.

По зарубежным оценкам, которые так любит г-н Паршев, на долю бывшего СССР в начале 1990-х годов приходилось 28% всех сплошных лесов земного шара1. И хотя часть этих лесов расположена на территории ныне независимых государств — бывших союзных республик, львиная доля приходится на Россию. Пусть даже часть этих лесов с тех пор вырублена (а рубка без ле-совосстановления нас не красит), всё равно можно с уверенностью сказать, что доля России в мировом лесном фонде близка к четверти. Так что лесом мы обеспечены примерно в 10 раз лучше среднестатистического жителя планеты. И прибедняться нам опять-таки не стоит.

Г-н Паршев утверждает, будто неизвестно, какие леса вырастут на месте срубленных. Но нелепо думать, будто никто никогда не изучал этот вопрос! Интересно, что русское научное лесоводство началось как раз с составления таблиц роста русских лесов. Их впервые опубликовал один из замечательных лесоводов XIX века граф Альфонс Романович Варгас де Бедемар. Живой па-

1 Келлисон Р.К. Мировое лесное хозяйство в 1990-х // Конференция «БумФор-92». СПб., 1992. N. 85-101.

200

мятник Варгасу до сих пор стоит в Москве. Это — Лесная опытная дача Тимирязевской сельскохозяйственной академии — искусственный лес, посаженный в 1860-х годах под руководством учёного. Гуляя по этому оказавшемуся почти в центре Москвы лесному массиву, каждый может убедиться: деревья выросли неплохие!

Конечно, при хищнических рубках без лесопосадок на месте срубленных лесов в громадном большинстве случаев вырастают менее ценные породы. На месте хвойных (ель, сосна) или широколиственных (дуб, липа) пород поселяются берёза и осина. Особенно долго они не протянут, поскольку через несколько десятилетий развившиеся под их пологом коренные породы начнут вытеснять «временщиков». В науке это явление называют сукцессией. Его подробно описали ещё в первой половине прошлого века такие вьщающиеся учёные, как американец Ф. Клементе и русский В.Н. Сукачёв.

Но сукцессия обязательна только тогда, когда лес рубят, но «экономят» на его посадке. А если леса не только губить, но и сажать, то можно получить очень продуктивные древостой. Лесоводам известен целый ряд способов повышения продуктивности лесов: регулирование густоты древостоя, обрезка сучьев, гидролесомелиорация, внесение удобрений. Правда, очень трудно совместить ускоренный прирост биомассы древостоя и высокое качество древесины. Однако разрешить это противоречие всё-таки можно, если заранее определять будущую судьбу вновь посаженного леса. Если он предназначен для целлюлозно-бумажной промышленности, то целесообразно ускоренными темпами наращивать биомассу. Продуктивность древостоя окажется намного выше, чем в естественных лесах, и такой лес можно будет срубить уже через 25-50 лет. При этом качество древесины будет низким, но переводить на бумагу и картон высококачественную древесину неразумно. Если же нужна древесина для строительства, то темпы роста и продуктивность посаженного человеком леса не будут существенно отличаться от природных лесов. Зато и качество древесины получится высоким.

Г-н Паршев полагает, что щепки и прочие отходы при рубке леса на топливо не годятся. Он так и пишет: «Наши "неисчерпаемые" леса дают примерно по 4 куба ежегодного прироста древесины на человека. А даже дров из этого прироста получается разве что куба три» (с. 66). Но этот взгляд безнадёжно устарел. Вот что пишет современный российский исследователь: «Если раньше в качестве топлива рассматривали в основном отходы лесопиления и деревообработки, то после энергетического кризиса в энергоресурсы стали включать все отходы лесозаготовок, а также тонкомерную древесину от рубок ухода. За счёт кроны (сучья, ветви, вершина) общий объём сырья увеличивается на 15-50% в зависимости от породы, возраста и условий произрастания древостоев. Таким образом, вопросы комплексного использования стволовой части дерева переросли в проблему использования всей биомассы, по-

201

кладывают вблизи мест потребления топлива. Правда, в европейских странах продукцию топливных плантаций обычно используют не в виде традиционных дров. Существует несколько способов использования топливной биомассы. Простейший из них — измельчение на лесосеке и транспортировка в виде «зелёной» щепы. У неё повышенная влажность, поэтому для обычной печи такое топливо мало подходит. Однако в развитых странах делают более современные печи, представляющие собой небольшие энергоагрегаты. Подача топлива, воздуха, удаление золы и другие операции осуществляются в них автоматически. Такими печами оборудованы жилые дома, школы, дома отдыха, дома престарелых и другие отдельно стоящие объекты. Более совершенным видом топлива считают получаемые из древесины брикеты и гранулы, но они при более высокой плотности и низкой влажности и стоят дороже. Зато такие гранулы можно передавать по трубопроводам и перевозить автоцистернами! 1

В разных странах предпочтение отдаётся разным быстрорастущим породам деревьев. Так, в Швеции ставка сделана на ивы. Для стимулирования роста черенков на ивовых плантациях создают благоприятные условия для развития микоризы, которая особенно благоприятно влияет на ранних стадиях роста растений. Создана технология и система машин по посадке, уходу и сбору урожая ивы. Оборот рубки составляет 4 года, за этот срок ивы достигают в высоту 7 м. Причём в Швеции биотопливо оказалось лучше ископаемых углеводородов во всех отношениях: не только по числу созданных рабочих мест и по меньшему загрязнению окружающей среды, но и по цене!

В этой стране на щепе из лесорубочных остатков и отходов лесопиления, на коре и гранулах из древесины (в том числе специально выращенной на топливо) работают сотни котельных. А некоторые крупные электростанции перерабатывают более 1 млн кубометров древесины в год! Доля биотоплива в энергетическом балансе Швеции всё время растёт. В 1970 году из древесного топлива вырабатывалось 9% энергии, в 1997-м — 15%, а по последним данным — уже до 18%. Швеция тут не одинока: в Финляндии доля древесного топлива ещё выше — 23%2.

Растут ли в России ивы? Как будто растут и не вымерзают. Только вот топливных плантаций у нас, в отличие от Швеции, Финляндии или Канады, нет и не предвидится. Но это уже сознательный политический выбор наших властей. Они, как всегда, живут по старому и незамысловатому правилу: «После нас хоть потоп».

Заметим, что в будущем нет никакой необходимости возвращаться исключительно к дровяному отоплению. Уже сейчас в России значительная

1    См.: Гелес И.С. Указ. соч. 18-19.

2 См.: Страхов В.В., Писаренко А.И., Алфёров A.M., Ямбург С.Е. Ожидаемое влияние климатической конвенции на лесной сектор (о киото-углероде и древесном биотопливе) //Лесное хозяйство. 2004. ? 1. С. 10-12.

203

часть электроэнергии производится на гидроэлектростанциях, а они используют возобновляемый и неисчерпаемый энергоресурс — кинетическую энергию воды.

КОГДА Г-Н ПАРШЕВ ДОСТОИН ПОХВАЛЫ

Автора могут заподозрить в необъективности, пристрастности и даже сведении личных счётов (которых нет). Неужели в книге «Почему Россия не Америка» совсем нет никаких разумных и конструктивных идей? Отвечаю: есть! Правда, очень мало. Но и на том спасибо. Одна из таких счастливых мыслей г-на Паршева — это мысль о полезности малых гидроэлектростанций: «Была у нас при Сталине программа строительства небольших "колхозных" ГЭС. Когда плывёшь на байдарке по небольшим рекам, кое-где приходится обносить полуразрушенные плотины. Спасибо хрущёвской политике! А ведь когда-то они делали наше село хоть частично независимым от сибирского мазута. И рыбку там ловили» (с. 73).

Без ложки мазута автор книги «Почему Россия не Америка» обойтись не может. Но с его главной мыслью нельзя не согласиться. Малая гидроэнергетика у нас действительно незаслуженно находится в загоне. Конечно, г-н Паршев, который по соображениям политической конъюнктуры (надеюсь, всё-таки не по искреннему убеждению) восславил Сталина, сильно преувеличивает заслуги этого деятеля в использовании энергии малых рек. Кое-где в сталинское время и в самом деле строили плотины на небольших речках для малых, «колхозных», ГЭС. Но использование малых рек в энергетических целях началось много раньше. И можно с уверенностью сказать, что со времён коллективизации плотины на небольших речках не столько строили, сколько разрушали.

Трудно сказать, когда на Руси появились водяные мельницы. Но они известны на нашей территории с очень древних времён. В дореволюционный период почти в каждом сколько-нибудь крупном селе и во многих небольших деревнях были собственные мельницы. А для постройки мельницы требовалась плотина. Где плотина — там и пруд! Можно смело сказать, что водяные мельницы представляли собой экологически чрезвычайно полезное изобретение. Благодаря ним регулировался сток малых рек. В летнюю жару и засуху они не пересыхали полностью и не превращались в жалкие ручьи. Зато и весной половодье представляло меньшую опасность. Деревенские бабы использовали мельничные пруды для стирки, а дети в них купались. Нередко в таких прудах и рыба водилась, пусть обычно и в небольшом количестве. Однако встречались и богатые рыбой пруды.

Но после коллективизации с деревенскими мельницами быстро покончили. Для начала раскулачили почти всех мельников. В основном это были

204

действительно зажиточные (по сельским меркам) люди, которых не составило труда записать в кулаки. Если учесть, что из раскулаченных и сосланных большинство ждала верная (и планируемая партией и правительством) гибель, а выжило лишь незначительное меньшинство, то впору говорить о геноциде целой профессии. Без мельников мельницы и сами плотины стали быстро разрушаться. К тому же власть совсем не была заинтересована в сохранении мельниц, ведь возможность самим молоть зерно оставляла даже колхозникам определённую самостоятельность.

Мой дед по матери вырос в селе Волочок бывшего Сычёвского уезда Смоленской губернии. Это село стоит на малой речке Высоте, которая немного ниже Волочка впадает в Днепр. Впрочем, и Днепр там невелик, его исток совсем недалеко. В дореволюционные и первые послереволюционные годы (дед родился в 1906 году) Высота была настоящей речкой, в которой и дети могли купаться, и рыба жила, но вся экосистема держалась благодаря мельничному пруду! После поступления в 1927 году в Ленинградский университет дед не бывал в родном селе больше 10 лет. Он снова попал в родные места в 1941-м, когда сбежал из немецкого плена и временно поступил учителем в местную школу. (Хотя Волочок находился на оккупированной немцами территории, своего односельчанина никто бы немцам не выдал.) И не мог узнать Высоту! Мельница была разрушена, плотина — тоже, от речки остался жалкий ручей. А началось всё с того, что раскулачили мельника...

