Богочеловеческая комедия.
IV век: Григорий Нисский о превращении человека в обезьяну
Григорий Нисский - самый милый, интеллигентный и обаятельный из святых отцов. Иоанн Златоуст, который был на 14 лет моложе Григория, лучше разбирается в психологии и отчаянный социалист, что не может не вызывать симпатий, но всё же любил администрировать и не любил женщин (удивительно, как многим женщинам это нравилось), и уж подавно не интеллигент (опять же - многим интеллигентам такие архиереи страсть как нравятся). С Назианзином Златоуста объединяет ненависть к Иерусалиму - точнее, к идолопоклонству перед Иерусалимом. Они не объявили паломничество в Иерусалим смертным грехом, но были близки к этому. Может, ещё и не поздно.
Григория иногда изображают застенчивым, чурающимся церковной политики поэтом, но, позвольте, это какой же настоящий поэт - застенчив и аполитичен? Настоящий, заметьте! Григорий к тому же, прежде всего, эссеист, даже публицист - и не его вина, что тогда не было газет или интернета. Чего стоит его замечательная статья "Что такое "христианин", вся выстроенная вокруг одного, но яркого образа: рынок в Александрии, дрессировщик с мартышкой, одетой в платье и театральную маску, делающаю похожие на настоящие па - и вдруг кто-то из зрителей бросает на землю несколько орехов. Мартышка, прекратив танцы и сорвав маску, начинает эти орехи жрать.
Написано ровно в те годы, когда всем было предписано стать христианами. Власть - недостающее звено между человеком и обезьяной, потому что власть превращает человека в обезьяну. Кто больше обезьяна - тот, на кого насильно повесили крестик и кто всё равно остаётся язычником, или тот, кто насильно повесил крестик?
Самый страшный удар, впрочем, Григорий наносит современному "православному богословию", у которого один лозунг и один идол. Лозунг - "обожение", идол - икона. Какое обоженье! Надо просто быть человеком, вот и всё христианство - потому что "человек" есть образ и подобие Божие. "Христианство есть подражание божескому естеству" - подражание, никакой мистики. Григорий специально подчёркивает, что "определение это не выходит за пределы
естества". "Слово Писания о сем ясно: не приравнивать естество
человеческое естеству Божескому повелевает оно, но Его благим действиям,
сколько возможно, подражать в жизни".
А то много нынче обоженных, да мало очеловеченных. Чем казённее вера, тем чаще требуют невозможного от верующих. А нужно всего лишь - подражать Богу, причём, заметьте, "сколько возможно". Бог не Гобсек, Ему много не надо, Он и намерение целует, как сказал тот же Златоуст.
Во времена Григория не было иконопочитания, а то бы он по нему ударил. Не было именно потому, что единственной иконой Бога с точки зрения настоящих святых отцов был человек:
"Предположим, что кто-нибудь объявляет
себя искусным в живописи, и что от начальника ему дается приказание
начертать для далеко живущих образ царя. Если теперь он, начертав
на доске какой-либо неблаговидный и безобразный вид, это непристойное
изображение назовет образом царя, то не приведет ли он в справедливое
негодование начальство тем, что оное дурное изображение будет причиною
оскорбительного мнения о красоте первообраза, между незнающими его.
Ибо каким представляется вид на картине, таким по необходимости
будет почитаем и первоначальный образ. Итак если определение говорит,
что христианство подражание Богу, то не приявший еще слова таинства,
какою увидит у нас жизнь проводимую, ... таковым будет почитать и наше Божество".
Что ж, выкинуть иконы? Помилуйте, какая связь? Вы считаете, что писаные иконы мешают быть живой иконой? Почему? Может, обувь мешает ходить, а зубы - жевать? Да почитайте иконы на здоровье, образ нам в красный угол, - но, конечно, чтобы почитание сие не было фрейдистским вытеснением собственной задачи - быть Богом - пусть и маленьким-маленьким. "Сколько возможно". Бог не гонится за количеством, Бог не гонится за божественностью, Бог гонится за человечностью.
Мартышка и художник, макака и иконописец - два образа в небольшом фельетоне столкнулись не случайно. Не "человек произошёл от обезьяны", а "художник произошёл от макаки". Макака - это способность механически воспроизводить, потребляя мир и превращая его в своё развлечение, перемалывая и уничтожая его, пожирая. Это - фарисейство, потребительство, авторитарность. Художник - способность творчески передавать, вкладывая всего себя в изображаемое, но оставаясь собой. Это - святость. Выбор за нами.
