Ко входуЯков Кротов. Богочеловвеческая историяПомощь

Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы.

Святой Герман Алатырский

Алешева Н.А. Священномученик Герман Алатырский. Н.Новгород, 2002.

Священномученик Герман родился 23 ноября 1883 г. в семье крестьян Афанасия и Екатерины Кокель. Он был третьим сыном, названным во святом крещении Григорием. В селе Тарханы Батыревской волости Буинского уезда Симбирской губернии, где проживала эта благочестивая семья, была деревянная церковь. Частое пребывание с родителями в родном сельском храме пробудили в нем желание послужить Господу. Родители рано умерли, оставив после себя четырех малолетних детей. Григорию с братьями и маленькой сестрой приходилось содержаться простым крестьянским трудом, но Господь не оставил сирот одних.

Однажды Григорий со своим старшим братом Алексеем нанялись пилить дрова у местного объездчика. Приближалось полуденное время. Объездчик позвал мальчиков обедать домой, поставил еду и куда-то вышел. Между тем Алексей разрисовал картинами все стены дома. Вернувшись домой, хозяин увидел прекрасные картины. Он решил учить мальчиков грамоте, стал их приемным отцом и благодетелем. Впоследствии Алексей стал первым чувашским художником и получил профессорское звание.

В родном селе Тарханы Григорий окончил церковно-приходскую школу; затем, получив образование в Симбирской чувашской школе Ивана Яковлевича Яковлева, был направлен учителем чувашского и немецкого языков в школу села Батырево Буинского уезда. Здесь он познакомился с Ириной Егоровной Спиновой, выпускницей Сумароковского женского двухклассного училища. Ирина Егоровна преподавала русский язык. Отец Ирины, Егор Спинов, был зажиточный крестьянин – имел двухэтажный дом, магазин, водяную мельницу в селе Новое Ахпердино, пахотную землю. Егор Спинов и вся его семья были благочестивыми православными христианами. Познакомившись с Егором, Григорий рассказывает ему о давнем заветном желании – послужить Господу и стать священнослужителем. Будущий тесть отправляет молодого учителя Григория Афанасьевича в Симбирскую Духовную Семинарию. С 12 марта 1901 года Григорий становится послушником Симбирского Архиерейского Дома. В Симбирске он активно сотрудничает с просветителем чувашского народа И.Я. Яковлевым и помогает ему переводить богослужебные книги, Евангелие, Псалтирь. 4 октября 1901 года Григорий выдержал экзамен на звание псаломщика и определен к Симбирскому Архиерейскому Дому. Закончив Духовную семинарию, он был направлен в Крестовоздвиженскую церковь села Шерауты Буинского уезда (ныне Комсомольский район Чувашской Республики). 2 августа 1903 года Григорий перемещен в село Батырево. Вступил в брак с Ириной Егоровной Спиновой. 26 января 1905 года посвящен в стихарь. 9 октября 1907 года уволен за штат в связи с поступлением на миссионерские курсы при Казанской Духовной Академии.

По окончании миссионерских курсов, Григорий Кокель был определен на священническое место к церкви села Туруново Буинского уезда Симбирской губернии. Был рукоположен 12 июня 1909 года в сан диакона, а 26 июня – в сан священника. Хиротонии были совершены в кафедральном соборе города Симбирска Высокопреосвященнейшим архиепископом Симбирским Иаковом (Пятницким) (Симбирские епархиальные ведомости. 1909 г., № 17 (сентябрь), стр. 223). Владыка, обращаясь к народу, тогда сказал: «Перед вами новый добровольный мученик, который за вас, за свою паству, за святую Церковь должен оставить все, что любил. Даже жену свою он будет любить меньше, чем прежде, он должен будет оставить ее, когда долг призовет его идти на служение святой Церкви». И эти пророческие слова скоро сбылись.

Священник Григорий Кокель помогал в создании в Курмышском уезде Вараксарской религиозной общины, при которой была построена домовая церковь. Она должна была способствовать в деле просвещения чуваш в этом крае. Своей миссионерской проповедью он приводит к окрещению язычников из чуваш и татар. Он активно занимается не только делами Вараксарской общины, но и переводит богослужебные книги и распространяет среди населения Евангелие, Псалтирь и другие религиозные книги на чувашском языке. Там где он служил, каждая семья получала от него святое Евангелие, Псалтирь, Канонник. Приобретает печатную машинку и типографский станок и привозит их в село Сюрбеево. Издает такие книги на чувашском языке, как: «Толкование на катехизис», «Поучение для новокрещенных», миссионерские листовки, воззвания и другую религиозную литературу. В 1915 году печатает и распространяет брошюры о войне.

С 17 февраля 1912 года отец Григорий назначается настоятелем Михайло-Архангельской церкви села Пандиково Курмышского уезда, с 8 июня 1915 года – Никольской церкви села Чурачики Буинского уезда. Последним местом его службы в сане священника стал храм Рождества Христова села Старочелны-Сюрбеево Буинского уезда (ныне Комсомольского района Чувашской Республики).