Кое-где разрушение водяных мельниц запоздало, и они продержались до 1950-х годов. Но и их ждал тот же конец. Хрущёв — один из ближайших соратников Сталина — докончил то, что не успел сделать восхваляемый г-ном Паршевым усатый людоед. Одну из грустных историй гибели небольшой русской речки изложил пенсионер В.М. Глебов в письме члену-корреспонденту РАН А.В. Яблокову1: «...я родился и до службы в армии жил на одной из малых рек бассейна Волги, в Калининской области. Деревушка стоит на берегу реки Логовежи — притоке Тверцы. На речке было три водяных мельницы с плотинами около 2 м высотой. Жить на этой речке было — рай господний. Кроме того, что селяне на мельницах мололи зерно на муку, в прудах выше плотин была масса рыбы, жили утки и другие птицы, жили бобры и выдры. Был разговор об установке на мельницах электродинамиков (правильнее — динамомашин. — Прим. ред. цитируемой книги) для освещения близлежащих деревень. Но вдруг в 50-е годы мельницы ликвидировали. В деревню пришло электричество от электростанций-гигантов. Речка наша обмелела и почти пересохла. Вместо щук, язей, линей, голавлей теперь кое-где живут лишь пескари. Утки улетели. Вместо радости посидеть с удочкой на берегу люди получи-

1 Цит. по: Яблоков А.В. Миф о необходимости строительства атомных электростанций. М.: Центр экологической политики России, 2000.

205

ли горестные воспоминания... Люди говорят, что согласны бы жить без электричества, лишь бы вернуть жизнь речке нашей...»

Но задача возрождения речки и задача обеспечения местных жителей электричеством не только не исключают друг друга, а неразрывно взаимосвязаны. В России множество умирающих малых речек. Чтобы они не погибли окончательно, на них необходимо снова построить плотины. И здравый экономический смысл требует, чтобы эти плотины давали энергию.

Между прочим, такие меры совершенно необходимы и для возникновения в России полноценного сельского самоуправления. Сейчас оно может существовать только на бумаге, поскольку лишено источников доходов. Но если построить на малых речках множество небольших ГЭС, то сёла и деревни приобретут энергетическую самостоятельность, а из неё вырастет и самостоятельность экономическая.

По расчётам специалистов, к 2050 году малые ГЭС в мире будут давать значительно больше электроэнергии, чем гидроэлектростанции-гиганты. И почему Россия должна составлять исключение из этого правила?

И всё же потенциал традиционной речной гидроэнергетики сравнительно невелик по сравнению с тем потоком энергии, которую Земля получает от Солнца.

ПЕРСПЕКТИВЫ СОЛНЕЧНОЙ ЭНЕРГЕТИКИ

Автор книги «Почему Россия не Америка» пытается представить солнечную энергетику в нелепом, карикатурном виде. Однако нелепо выглядят как раз его собственные потуги: «Гринписовцы любят поговорить об "экологически чистых источниках энергии". Так вот что касается неисчерпаемых ресурсов — солнечной энергии и энергии рек — то для гелиостанций нет более неподходящей страны, чем Россия. У нас много пасмурных дней (в Москве больше половины, около 200 в году), а когда энергия особенно нужна — зимой — и дни коротки. К тому же нынешние технологии получения солнечной электроэнергии дают электричество, в сотни раз более дорогое, чем полученное другими способами. И солнечные панели дороги, и какие-то аккумуляторы нужны — ведь неудобно пользоваться электрическим освещением только днём, не правда ли? Если вы автомобилист, представьте себе габариты аккумулятора для Москвы» (с. 72).

Не будем придираться к мелочам, скажем к отождествлению организации «Гринпис» со всем движением «зелёных». Будем считать это просто элементарной логической ошибкой — неспособностью различить целое и его часть. Но вот суждение о климате всей России на примере одной Москвы — это уже не мелочь. Это та же самая логическая ошибка, но в резко увеличенных масштабах.

206

Количество солнечных дней на громадных просторах России варьирует в огромных пределах. И не составляет труда найти на карте нашей страны такие регионы, в которых продолжительность солнечного сияния за год гораздо больше, чем в столице. Таков весь Северный Кавказ, всё Нижнее Поволжье, Нижний Дон, Южный Урал (особенно Оренбургская область). А так как все эти местности по широте лежат южнее Москвы, то там и разница длины дня летом и зимой меньше. И так ли уж непригодна эта часть России для развития солнечной энергетики? Но самое интересное, что в этом смысле очень перспективна большая часть Сибири! Дело в том, что там столь ненавистный г-ну Паршеву резко континентальный климат и много солнечных дней. Причём количество солнечных дней и суммарное поступление солнечной радиации на юге Сибири возрастают с запада на восток. Даже в Новосибирской области солнечная энергетика вполне перспективна, а Бурятию по приходу солнечной радиации вполне можно сравнить с Сочи, Дагестаном и Астраханью. В Приморском крае климат нельзя назвать континентальным, всё-таки рядом Японское море. Но благодаря сравнительно южному местоположению этот регион также обладает хорошими возможностями для развития солнечной энергетики.

Действительно, ещё в 1980-х годах практическим использованием энергии Солнца занимались в основном субтропические страны вроде Италии, Израиля и Кипра. Как известно, все эти государства совсем не имеют ископаемого топлива, что сильно стимулировало развитие в них солнечной электроэнергетики. В 1990-х годах 90% домов на Кипре и 70% в Израиле имели солнечные установки для нагрева воды. Однако пригодные для Средиземноморья технологии, казалось, совсем не годились для наших широт. Но с тех пор положение существенно изменилось. Теперь уже Бельгия всерьёз занялась солнечной энергией. Родина Тиля Уленшпигеля по широте расположена севернее Волгограда. Климат там морской, солнечных дней заведомо меньше, чем в России на той же широте. И если бельгийцы пришли к выводу, что у них солнечная энергетика перспективна, то нет никаких оснований сомневаться в её перспективах для юга России (в одних широтах с Бельгией и южнее). Что ещё показательнее, солнечной энергией занялись даже такие страны, как Финляндия и Норвегия. Природные условия для развития солнечной энергетики здесь не лучше, чем в средней полосе России: солнечного сияния мало, преобладает пасмурная и дождливая погода. Но эти государства используют солнечную энергию, и неплохие результаты есть.

А плоская шутка насчёт габаритов «аккумулятора для Москвы» рассчитана на невежд. Причём невежд, считающих традиционную советскую гигантоманию нормой для всех стран и времён. Возобновляемые источники энергии как раз предусматривают отказ от создания чудовищных по размерам сооружений и переход к строительству множества сравнительно малых электростанций. Любопытно, что временами г-н Паршев это вроде бы понимает. По крайней мере, он высказывается за широкое строительство малых гидроэ-

207

лектростанций, что делает ему честь. Но с этой здравой мыслью соседствует нелепость про «аккумулятор для Москвы».

Что касается солнечной энергетики, то, как мы уже отмечали, одно из главных направлений её развития — строительство домов с солнечными коллекторами для подогрева воды или с солнечными батареями для выработки электричества на крышах. Можно устанавливать коллекторы и батареи и на существующих крышах, но, конечно, они не всегда для этого подходят. В США построено 1,2 млн зданий с солнечным подогревом воды, а в одном лишь Токио — 1,5 млн. Европейский союз запланировал к 2010 году установить дающие электричество батареи на 1 млн новых крыш. Это уже не мелочь, это серьёзный масштаб. Столь быстрый рост применения солнечной энергии обусловлен во многом тем обстоятельством, что она быстро и неуклонно дешевеет. Пока солнечная энергия ещё дороже энергии, получаемой от сжигания ископаемого топлива, но уж никак не в сотни и не в десятки раз.

На юге европейской части России, по всей Южной Сибири, в Приморском крае тоже никто не мешает устанавливать солнечные батареи на крышах. Но у нас это не делается. Правительство не заинтересовано. То есть, собственно, не заинтересованы нефтяные и газовые компании плюс Минатом. А правительство всего лишь идёт у них на поводу и ставит их сиюминутные выгоды выше долгосрочных национальных интересов.

О БОРЬБЕ С ВЕТРЯНЫМИ МЕЛЬНИЦАМИ

Как известно, Рыцарь Печального Образа Дон Кихот Ламанческий прославился атакой на ветряные мельницы, которые принял за великанов. Простительная ошибка! В Испании времён Сервантеса и его героя ветряные мельницы только начали строить. Это была совершенно новая для страны технология, и провинциальный мелкопоместный дворянин вполне мог ничего о ней не знать.

Г-н Паршев с ветряными мельницами не сражается. Он об использовании энергии ветра просто... молчит. И вот это умолчание куда менее простительно, чем заблуждение Дон Кихота. Ну, никак нельзя поверить, чтобы автор книги «Почему Россия не Америка» совсем ничего не слышал о ветроэнергетике. В отличие от солнечной электроэнергетики она-то уж вполне рентабельна и, по некоторым оценкам, даёт более дешёвое электричество, чем угольные, газовые или атомные электростанции.

От ветряных мельниц времён Сервантеса современные ветроустановки отличаются тем, что дают энергию не только тогда, когда дует ветер. Когда турбина вырабатывает избыточную энергию, её аккумулируют либо батареи, либо компрессор и труба, в которой накапливается сжатый воздух. Коэффициент использования энергии ветра у современных агрегатов составляет от 0,35

208

до 0,50 по сравнению с 0,14 у старинных ветряных мельниц1. При этом энергию ветра можно сочетать с другими источниками энергии. Для условий российского Крайнего Севера очень перспективно сочетание ветроустановок с дизель-генераторами. Когда дует ветер, энергию вырабатывает «ветряк», и аккумуляторные батареи непрерывно подзаряжаются, а дизель выключен. В периоды затишья, когда заряд аккумуляторных батарей падает ниже определённого уровня, автоматически или вручную запускается дизель. Такие установки уже работают в Мурманской и Архангельской областях. Частичная зависимость от ископаемого топлива при этом сохраняется. Но его экономия достигает 50-60%, поскольку именно такую долю энергии даёт ветроустанов-ка. Подсчитано, что на огромных просторах российского Крайнего Севера расположено 17 тысяч малых населённых пунктов, для энергоснабжения которых целесообразно использовать ветер. К сожалению, реально работающих ветроэнергетических станций очень мало.

Потенциал ветроэнергетики в мире огромен. Причём, по оценкам специалистов, Россия вместе с Канадой и Китаем входит в тройку стран с самыми большими возможностями использования энергии ветра. Подсчитано, что ветроэнергетический потенциал России составляет 7,5% от её современного годового энергопотребления2.

Конечно, рентабельное использование энергии ветра при современных технологиях возможно не на всей территории нашей страны, а лишь там, где средняя сила ветра превышает 4 м/с. Но таких мест в России не столь уж мало. Из 89 российских регионов благоприятные природные условия для развития ветроэнергетики имеются в 26. Причём сюда входит весь Крайний Север и всё побережье Дальнего Востока, а также Калининградская область, Краснодарский край, Ростовская, Волгоградская и Астраханская области, Калмыкия, Дагестан и степной юг Западной Сибири.

Беда в том, что эти возможности в современной России почти никак не используются. Причины всё те же: могущество нефтяных, газовых и атомных лоббистов и принципиальное нежелание правительства думать о долгосрочных интересах страны. Но пример соседней Украины доказывает, что даже при весьма коррумпированном правительстве развитие ветроэнергетики возможно, когда страна бедна ископаемым топливом. В 1997 году украинское правительство поставило задачу увеличить к 2010 году долю ветра в производстве электроэнергии в стране до 5%. Эта цель вполне достижима, поскольку ветроустановки рентабельны. На лучших украинских ветроэлектростанциях стоимость электричества в 1997 году составляла всего 2,3 цента за киловатт-час, а в среднем по Украине — 2,8 цента за киловатт-час.

1 См.: Прохорова А. Запоёт ли в России «Жаворонок»? (http://intersolar.ru) http://intersolar.ru

209

Российские специалисты по альтернативным источникам энергии при поддержке движения «зелёных» предлагают превратить Мурманскую область в первый российский регион, получающий всю электроэнергию от ветроэлектростанций. Для этого там есть все условия, в том числе ветры необходимой силы и устойчивых направлений. Никаких качественно новых технологий придумывать не надо. Но, как обычно, правительство утверждает, что на такие цели у него нет денег. (А на экологически вредные и опасные атомные электростанции деньги находятся.) Не развивается ветроэнергетика и на Чукотке, где для этого тоже отличные условия. Вероятно, решающую роль играет то обстоятельство, что «северный завоз» — в том числе завоз мазута — для некоторых чисто конкретных личностей (и чиновников, и бизнесменов) очень уж выгоден. Поэтому они стараются сохранить его и пока добиваются своего.

К счастью, малые автономные ветроустановки по цене доступны не только федеральному бюджету, но и частному сектору. И число их в России постепенно растёт.

ЭНЕРГИЯ ВОЛН И ПРИЛИВОВ

Этот вид энергии как будто не очень подходит для такой континентальной страны, как Россия. Но не следует забывать, что хуже других обеспеченная источниками энергии часть нашей страны — это Дальний Восток. Именно там — то на Камчатке, то в Приморье — как раз и происходят те катаклизмы, которые внушают части наших сограждан доверие к теориям вроде паршевской. Между тем на Дальнем Востоке существуют хорошие возможности для широкого использования энергии волн и приливов. Так, по проекту Тугурская приливная электростанция на южном берегу Охотского моря по своей мощности должна быть равна двум крупным АЭС, а по затратам на её сооружение — вдвое дешевле.

В число районов России, где положение сейчас аховое, входят Курильские острова. Население оттуда разбегается, большинство уже сбежало на материк. Между тем на Южных Курилах климат отнюдь не суровый и соответствует даже не Сахалину, а японскому острову Хоккайдо. На Кунашире растут магнолии, и по всем Южным Курилам встречаются бамбук и тис. Беда курильчан не в климате, а в пресловутом «северном завозе». Хотя Кунашир и даже Итуруп скорее должны быть причислены к южным, чем к северным, районам России, эти острова не меньше Арктики страдают от нехватки топлива. Из-за дороговизны тепла и энергии и постоянных перебоев с отоплением и электроснабжением говорить о нормальной работе экономики не приходится. Однако никакой настоятельной необходимости держать Курилы в зависимости от подвоза (или недовоза) мазута нет. Эти острова вполне могут обеспечить себя энергией за счёт возобновляемых источников. Существует проект беспло-

210

тинной волновой электростанции в проливе Екатерины между Кунаширом и Итурупом. Он вполне способен удовлетворить энергетические потребности обоих основных островов Курильской гряды.

Так что если у нас энергия приливов и волн никак пока не используется, то исключительно в силу особенностей нашего социально-политического строя, при котором чиновники принимают решения в интересах своих «деловых партнёров». Но никаких объективных причин для отказа от таких ценных и экологически чистых источников энергии нет.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ О БИОГАЗЕ

Связаны ли между собой проблемы энергетики и животноводства? Оказывается, самым тесным образом!

В период существования Варшавского договора и СЭВ знаменитые «коровьи дворцы» советского образца возводили не только в СССР. Их навязывали и другим странам соцлагеря. Когда соцлагерь развалился и в бывших соцстранах начался переход к рынку, то «коровьи дворцы» сразу стали резко убыточными.

Не знаю, как поступали в других странах Восточной Европы, а вот в Словакии сумели разрешить головоломку с гигантскими животноводческими комплексами советского типа. Братья-славяне почти буквально повторили один из подвигов Геракла. Они нашли способ рационального использования навоза, который в «коровьих дворцах» сливали водой и превращали в полужидкую массу, непригодную для использования в качестве удобрения традиционным способом. Конечно, к этому словаков подтолкнула экономическая необходимость: ведь нефти и газа у них нет.

Из навоза стали делать биогаз. И выгода получилась двойная! Во-первых, за счёт биогаза животноводческий комплекс удовлетворил половину своих потребностей в энергии. Во-вторых, та часть навоза, которая оставалась после получения газа, отлично годилась для использования в качестве удобрения.

А всего в мире насчитывается более 1000 промышленных установок по выработке биогаза из навоза. В России — только несколько опытных установок1. А между тем российский изобретатель Александр Николаевич Чумаков рассчитал, что при полной утилизации органических отходов наша страна могла бы получать электроэнергию в количестве 23% от современного производства и тепло в количестве 8,2% от современной выработки. Это масштабы, значительно превосходящие всю российскую атомную энергетику! И притом речь идёт о технологии, которая существенно улучшает экологическое состо-

1 См.: Ковалёв А.А. Использование отходов животноводства для получения биогаза // Бюллетень «Возобновляемая энергия», апрель 2001 (http://intersolar.ru).

211

яние страны и особенно полезна для сельского хозяйства, поскольку позволит решить проблему органических удобрений.

БУДУЩЕЕ ПРИНАДЛЕЖИТ ВОДОРОДУ

При всей значимости таких источников энергии, как Солнце, ветер, приливы и подземное тепло Земли, большинство специалистов склоняется к мысли, что ведущим источником энергии в обозримом будущем станет водород. Это экологически очень чистый энергоноситель: ведь отходом при его сжигании служит вода! Запасы водорода на Земле практически не ограничены. По всей вероятности, именно водород вытеснит бензин в качестве топлива для автотранспорта. Этот день не далёк: даже бывший министр экономики Е. Ясин, которого никто не может причислить к гринписовцам и вообще к «зелёным», полагает, что до наступления эры водородной энергетики осталось лет 20-30 («Новая газета», 22-25 января 2004 года). Но некоторые другие эксперты полагают, что это произойдет ещё раньше.

Проблема заключается не в том, как получить водород, а в том, как получить его по достаточно низкой цене. Пока никто в мире эту задачу не решил. Тот, кто это сделает, способен надолго стать лидером не только мировой энергетики, но и, что вполне вероятно, мировой экономики.

Простейший способ получения водорода — гидролиз воды, которая расщепляется на водород и кислород. Но гидролиз сам требует затрат энергии. Уже в наше время процесс гидролиза используют для того, чтобы аккумулировать избыточную энергию при работе приливных или ветряных электростанций. Однако пока это делается в очень скромных масштабах. Есть проект получения почти неограниченного количества водорода за счёт тепла земных недр. Для этого предложено пробурить сверхглубокую скважину в одном из тех участков земной коры, где она относительно тонкая, и закачивать в эту скважину воду.

Для России этот проект выглядит привлекательным, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, одно из четырех подходящих мест для бурения — район озера Байкал (три других — окрестности Мёртвого моря, озера Танганьика и разлом Сан-Андреас в Калифорнии). Вода там есть, из океана её качать не надо. Во-вторых, самая глубокая в мире скважина пробурена как раз в нашей стране, пусть и в противоположном её конце — на Кольском полуострове. Так что технология бурения таких скважин известна, и есть соответствующие специалисты. Правда, проект стоит дорого: около 2 млрд долларов. Впрочем, это не дороже средней атомной электростанции. А их у нас продолжают строить, несмотря на все экономические трудности и очевидную экологическую опасность этих сооружений.

Так что сделаем простой вывод: будем жить по уму и без воровства — не замёрзнем!

212

климатические факторы в некоторой степени действительно причастны к российскому бездорожью. Вот что разъяснил журналисту дорожник Вячеслав Быкадоров: «Сначала о том, почему дороги у нас хуже, чем в Европах. Дело в том, что Россия — страна уникально неудобная с точки зрения дорожного строительства: 86% всех грунтов в России — так называемые связные фунты, то есть фунты с примесью глины или целиком состоящие из таковой. Есть, конечно, в России и нормальные песчаные фунты, наиболее подходящие для строительства, — их 14%. Но не будешь же для дорожной насыпи возить фунт за тыщу километров! Насыпь всегда делается из того, что есть под рукой, то есть из связных фунтов.

Как и почему связные грунты убивают асфальтовую дорогу? Дело в том, что глины и суглинки хорошо набирают и плохо отдают влагу. Вода подтягивается по рыхлостям и пустотам грунта из низлежащих слоев прямо под дорожное полотно и с первыми морозцами замерзает. Давление воды, замерзающей в замкнутой системе, достигает 2000 кг/кв. см. И происходит то, что специалисты называют "морозным пучением". Асфальт трескается, а весной верхний слой фунта непосредственно под асфальтом обводняется и теряет несущую способность. Колёса проезжающих фузовиков завершают картину, проламывая асфальт над пустотами и разрушая так называемые выпоры асфальтового полотна. Вот и весь механизм...

1. А почему в Канаде и на Аляске дороги хорошие? Там тоже бывают мо розы...
2. В Канаде и на Аляске насыпь под дорогой делают только из песчаных
   грунтов, поэтому морозного пучения не происходит. Там много песка, издале
   ка возить его не приходится. А в тех странах, где, как и в России, много гли
   ны в почвах, либо нет морозов, либо нет такого количества фунтовых вод. Это
   называется "не повезло"...»

Бездорожье обходится российской экономике исключительно дорого. Всемирный банк подсчитал, что движение автотранспорта по участку дороги в 1350 км с заметными дефектами покрытия несёт годовую потерю, равную 250 млн долларов США. Две трети денег, выделяемых на дорожное строительство федеральным и местными бюджетами, уходит на ремонт уже существующих дорог, а не на строительство новых. Российский автотранспорт на одну подвижную единицу перевозит самый маленький фуз в мире! И происходит это оттого, что большефузные европейские фуры по большинству наших дорог в принципе проехать не могут. 76% дорог в России допускают перемещение грузовиков с нагрузкой на ось не более 6 тонн. А у европейских большегрузов и автобусов нафузка на ось достигает 8-10 тонн. Так что если они и проезжают по нашим дорогам, то губят их окончательно.

Отсюда и перерасход горючего. В среднем автомобиль расходует на российских дорогах в 1,5 раза больше горючего, чем в промышленно развитых

214

странах, а средняя скорость автомобильных перевозок у нас по сравнению с этими странами вдвое ниже.

А влияние бездорожья на сельское хозяйство? Автор этих строк провёл мини-опрос подмосковных фермеров. И один из немногих вопросов, по которому все опрошенные высказались единодушно, это качество дорог. Все согласны, что дороги нельзя назвать хорошими, что они снижают рентабельность хозяйства. Это в Московской области! А в большинстве других областей дело обстоит куда хуже! Скажем, в Пыталовском районе Псковской области, где в начале 1990-х происходил массовый переход бывших колхозников в фермеры, основная масса фермеров теперь разорилась. И главная причина разорения — непроезжие дороги.

Так что пока в России будет царить бездорожье, ни о какой конкурентоспособности нашей страны в рамках мирового рынка говорить не приходится. При таких затратах в сфере перевозок российские товары не могут конкурировать с зарубежными.

Но то, что мы сейчас сказали, вроде бы подтверждает теорию г-на Парше-ва? Получается, что неконкурентоспособность российской экономики обусловлена совершенно объективными причинами? А вот и нет. Способ исправить российские дороги давно изобретён. Вячеслав Быкадоров разработал соответствующую технологию ещё в 1980-х годах.

КАК ТЕЛЯТА С ДУБОМ БОДАЛИСЬ

Быкадорову, который тогда работал средним начальником в стройуправлении, помогло его первое образование металлурга-литейщика. Он вспомнил, что металлурги формуют грунт для литейной формы вибрацией. От этого грунт становится гораздо плотнее, чем при укатывании катком. Поэтому Быкадоров предложил своему другу, более высокопоставленному дорожнику Феликсу Губерману идею — трамбовать дорожную подушку не катком, а вибро-тендом. Это позволяет уплотнить глинистые грунты настолько, что они не уступают песчаным. При этом поры между частицами фунта уменьшаются, соответственно, падает и всасывающая сила грунта. И уфоза морозного пучения и разрушения дороги резко снижается.

Губерман всецело поддержал идею Быкадорова. Благодаря его пробивным способностям ещё тогда, в 1980-х, удалось построить работающую на дизеле виброплатформу, которая цеплялась к трактору «Кировец». Конструкция оказалась очень эффективной: с одного захода грунтотрамбовочная машина уплотняла фунт ровно настолько, насколько требовалось. По сравнению с несколькими заходами обычного катка рост плотности дорожной подушки выходил небольшим — всего 5%. Но зависимость прочности дорожного по-

215

лотна от плотности дорожной основы растёт по экспоненте! И потому пятипроцентное повышение плотности дорожной подушки повышает прочность дороги и срок её службы в 2 раза.

Оказывается, в США стандарт плотности насыпи выше нашего ГОСТа (установленного ещё в советское время) как раз на 5%. И это ведёт к тому, что промежуток между ремонтом американских дорог вдвое больше, чем в России. А качество дорожного полотна намного выше. В США необходимой плотности насыпи можно достигнуть обычным катком, поскольку там, в зависимости от штата, либо зима тёплая, либо песка много. Российские суглинки и глины катком до такой же плотности утрамбовать нельзя, поэтому наш ГОСТ подогнали под реальные возможности катка.

Для того чтобы обеспечить широкое внедрение изобретения Быкадорова, всего-то и требовалось изменить ГОСТ, повысив норматив плотности дорожной подушки на те самые 5%. Здесь инициативу взял на себя Губерман. Обладая невероятными способностями к «вертикальной трансгрессии», он ознакомил с быкадоровским изобретением многих деятелей, занимавших в 1990-х годах крупные государственные посты. В их число входили А. Чубайс, Е. Гайдар, Е. Ясин, Б. Немцов. И все они были «за»! На словах. Кроме того, идею Быкадорова — Губермана поддерживали: грунтовая лаборатория геофака МГУ; Инженерный центр геологии и экологии РАН; кафедра инженерной геологии Геологоразведочной академии; Московский автомобильно-дорожный институт (МАДИ-ТУ); Российское дорожное научно-производственное объединение «ГП "РосдорНИИ"»; Всероссийский научно-исследовательский институт строительного и дорожного машиностроения (АО «ВНИИСтройдор-маш»); наконец, сама Российская академия наук. Дорожные испытания дали положительные результаты. Открытых противников у новой технологии не было. Но ГОСТ не менялся. Он оказался куда устойчивее часто менявшихся в 1990-х правительств, премьеров и вице-премьеров!

«— Мы с Губерманом тем не менее не оставляли наших атак на правительства, — продолжает в беседе с А. Никоновым Вячеслав Быкадоров. — Однако воз не двигался с места ни на йоту. Это вызывало у нас недоумение, пока нам, наконец, не объяснили, в чём тут дело, знакомые ребята из ФСБ. Они тоже ознакомились с нашими документами и сказали следующее: "Понимаете, в дорожном бизнесе крутятся миллиарды рублей. Эта бюджетная река разбивается на потоки, идущие по разным адресатам, в том числе и в дорожное строительство. А строительный бизнес, как известно, удобен для воровства — помнишь скандал с МКАД?.. Внедрение вашего предложения перенаправит часть бюджетного потока не на ремонт дорог, а на строительство новых, потому что старые дороги перестанут нуждаться в столь частом ремонте. Но каждый, кто пытается немного перераспределить финансовые потоки, невольно ущемляет чьи-то конкретные интересы. Так что, если вам жизнь дорога, луч-

216

ше туда не суйтесь. Если, конечно, не хотите получить пулю в подъезде. К тому же Федеральная дорожная служба России, которая на словах выступает за вашу идею, пока что находится в крайне удобной ситуации — сама отвечает за строительство дорог и сама же себя контролирует. А если, как ты предлагаешь, ввести специальную вневедомственную инспекцию по контролю земляного основания дорог до укладки дорожного покрытия, это положит конец их хорошей жизни"».

Пророчество гэбешников скоро сбылось. На Губермана в подъезде наставили ствол и недвусмысленно намекнули: «Убирайся, пока живой». И Губерман эмигрировал в Израиль. Однако не спешите осуждать его, читатель! На вас когда-нибудь направляли дуло? Нет? И слава Богу!

А Быкадоров остался. И до сих пор ходит по чиновничьим кабинетам, пытаясь пробить свою идею. Конечно, сейчас на это нет совсем уже никаких шансов. Если в 1990-х годах коррупция в России была отчасти стихийной, то теперь она выстроилась в стройную, хорошо организованную вертикаль. Между прочим, не последнюю роль в исполнительной вертикали до недавнего времени играл председатель правительства М. Касьянов — человек с высшим автодорожным образованием. Необычайно трудно поверить, будто г-н Касьянов ничего не знает о российских дорожных проблемах. Но на уме у него совсем не преодоление бездорожья. Как сообщила «Парламентская газета» (26 декабря 2003 года), премьер считал, что «ликвидация убыточных функций» министерств и ведомств «должна помочь в деле регулирования в экономике». Очевидно, глава правительства хотел оставить за министерствами и ведомствами одни лишь прибыльные функции. Естественно, что речь идёт о прибыли конкретных чиновников и тех паразитических частных компаний, которые с ними в доле. Например, плохое качество российских дорог и огромные расходы на их бесконечный и бесплодный ремонт наносят огромный убыток государственному бюджету, то есть нам с вами, налогоплательщикам. Но для конкретных ребят из Федеральной дорожной службы и их друзей из строительных трестов это источник прибыли. Значит, функция поддержания бездорожья у чиновников останется.

Теперь Касьянов уволен. На смену Мише Два Процента пришёл другой Миша. Но изменится ли что-нибудь от этого? Едва ли. Как гласит литовская поговорка, Mishka zu Lokis abi du tokis. Иными словами, два сапога — пара. Или, в буквальном переводе, два медведя — одно и то же.

Но для нас важно, что дороги в России можно исправить уже сегодня. Для этого требуется «всего-навсего» коренное изменение политического и экономического строя. При нынешней власти рассчитывать на какие-либо перемены к лучшему нет оснований. Естественно, что правительство гэбешников служит идеальной крышей для любой мафии, в том числе и дорожно-строительной. Как следует из вышеизложенного, в органах, которые нынче нельзя

217

отделить ни от исполнительной, ни от законодательной власти, прекрасно знают суть проблемы. И считают вполне нормальным, что из-за бездорожья Россия теряет многие миллиарды долларов ежегодно.

А идея Быкадорова — Губермана по созданию виброкатков практически воплощена в жизнь. Но, естественно, не у нас, а в Испании. Испанцы экспортируют эту технику в разные страны мира и очень хорошо на этом зарабатывают. Высококачественное уплотнение дорожного полотна оказалось нужным очень многим странам мира. Но только не России — при теперешней власти.

ЕСТЬ ЛИ БУДУЩЕЕ У МЕГАПОЛИСОВ

Хорошие дороги жизненно необходимы для России ещё и из-за явной бесперспективности мегаполисов. Мы уже доказали их крайнюю энергетическую расточительность. Однако ещё важнее экологическая вредность. Причём эта черта мегаполисов даже не зависит напрямую от количества промышленных предприятий. В Москве сегодня промышленности немного, а загрязнение окружающей среды сильнейшее, причём 70% всех ядовитых выбросов даёт автотранспорт. Установлена прямая зависимость между уровнем загрязнения по административным округам столицы и заболеваемостью детей в них. Так что жить в мегаполисах просто вредно для здоровья.

России нужна целенаправленная политика разукрупнения больших городов. Речь идёт, понятно, не о сиюминутной кампании, а о стратегии, рассчитанной на десятилетия. Такая политика совершенно необходима и по демографическим соображениям. Все знают, что в России рождаемость настолько низкая, что не обеспечивает даже простого воспроизводства населения, которое устойчиво сокращается. Но добиться существенного роста рождаемости у скученного в городских квартирах большинства россиян вряд ли удастся даже в том случае, если государственная политика коренным образом изменится и будет направлена на реальную помощь семьям с детьми. Городские квартиры просто не рассчитаны на многодетные семьи. Один ребёнок в семье — это своего рода «норма» для мегаполиса. Двухдетные семьи в Москве и других больших городах, конечно, тоже попадаются. Но число родителей, отваживающихся на такой шаг, едва ли превышает количество бездетных взрослых. Так что в итоге получается один «среднестатистический» ребёнок на родительскую пару. А это означает сокращение численности населения вдвое с каждым последующим поколением.

Это понятно: в стандартной городской квартире для детей просто нет жизненного пространства. А выпускать ребят младше 10 лет одних на улицу по-настоящему опасно. Поэтому мамы (иногда — бабушки) водят их за ручку, что, вообще-то, вредно. Не следует забывать, что крестьянские дети столетней

218

давности (да и более позднего времени) в 6-7 лет были уже вполне самостоятельными людьми. Но их окружала здоровая природная среда, а не враждебная человеку — хотя им же и порождённая — техносфера.

Если мы хотим добиться хотя бы простого воспроизводства населения, то другого пути, кроме массового переселения из больших городов в пригороды, просто не видно. Для этого в России есть, по крайней мере, две предпосылки: обширная территория и массовое владение дачами и садовыми участками. Конечно, наша типовая «фазенда» в 6 соток тоже мала. Но она примерно на порядок обширнее обычной городской квартиры. И дети на даче либо в деревне находятся в куда более естественной обстановке, чем в четырёх стенах в городе.

Статистика развитых стран свидетельствует, что у жителей пригородов рождаемость выше, чем в больших городах. Некоторые демографы этому удивляются. Но такое соотношение следует признать совершенно естественным. Кстати говоря, во всех развитых странах на смену урбанизации давно пришла субурбанизация — переселение из квартир в многоэтажных домах крупных городов в одно- и двухэтажные, односемейные дома в пригородах. Однако в России пока ничего похожего не наблюдается. Совсем наоборот! Сочинённые ещё в 1950-х годах шутливые стихи: «Бегут, спешат в Москву народы» — ничуть не утратили своей злободневности. Это наглядное доказательство нашего отставания от передовых стран.

Чтобы переломить тенденцию, придётся менять всю нынешнюю экономическую политику. Придётся прекращать войну против малого и среднего бизнеса, которую до сих пор успешно ведёт могучая армия российских чиновников. Без прекращения этой позорной, чисто грабительской войны нечего и думать о создании миллионов новых рабочих мест за пределами больших городов. Необходимостью станет и банковская реформа. Ведь без надёжных, обладающих прозрачной отчётностью банков массовое строительство односемейных домов (не дачных домиков, а домов, рассчитанных на круглогодичное проживание) вряд ли возможно. Во всём мире жильё строят или покупают в основном в кредит. И, конечно, надо будет в полной мере задействовать опыт строительства экодомов. В частных домах традиционных образцов при рыночных ценах на энергоносители жить будет разорительно.

Но даже все эти меры, вместе взятые, не помогут, если автодороги останутся в теперешнем безобразном состоянии. Как метко сказал путинский министр транспорта И. Левитин, «автомобильные дороги — это один из барьеров на пути транспорта»1. И, пока они будут служить барьером, воз российской экономики и социальных проблем из трясины вытащить не удастся.

1    Аргументы и факты. 2004. № 52.

219

МИФ О «ДОРОГОВИЗНЕ» ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ

Российские железные дороги отнюдь не делят дурную славу наших автодорог. Да, ширина колеи в нашей стране отличается от европейской. Но тут ещё неизвестно, кто к кому должен подлаживаться. Всё-таки по площади Россия превосходит даже нынешний, сильно разросшийся Европейский союз. А в остальном наши железные дороги вроде бы выглядят прилично. Ну, цены вздувают, но это свойство любой монополии.

Однако г-н Паршев утверждает, что перевозка товаров по железной дороге крайне дорога и совершенно невыгодна. Впрочем, такого же мнения он и о любых сухопутных перевозках: «Беда в том, что сухопутный транспорт существенно, на порядок, дороже морского, и отвезти морем норильский никель в Лондон и даже Куала-Лумпур не дороже, а дешевле, чем в Москву, из-за перевалки и длинного железнодорожного плеча. Морские транспортные тарифы в мире на порядок ниже любых сухопутных» (с. 58).

Не будем придираться к мелочам вроде того факта, что Куала-Лумпур стоит не на море, и без перевалки туда никель (и любой другой товар) не доставишь. Но верно ли утверждение, что железнодорожные перевозки в десять раз дороже морских? Вот ведь такая страна, как Южная Корея, просто мечтает присоединиться к евразийской железнодорожной сети. Со времени корейской войны это государство фактически является островом, поскольку граница с Северной Кореей закрыта. Сообщение с внешним миром возможно только морем и по воздуху. И одним из главных стимулов к примирению с тоталитарным режимом в Пхеньяне для южных корейцев служит стремление установить прямое железнодорожное сообщение с остальной Евразией. По-видимому, перевозка грузов из Кореи в Европу (или обратно) по железной дороге вполне может обойтись дешевле, чем услуги морского транспорта.

КАК БЕЗДОРОЖЬЕ В ГЛУБИНКЕ ВЛИЯЕТ НА МОСКВИЧЕЙ

А вот ещё одно откровение г-на Паршева, на первый взгляд, никак не связанное с проблемой российского бездорожья: «...сооружения, построенные при Хрущёве, еле простояли 30 (лет. — КС.) (пятиэтажки, мосты, эстакады)» (с. 222).

Странная вещь: ваш покорный слуга живёт в пятиэтажке, построенной в 1958 году, и она до сих пор не развалилась, а ведь со дня её постройки прошло уже 48 лет! Чему же мне верить? Своему жизненному опыту или многомудрым речениям г-на Паршева? Да ведь и из окрестных пятиэтажек ни одна сама по себе не рухнула. Многие уже сломали, чтобы возвести на их месте 22-этажные дома, это факт. Но, вообще-то, наши «хрущобы» вполне могли простоять ещё столько же лет. Строили их, по крайней мере в Москве, вполне добротно. Недостатков у этих домов, безусловно,

220

немало: отсутствие лифтов (для живущих на 5-х и 4-х этажах стариков и старух это очень существенный минус) и мусоропроводов, совмещённый санузел, но утверждения о «ветхости» пятиэтажек и необходимости их срочного сноса — враньё. Конечно, это не г-н Паршев выдумал, он просто подхватил с чужих слов.

А вот кому эта ложь выгодна? Общеизвестно, что строительный бизнес в Москве сейчас приносит огромную прибыль. В новых домах в 22 этажа селят-то ведь не только тех, кого выгоняют из разрушаемых «хрущоб», да и с тех стараются содрать побольше в качестве «доплаты» за дополнительные квадратные метры, а при нехватке денег выселяют на окраины города. Не меньше трёх четвертей квартир в новых домах идёт в продажу. И их покупают те, у кого есть деньги. Серьёзные деньги, поскольку квадратный метр жилья в столице стоит от 1,1 до 2 тысяч «зелёных». И это цена именно типового жилья. Дома для элитного жулья мы не берём в счёт, там квадратный метр и вовсе стоит около 6 тысяч долларов. Так вот, по расчётам Росстата, себестоимость строительства жилья в Москве в 2003 году составила 15 748 рублей (около 543 долларов) за квадратный метр1. Причём это средняя себестоимость в домах всех типов, включая элитные. А издержки на строительство типового жилья ещё ниже. Следовательно, норма прибыли московских строительных компаний значительно превышает 100%. Таковы факты.

И тут на сцену выступает г-н Паршев и начинает доказывать, будто получение прибыли в российской экономике, за исключением некоторых сырьевых предприятий, якобы невозможно: «А каждый появившийся у нас доллар немедленно побежит туда, где он сможет получить прибыль» (с. 97). Дело не в косноязычии этого изречения, дело в его лживости! У московских строительных компаний, которые к добытчикам сырья явно не принадлежат, с прибылью всё в порядке. И совершенно очевидно, что теория г-на Паршева придётся им по вкусу, ведь в соответствии с ней легко «объяснять» запредельные московские цены на квартиры исключительно холодным климатом России, в силу чего для стены «в средней полосе России нужно минимум 3,5 кирпича», тогда как в Англии всего один. Но об этом, впрочем, мы говорили в предыдущей главе.

Итак, ложь о ветхости пятиэтажек обслуживает вполне конкретные интересы. Хрущобы сносят не оттого, что они разваливаются, а оттого, что множество состоятельных жителей России и стран СНГ готово заплатить большие деньги за квартиру в Москве.

А ведь не будь современного российского бездорожья, не было бы и бешеных московских цен на жильё! Тот огромный разрыв в уровне жизни между столицей и большинством регионов, который мы отметили в первой главе, во многом благодаря бездорожью и сохраняется! Так что выходит, что в сохранении бездорожья в глубинке кровно заинтересованы не одни дорожно-строительные фирмы, но и компании, которые строят жильё в Москве.

1     См.: Чичерова Л. Сумасшедшие метры // Деньги. 2004. № 9.

221

Брежнева или Ельцина. Само вовлечение России в мировую экономику обусловливает сырьевую ориентацию экспорта.

Преодолеть все эти печальные последствия, если верить автору книги «Почему Россия не Америка», можно только одним способом: отгородиться от мирового рынка. Никакие другие меры не помогут. Не стоит возлагать надежд и на рост производительности труда: «Ну, предположим, мы добьёмся превышения среднезападной производительности труда. Но победим ли мы в этом случае в глобальном соревновании? Если расход энергии в 4-8 раз больше, выигрыша-то всё равно не будет!» (с. 243).

ТЕОРИЯ ПЕРЕДЕЛА НЕ МОЖЕТ ОТНОСИТЬСЯ К ОДНОЙ СТРАНЕ!

В отличие от подавляющего большинства других положений автора книги «Почему Россия не Америка», теория передела, повторим, представляется логичной. Действительно, мы знаем, что затраты на отопление зданий в современной России в несколько раз выше, чем в развитых странах. В европейской части страны это превышение составляет 2-3 раза, а в Сибири — даже 3—4 раза (см. главу 4). Конечно, восьмикратных различий, которые выдумал г-н Паршев, на самом деле не существует. К тому же, как мы убедились, столь огромные затраты топлива и энергии — отнюдь не неизбежное следствие холодного климата, а прежде всего показатель экономической отсталости России и безответственной экологической политики наших властей. Но фактически затраты сейчас очень велики. И климатическая составляющая в состав этих затрат, безусловно, входит. Может быть, при столь высоких затратах на отопление российская продукция машиностроения и других высокотехнологичных отраслей действительно обречена быть дороже иностранных аналогов, что автоматически делает её неконкурентоспособной?

Для проверки паршевской теории передела необходимо принять во внимание, что эта теория не может относиться к одной отдельно взятой России. Действительно, в мире есть и другие государства, в которых расходы на отопление явно выше среднемировых. Яркими примерами таких государств являются Канада и наша соседка Финляндия. Да и недавно восстановившие свою независимость прибалтийские государства тоже отличаются более холодной зимой по сравнению с условной «средней» страной. Если теория передела верна, то эти страны тоже не могут не страдать от высоких затрат на отопление. Конкурентоспособность их машиностроительной и другой высокотехнологичной продукции должна быть пониженной, а сырьевая (или, во всяком случае, «низкопередельная») ориентация экспорта — неизбежной.

Следует отдать должное г-ну Паршеву: он понимает логическую неизбежность распространения теории передела на другие государства и сам идёт

223

по этому пути. Здесь уместно привести три высказывания из книги «Почему Россия не Америка», касающиеся Прибалтики, Финляндии и Канады.

У прибалтийских государств, по мнению г-на Паршева, нет другого пути, кроме экономического объединения с Россией: «В рамках российского и советского рынков их продукция была ой как конкурентоспособна, а вот в рамках мирового — извините. И не надо быть особым прозорливцем, чтобы догадаться, что доллары они заработать не смогут, а вот рубли — запросто. И вернутся, голубчики, туда, откуда с таким скандалом вылетели, — в изолированный от мирового рынка российский рынок, со всеми его прелестями. Не хочется? А придётся» (с. 359).

Финляндия, если верить нашему идеологу, добилась за вторую половину XX века высокого уровня благосостояния исключительно благодаря тесным связям с СССР: «А где сбывались, скажем, финские товары? Я думаю, об этом легко догадаться. Не в Западной Европе» (с. 360).

Для Канады такое объяснение не годится. Её экономические связи с бывшим СССР офаничивались экспортом зерна, а канадскую промышленную продукцию Советский Союз почти не закупал. Сейчас же российско-канадская торговля вообще почти на нуле. И г-н Паршев придумывает другое объяснение, которое, при всей его анекдотичности, стоит привести: «Канада — фактически провинция США, по сути, это северная периферия самой богатой страны мира. Попробую провести аналогию: североамериканские эскимосы имеют более высокий уровень жизни, чем российские, но это не значит, что они более трудолюбивы или умны — для них действуют правительственные программы развития. Примерно то же, в разных формах, касается и канадцев» (с. 45).

Однако все эти утверждения имеют роковой — для нашего идеолога — недостаток: они поддаются проверке.

ФАКТЫ — ВЕЩЬ УПРЯМАЯ

Начнём с Прибалтики. За годы, прошедшие после выхода в свет книги «Почему Россия не Америка», Литва, Латвия и Эстония не побежали назад на российский рынок, а выбрали совсем другой путь — вступление в Европейский союз. Очевидно, сомнений в том, что они сумеют заработать еврики, у прибалтов нет. А евро сейчас всё же привлекательнее и дороже доллара. Любопытно, что и евроскептики в прибалтийских странах выдвигают совсем другие доводы против Евросоюза, чем г-н Паршев. Противники европейской интеграции боятся, что брюссельская бюрократия окажется не лучше московской и затормозит экономический рост государств Балтии.

Но мы уже привыкли к тому, что пророчества автора книги «Почему Россия не Америка» никогда не сбываются. Лучше перейдём к фактическому материалу,

224

который был вполне доступен г-ну Паршеву ко времени выхода в свет его книги, да только наш идеолог им не воспользовался. Не нашёл? Да нет, скорее сознательно избегал. Факты в очередной раз свидетельствуют не в пользу его построений. Откроем a?aaiaiee International Trade Statistics Yearbook ca 1997 aia e auясним, какова структура экспорта Финляндии. Оказывается, продукция обрабатывающей промышленности составляет в финском экспорте 98,2%, продукция сельского хозяйства — 1,4%, а продукция добывающей промышленности — всего 0,4%. Ни о какой сырьевой ориентации экспорта у наших соседей нет и помину! А вот как менялась с 1991 по 1997 год доля отдельных отраслей в экспорте Финляндии.

Таблица 6.1. Вклад отдельных отраслей промышленности в общий экспорт Финляндии (%)

 

Вид продукции	1991	1997
Машины и изделия из металлов	31,8	43,9
Бумага и продукты из неё	32,0	23,5
Продукция химической промышленности	11,4	9,8
Металлы	9,4	7,6

Ясно, что в экспорте наших соседей возросла доля продукции высоких степеней передела (если использовать терминологию г-на Паршева). Очень сильно выросла доля машин (в частности, мобильных телефонов) и изделий из металла, а вот удельный вес самих металлов уменьшился. Итак, развитие финляндской экономики опровергает теорию передела.

Но куда направлен финский экспорт? В книге «Почему Россия не Америка» утверждается, что не в Западную Европу. Это легко проверить по тому же самому статистическому ежегоднику.

Таблица 6.2. Экспорт Финляндии по странам (млн долл.)

 

Страна	1993	1997
Германия	2993,2	4416,5
Великобритания	2391,5	4019,8
Швеция	2699,6	3963,4
Россия	1372,8	2951,3
США	1831,7	2822,0
Франция (с Монако)	1206,7	1 687,3
Нидерланды	1147,7	1645,0
Эстония	Нет данных	1291,0
Италия	731,7	1182,4
Норвегия	734,7	1175,4
Мир в целом	23473,4	40980,0

225

Мы видим, что Россия занимает почётное четвёртое место в списке стран — импортёров финских товаров, но её доля в экспорте Финляндии чуть больше 7%. Несравненно большее число финских товаров сбывается в Западной Европе. Примем, что Швеция, Норвегия и Эстония имеют равные с Финляндией условия, и на них «эффект передела» распространяться не должен. Это допущение не совсем верно, поскольку зима в Финляндии всё же несколько холоднее, чем в перечисленных странах. Но различия малы, и ими можно пренебречь. Однако совершенно очевидно, что в Германии, Англии, Франции, Нидерландах и тем более в Италии расходы на отопление существенно меньше финских. Если теория передела описывает реальный, а не вымышленный эффект, то здесь она должна была сработать. Продукция обрабатывающей промышленности Финляндии должна оказаться дороже аналогичной продукции стран Западной и Южной Европы и проиграть конкуренцию с ней. Но в действительности этого отнюдь не наблюдается! Экспорт Финляндии в пять существенно более тёплых стран Западной и Южной Европы более чем в 4 раза превосходит её экспорт в холодную Россию. А что финны вывозят отнюдь не сырьё, мы уже показали. Значит, теория передела не работает.

Не менее показателен пример Канады. Как свидетельствует тот же ежегодник, в её экспорте продукция обрабатывающей промышленности составляет 85,3%, продукция добывающей промышленности — 9,9%, а продукция сельского хозяйства — 4,8%. И это при том, что канадский зерновой экспорт — один из самых крупных в мире! На первом месте в канадском экспорте идут машины и изделия из металлов — 44,7%. Интересно, что удельный вес машин и изделий из металлов в вывозе Канады и Финляндии почти одинаков, разница не достигает и одного процента. А вот в экспорте России за тот же 1997 год доля машин и изделий из металлов всего 7,7%. Поневоле начинаешь задумываться, в климате тут дело или действуют совсем иные причины.

Остальные статьи канадского экспорта сильно отстают от машин и металлических изделий. На долю продукции химической промышленности приходится 9,4% канадского вывоза, бумаги и продуктов из неё — 7,8%, леса и изделий из древесины — 6,0%. Можно заключить, что в экспорте Канады сырьё играет определённую роль, и этим Страна кленового листа отличается от Суоми. Но даже если сложить весь сырьевой экспорт Канады (нефть и другую продукцию добывающей промышленности, зерно, лес), он всё равно окажется в 2 с лишним раза меньше, чем вывоз продукции машиностроения и метал-лоообработки.

Из таблицы 6.3 видно, в каких странах реализуются канадские товары. Остальные страны можно не перечислять, поскольку их доля в канадском экспорте незначительна. Россия (вывоз в которую составил лишь 253,7 млн долл.)

226

Таблица 6.3. Экспорт Канады в 1997 году по странам (млн долл.)

 

Страна	Сумма экспорта
США	176758,7
Япония	7861,7
Китай (с Гонконгом)	2830,5
Великобритания	2756,7
Южная Корея	2115,1
Германия	1969,6
Нидерланды	1 222,8
Бразилия	1163,3
Бельгия (с Люксембургом)	1112,3
Франция (с Монако)	1087,4
Италия	1071,3

как торговый партнёр для Канады значит очень мало — даже меньше, чем Куба (259,7), Филиппины (291,7) или Колумбия (304,3).

В экономическом отношении Канада действительно заслуживает названия периферии США. На долю южного соседа падает более двух третей канадского экспорта. Но как раз это обстоятельство окончательно губит теорию передела. Мы знаем, что в канадском экспорте не более 20% сырья, а преобладает готовая продукция высоких степеней передела, особенно машины и изделия из металла. И представить себе, чтобы частные американские компании и отдельные потребители-индивидуалисты закупали дорогие и неконкурентоспособные канадские промышленные товары на добрую сотню миллиардов долларов ради каких-то высших политических соображений, никак невозможно. Что касается правительственной помощи США другим государствам, то общая её сумма не превышает 15 млрд долл., к тому же Канада в число получателей этой помощи не входит и никогда не входила.

Как видно из таблицы 6.3, остальные крупные импортёры канадских товаров — это также более тёплые по сравнению со Страной кленового листа государства. Отсюда необходимо сделать чёткий и определённый вывод: канадские товары на мировом рынке вполне конкурентоспособны, и из попыток приложить к другим странам мира (кроме России) теорию передела решительно ничего не выходит.

«МММ» В АМЕРИКЕ И У НАС

Здесь следует привести ещё кое-какие данные относительно той самой Америки, с которой г-н Паршев почему-то постоянно сравнивает Россию. Климат США крайне разнообразен, там представлены все природные зоны —

227

от арктических пустынь (север Аляски) до тропических лесов (Гавайи и юг Флориды). Вопреки довольно распространённому у нас мнению, холодная зима в пределах США бывает не только на Аляске. В северо-центральных штатах этой страны (Висконсин, Миннесота, Северная Дакота, Монтана) зима вполне сопоставима со среднерусской. Правда, лето там заметно жарче, чем в средней полосе России, но г-н Паршев, как мы уже хорошо знаем, постоянно делает упор именно на зимние температуры. Так вот, в большей части штата Миннесота средняя январская температура ниже, чем в Московской области. Поскольку этот штат сильно вытянут с севера на юг, то и изменение январской температуры значительное: от -15°С на севере до -9,5°С на юге. В любом случае это вполне русская зима! Если бы теория передела соответствовала истине, то следовало бы ожидать чисто сырьевой экономической специализации Миннесоты.

Так когда-то и было! Ещё в середине XX века экономика этого штата держалась на двух китах: сельском хозяйстве (тёплое лето позволяет в южной и центральной части Миннесоты выращивать даже кукурузу на зерно, хотя на севере штата сеют в основном овёс) и добыче железной руды. Однако за последние полвека положение сильно изменилось. И не потому, что пришло в упадок сельское хозяйство (оно по-прежнему занимает видное место в американской афарной экономике) или сократилась добыча железной руды (Миннесота сохраняет в этой отрасли первое место в США). Просто возникли и стали активно развиваться новые для штата отрасли: металлургия, машиностроение (особенно изготовление электрооборудования), производство компьютеров и транспортного оборудования. Причём сочетание новых и старых отраслей экономики в результате привело к тому, что доход на душу населения в Миннесоте выше, чем в расположенных на юге США Калифорнии, Флориде или Техасе1.

У нас мало кто знает, что название печально знаменитой фирмы г-на Мавроди «МММ» (что греха таить, я и сам сдал туда свой ваучер, хотя на обогащение не рассчитывал) отнюдь не оригинально. Оно представляет собой чуть переделанное название крупной американской корпорации ММ&М (Minnesota Metals & Manufacture), которая возникла в Миннесоте и до сих пор действует прежде всего в этом штате. О роли ММ&М в американской экономике можно судить по тому, что она входит в число тех 30 акционерных обществ, по курсу акций которых рассчитывают широко известный индекс Доу Джонса. Причём роль добычи сырья (железной руды) в общем производстве этой корпорации устойчиво падает, а удельный вес несырьевых отраслей растёт.

Теория передела, конечно, бессильна объяснить эти факты.

1     The USA and Canada 2003. L. & N.Y.: Europa Publications, Taylor and Francis group, 2002.

228

БЕДА НЕ В ЗАТРАТАХ, А В КАЧЕСТВЕ

Мы убедились, что теория передела неприложима ни к одной стране, кроме России, что вызывает непреодолимые сомнения в её правильности. Есть все основания полагать, что сырьевая ориентация российского экспорта и всей российской экономики обусловлена какими-то иными причинами, а задача г-на Паршева состоит в том, чтобы их получше замаскировать. Но вначале ответим на ключевой вопрос: а точно ли российская машиностроительная продукция дороже зарубежной аналогичного качества?

Тут у нас не столь уж большое поле для сравнений. Скажем, гражданские самолёты в России понемногу, но делают. И — это важно — они дешевле «боингов». Правда, различия в цене сейчас невелики, но лишь оттого, что российские самолёты нынче — штучный товар, а «боинги» — массовый. А, как справедливо писал г-н Паршев (надо ж его и похвалить, когда есть за что!), «мелкие серии плохи тем, что на единицу продукции уходит больше сил и получается больше отходов, чем в крупных сериях» (с. 314). При массовом выпуске российские самолёты оказались бы существенно дешевле «боингов». И не потому, что у нас зарплату не платят. На авиазаводе зарплату (пусть незначительную) платят даже тогда, когда он простаивает годами, ведь отрасль считается стратегической и получает государственные дотации.

Вся беда в том, что массовый выпуск нынешним моделям российских самолётов не светит. Их не покупают даже российские авиакомпании, включая государственный «Аэрофлот». Отчасти дело в том, что отечественные товаропроизводители требуют от покупателя немедленной оплаты, тогда как «Боинг» прибегает к лизингу самолётов. Но этот фактор — не решающий. Главный и пока неискоренимый порок российских самолётов — это моторы. Они гораздо менее надёжны, чем у конкурентов, и вдобавок не вписываются в жёсткие экологические нормы, установленные Евросоюзом. Самолёты с такими шумными и грязными моторами приходится использовать только на внутренних авиалиниях, что делает их гораздо менее привлекательными для любой авиакомпании. При этом фюзеляж самолёта российские конструкторы умеют делать едва ли не лучше всех в мире, но из-за низкого качества моторов в целом получается продукция, неспособная конкурировать с иностранной. А ценовой фактор играет второстепенную роль.

О том, насколько сравнима по качеству с зарубежной продукция российской автомобильной промышленности, подробно писать нет необходимости. Все понимают, что единственное достоинство «Лады» — её низкая цена. Если бы цены на продукцию АвтоВАЗа и зарубежных фирм сравнялись, банкротство волжского автогиганта стало бы неизбежным. Поэтому не стоит удивляться тому, что владельцы главного российского автозавода боятся конкуренции даже со стороны подержанных иномарок. Отсюда — непрерывно растущие го-

229

сударственные пошлины на ввоз подержанных автомобилей из-за границы. Но как всё это согласуется с теорией передела? Ведь по этой теории у нас себестоимость и цена должны быть выше, чем у них! А выходит наоборот. Причём нельзя сказать, что Волжский автозавод работает себе в убыток. Там и зарплату регулярно платят, причём по российским меркам неплохую. А раз зарплату платят, значит, прибыль точно есть.

И с российским (точнее, по времени его изобретения, советским) оружием те же проблемы. Каково его качество, весь мир мог убедиться во время недавней войны США и Великобритании против Ирака. Да, Ирак располагал лишь советским оружием 1980-х годов, более позднее туда не могло попасть из-за международных санкций. Но разве российская армия с тех пор перевооружилась? Риторический вопрос. Если у нас и есть передовые технологии в военном деле (боюсь, что процентов на 90 это пропагандистский миф), то степень их использования даже в нашей собственной армии крайне мала. А на продажу за границу такой высокотехнологичной военной продукции власти (и особенно ФСБ) накладывают запрет, что недавно подтвердил председатель Совета Федерации С. Миронов. И нельзя сказать, чтобы этот запрет был неразумным. Если его отменить, то в военной области наша страна вообще останется у разбитого корыта.

У нас принято гордиться выдающимся изобретателем стрелкового оружия М.Т. Калашниковым. Не очень разделяю широко распространённые восторги в его адрес, поскольку считаю любые изобретения в военном деле весьма неоднозначными с точки зрения их нравственной оценки. Но сейчас нас прежде всего интересует конкурентоспособность продукции Ижевского завода, на котором много десятилетий проработал создатель знаменитого автомата. По крайней мере, некоторые виды его продукции явно не выдерживают конкуренции, и отнюдь не из-за цены. Так, российские биатлонисты («стреляющие лыжники») по собственному горькому опыту знают, что выезжать на любые международные соревнования с ижевскими винтовками — значит заранее обречь себя на поражение. Поэтому вся российская сборная по биатлону стреляет из немецких винтовок.

Но ведь должны же быть какие-то отрасли машиностроения, где российские товары не уступают по качеству зарубежным? Они действительно есть. И тут возникает интересная закономерность: российская продукция оказывается дешевле, чем у иностранных конкурентов. Пример — продукция завода «Криогенмаш». Он производит воздухоразделительное оборудование, которое используется для выделения в чистом виде азота, кислорода и других газов и в среднем на 30% дешевле западных аналогов. Могут возразить: цена — не себестоимость. Вот ведь г-н Паршев утверждал, что наши производители продают свои товары по мировым ценам, экономя на выплате зарплаты и на амортизации. Но если российский завод продаёт свою продукцию по це-

230

не на 30% ниже мировой, то это притянутое за уши объяснение сразу отпадает. Ясно, что и себестоимость у «Криогенмаша» ниже, чем у его иностранных конкурентов. Победу «Криогенмаша» в конкурентной борьбе признали американцы, которые закупают оборудование этого завода для запусков ракет с мыса Канаверал.

ПОЧЕМУ ЛОЖНА ТЕОРИЯ ПЕРЕДЕЛА

Чем больше мы собираем материала, тем очевидней становится, что теория передела, внешне столь убедительная, явно не соответствует истине. Попробуем разобраться, в чем её ложность. Пройдём по стадиям технологического процесса и выясним, так ли уж чудовищно велики расходы на отопление.

Начнём с добычи самого ископаемого топлива. Нефть и газ качают автоматизированным способом, и температура воздуха на их себестоимость не влияет. Уголь добывают либо открытым способом, либо из шахт. В первом случае из-за высокой механизации температура окружающего воздуха также не имеет значения. А в шахтах свой режим температуры, почти никак не зависящий от того, тепло или холодно на поверхности. Во всяком случае, шахты в России не отапливаются. Но при добыче любой руды варианты те же, что и при добыче угля. Итак, мы прошли уже целый передел — добычу руды и топлива — а на отопление ничего не потратили.

Перейдём дальше — к выплавке металла. Это энергоёмкий процесс, но дополнительного отопления помещений тут не требуется. Обогрев их идёт за счёт самой плавки, происходящей при высоких температурах. Вот дела: мы прошли уже второй передел, а обошлись без чудовищных — если верить г-ну Паршеву — затрат на отопление.

Что дело обстоит именно так, подтверждает и книга «Почему Россия не Америка». Иногда её автор нечаянно говорит правду: «Когда американцы запрещают нашим металлургам продажу стали в США — это чистейшее нарушение законов рынка. Пусть они называют это "демпингом". И запрет "демпинга" — явное нарушение основополагающих законов свободного рынка! А для нас всё мировое — демпинг! Всё дешевле себестоимости — нашей себестоимости!» (с. 374). При этом г-н Паршев явно позабыл собственные слова: «Хорошо, что у нас сталь сейчас не варят, а если бы ва?eee?» (n. 66).

А потом ещё некоторые сомневаются в том, что унтер-офицерская вдова сумела сама себя высечь! Да посмотрите на нашего идеолога: он как раз это самое чудо и сотворил. А всё оттого, что г-н Паршев очень хотел уесть американцев. Причём в данном случае — за дело. Введя запрет на импорт стали (не только российской), они действительно грубо нарушили основополагающие

231

законы свободного рынка. Правда, ненадолго. Конкуренты американских металлургов подали жалобу в ВТО и, конечно, выиграли дело. Но, ругая американцев, г-н Паршев не только заставил российских металлургов экспортировать несуществующую сталь (её ведь не варят!), но и не заметил полного подрыва доверия к собственной теории. Раз американцы боятся российского «демпинга», значит, затраты на производство стали у них выше, чем в нашей стране. Да и как может быть по-другому? Зарплата российских металлургов ниже, чем в Америке — это раз. Экологические нормы у нас несравненно мягче для сталелитейных компаний (следовательно, жестче для населения и природы) — это два. Стало быть, просто благодаря нашей экономической, социальной и политической отсталости затраты у нас ниже.

Но, может быть, российские металлурги выезжают за счёт дешевизны электроэнергии в России? Сторонники г-на Паршева наверняка уцепятся за это спасительное для их любимой теории объяснение. (Забавно, что тот же довод выдвигали американцы, когда вводили запрет на импорт российской стали.) Однако сейчас электроэнергия в России не так уж и дешева, а хозяева металлургических заводов продолжают процветать. У г-на Лисина — владельца металлургического комбината в Липецкой области — третье по величине личное состояние в России.

Да и не стоит преувеличивать долю топлива и энергии в общих затратах российской промышленности. Согласно нашей государственной статистике, эта доля на протяжении ряда лет колеблется около 14%. В отдельных отраслях она, конечно, выше, но далеко не достигает тех фантастических величин, которые выдумал г-н Паршев.

ЗАЧЕМ «БОИНГ» ПРИШЕЛ В РОССИЮ

Мы уже говорили о том, что российская авиационная промышленность дышит на ладан из-за неумения сделать хорошие моторы. При этом оказываются незадействованными достижения российских конструкторов, которые способны изготовлять лучшие в мире фюзеляжи. Но теперь есть надежда, что наши конструкторы будут востребованы. Знаменитая компания «Боинг» решила наладить выпуск самолётов в России. Моторы у этих самолётов будут американскими, а фюзеляжи — российскими. То есть обе стороны займутся тем, что каждая из них умеет делать лучше.

Могут возразить, что такое совместное производство приведёт к исчезновению экономически самостоятельной российской авиапромышленности, ко-торая-де превратится в придаток американской корпорации. Но дело в том, что сейчас российские авиазаводы попросту стоят. Если они и выполняют какие-то отдельные небольшие заказы, то при этом задействована незначитель-

232

ная часть их производственных мощностей, а тем временем работники авиазаводов теряют квалификацию или навсегда уходят из отрасли. Поэтому в теперешней обстановке совместное с «Боингом» производство — это единственный реальный путь спасения целой отрасли. А в будущем нам, конечно, необходимо научиться делать моторы не хуже «Боинга» и начать конкурировать с этой фирмой.

Но вот почему «Боинг» пришёл в Россию? Ведь невозможно поверить, чтобы эта компания стремилась наладить производство самолётов для сбыта их в одной, отдельно взятой — нашей — стране. Российский рынок не так уж и велик, ведь для большинства наших соотечественников самолёт всё ещё роскошь, а не средство передвижения. Но если «Боинг» организует в России производство самолётов на экспорт, значит, эта гигантская американская корпорация не разделяет теорию передела. А там наверняка работают экономисты получше г-на Паршева!

Заметим, кстати, что сборка самолётов производится на открытом воздухе, а не в закрытом помещении. И теория передела к этому технологическому процессу опять не имеет никакого отношения.

«БЫВШИЙ РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКИЙ ЮГ»: ПРИЧИНЫ ОТСТАЛОСТИ

Г-н Паршев уверяет читателей, что чем жарче климат, тем лучше: «Приятно посмотреть на климатическую карту Юго-Восточной Азии — в Таиланде и Малайзии средняя температура июля +28 градусов и января +28 градусов» (с. 70). Это не совсем точно. На самом деле месячные температуры и там колеблются, но в узких пределах — от +25 до +30 градусов. Но не в этом суть. Кто спорит, купаться в море и загорать на пляже при +28° очень приятно. А вот работать? Обычно как-то не тянет. И не забудем, что при среднесуточной температуре +28°С в середине дня жара доходит примерно до +32...+35!

Но это соображения, вытекающие из здравого смысла. А ведь проводились и точные научные исследования. Они показали, что оптимальные условия для работы создаются при температурах от +12 до +24°С. Не ниже, но и не выше! А если температура выходит за указанные рамки, возрастает частота несчастных случаев1. И особенно затруднительной становится любая физическая работа при температуре выше 32°С.

Возьмём в качестве примера остров Яву, расположенный тоже в Юго-Восточной Азии. Климат там не самый жаркий для экваториальной полосы, по-

1 См.: Вайсберг Дж. С. Метеорология. Погода на Земле / пер. с англ. А.Г. Бройдо. Л.: Гидрометео-ecaao, 1980.

233

скольку Ява гориста. Причём это не просто горы, а вулканы. Именно благодаря вулканам на Яве лучшие в мире условия для разведения риса. Тепла и влаги хватает во многих тропических странах, но их почвы обычно крайне бедны питательными веществами. Обильные дожди вымывают большую часть питательных веществ в нижние горизонты почвы или прямо в ручьи и реки. На Яве всё по-другому. Там со склонов вулканов стекают многочисленные речки, вода которых содержит всю таблицу Менделеева. Так что достаточно наладить орошение — и проблема удобрений решается сама собой. Благодаря идеальным условиям для рисоводства на Яве самая высокая в мире плотность сельского населения. Такой густоты населения нет ни в Китае, ни в Индии, ни даже в Бангладеш! Остальные острова Индонезии, где нет вулканов (или их мало), населены несравненно реже. Правда, рисоводческий рай на Яве имеет и свою оборотную сторону: время от времени какой-нибудь вулкан начинает извергаться и губит поселившихся на его склонах крестьян тысячами и даже десятками тысяч. Но это бывает не столь уж часто.

Не стоит думать, будто в тропиках нет необходимости работать. На той же Яве крестьянам приходится не только обрабатывать землю, сеять, бороться с сорняками (в тепле и влаге они замечательно растут!) и собирать урожай, но и поддерживать довольно сложные оросительные системы в рабочем состоянии. Так что вкалывать всё равно надо. Но вот что любопытно: с незапамятных времён и до наших дней яванские крестьяне работают по семь часов в сутки: с пяти до девяти утра и с трёх до шести после полудня. А в середине дня у них продолжительный тихий час. Жарко!

Сходные обычаи сложились и у других народов тропического пояса. В одной из бывших английских колоний в тропиках даже родилась поговорка: «Только бешеные собаки и англичане выходят на улицу в полдень». Англичане поначалу придерживались другого мнения и любили упрекать жителей колоний в лени. Но постепенно и до них дошло, что это совсем не лень, а приспособление к климату.

Вот и подумайте, насколько легко организовать в тропической стране промышленное производство современного типа. Ведь при этом приходится бороться и с жарой, и с прочно укоренившимися традициями населения.

Другой пример. Многие в России слышали, что южные штаты США длительное время оставались экономически отсталыми даже после окончательной отмены рабства негров в 1865 году. С точки зрения теории передела этот факт не поддаётся объяснению, ведь климат там тёплый и даже жаркий! Большая часть юго-востока США относится к субтропическому поясу, а Флорида — это просто область тропического климата. А на Севере США, как мы видели, местами зима по-настоящему морозная, а расходы на отопление повсеместно выше. Тем не менее длительное время промышленность развивалась только на Севере, а Юг оставался его аграрным придатком.

234

Положение изменилось только в последние десятилетия, и всё благодаря изобретению кондиционеров. Именно это устройство сделало возможным развитие промышленности на Юге! А до того белые американцы просто не могли работать при той жаре, которая бывает летом (а лето там длится не три месяца — дольше) в южных штатах в закрытых помещениях. Могут возразить: а как же более жаростойкие негры? Но афроамериканцев в США всегда считали не очень хорошими работниками, и их доля среди промышленных рабочих никогда не была высокой. Причём дело тут не в якобы присущей неграм лени и не в белом расизме. Просто, как мы уже видели на примере Явы, у жителей тропиков нет привычки работать по 8 (или больше) часов подряд без продолжительного перерыва. Они привыкли совсем к другому ритму, и эту выработанную сотнями поколений привычку в одночасье не искоренишь.

Однако кондиционер обладает одним роковым — для теории передела — свойством: он жрёт энергию! Вот и выходит, что в странах с низкими или нулевыми затратами на отопление энергозатраты на поддержание в помещении оптимальной температуры всё равно не равны нулю. Более того: на Юге США или, скажем, в Израиле, затраты на охлаждение сопоставимы с нашими затратами на отопление.

Итак, наш вывод в отношении теории передела неутешителен. Научная ценность этой теории — на том же уровне, что и всего учения г-на Паршева. То есть даже не нулевая, а отрицательная.

235