В Сюрбеевской церковно-приходской школе отец Григорий преподавал Закон Божий, немецкий язык, музыку, учил детей играть на рояле. В этом помогала ему и матушка Ирина. Здесь же открывается и школа псаломщиков. Видя в человеке образ Божий он безгранично любил его, вел по пути веры, учил, наставлял, молился за него. Придя домой со службы, он иногда спрашивал – «Много ли было сегодня в церкви народу?». Видимо, предстоя перед святым Престолом, отец Григорий весь уходил в молитву, так что не замечал окружающего. Иерей Григорий жил просто, не думал о деньгах, роскоши. Он стремился к знаниям – одна из стен в его комнате была заставлена книгами. Читает Священное Писание на латинском и греческом языках, владеет французским, английским и немецкими языками, разговаривает на татарском языке.

Наступает 1917 год. В это время отец Григорий еще более ревностно проповедовал об истинах Евангельского учения и Православной веры. Бывший псаломщик церкви Д.Х., уроженец деревни Козловка (ныне Батыревского района Чувашии) доносит властям на отца Григория, обвиняя его в контрреволюции, и убивает его корову. Карательные органы приговаривают его к расстрелу.

На 9 утра в декабре 1917 года в волостном центре деревне Новые Мураты Буинского уезда (ныне Комсомольского района Чувашской Республики) был назначен расстрел. К этому времени к месту казни собрался народ. Отец Григорий в одной рясе, под конвоем идет и поет погребальные песнопения. В этот момент к месту казни на лошади подъезжает матушка Ирина, с распоряжением ЧК об отмене расстрела. Всю ночь ей пришлось собирать подписи прихожан села Старочелны-Сюрбеево о невиновности священника. Отца Григория освобождают.

25 июля 1920 года от порока сердца умирает матушка Ирина. Ранее у них умерло трое младенцев: Александр, Григорий и Клавдия. Отец Григорий остается один с тремя малолетними детьми. Самой младшей дочери Софии было 5 лет, сыну Аркадию – 9, дочери Александре – 11.

Новая власть предлагает отцу Григорию оставить службу в церкви и отказаться от сана. Ему предлагают хорошую работу в Чебоксарах, квартиру. Отец Григорий отказывается от всего земного. Он помнит слова Спасителя: «Никто возложивший руку на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лк., 9; 62). Он всецело отдает себя и своих детей в руки Господа и беря крест свой следует за ним. «Для нас, Православных, на земле самое важное, самое священное – это святая вера, которая пребывает вечно, а все другие блага на земле скоропреходящие, тленные». (ЦГА общественных объединений ЧР, фонд № 1, опись 2, том 1, дело № 2207, «Воззвание епископа Германа ко всем православным христианам Симбирской епархии и Чувашской области», 1 мая 1925 г.)

В 1921 году отец Григорий поступает на очное отделение Петербургского Богословского института, проживает на частной квартире, учится успешно. Из-за трудностей содержания и ухода детей устраивает в приют.

В письме профессору Никольскому в 1924 году, отец Григорий сообщает:

«…Я овдовел в 1920 году; в 1921 – поступил в Петроградский Богословский институт, ныне курс учения в нем окончил, а теперь пишу кандидатскую работу. Святейший Патриарх направляет меня к Преосвященному Афанасию епископу Чебоксарскому – «остричь в монашество и озаботиться о дальнейшем служебном положении о. Кокель».
Так гласит определение Патриарха и Синода. Дальнейшая служба выясниться в Казани, где я буду в начале августа. Между прочим, Патриарх упомянул о епископе Чувашском Тимофее. «Я крайне удивлен, что послужило к переходу его к красным? Ведь он старик, скоро умирать пора и вдруг такой позор для чуваш». Патриарх сказал, что он считается отпадшим от Православной Церкви. При этом добавил, «что если вас послать на его место, то как бы он не съел Вас». Печально! Ведь теперь настали такие времена, когда мы чуваши законным образом получили бы самостоятельную епархию. Вообще, мое положение, будущее покрыто неизвестностью. Направя в чувашскую область, неизбежно со стороны Тимофея – обычно в этих случаях – клевета, обвинения перед властью. Я, конечно, не могу участвовать в самочинном сборище обновленцев. Бывал у них на всех собраниях, и знаю все детали незаконного дела их. Бывать в церквях – где служат обновленцы, - не находишь мира, так и чувствуешь, что нет тут Христа, а все самовольно, только раздоры, обвинения Патриарха слышишь от них. Здесь число красных церквей весьма ничтожно, в Москве их около десяти. В деревнях их совершенно не признают.
23 июня 1924 г. Священник Григорий Кокель».
(НА ЧГИГН, отд. № 1, том 290, стр.60 а).

В 1924 году отец Григорий успешно заканчивает Богословский институт. Сразу же после окончания Святейший Патриарх Тихон, будучи сам в заключении, но имея разрешение на церковную службу хиротонисует Григория во епископа Ибресинского, викария Ульяновской епархии. По совершении Божественной литургии Святейший Патриарх Тихон в напутственном слове тихо сказал новохиротонисанному епископу Герману: «Благословляю тебя на борьбу с обновленцами, неустанно борись!»

Прибыв на архиерейскую кафедру в Чувашию, епископ встретил противодействие со стороны нескольких епископов - самозванцев и раскольников: Тимофея (Зайкова), Даниила (Филимонова), Иоанна (Никольского), совращавших народ в обновленчество.

Епископ Герман обращается с прошением к Святейшему Патриарху Тихону на временное управление всеми православными приходами Чувашской области до прибытия митрополита Казанского Кирилла, поскольку как викарий Симбирской епархии он не имел юридического права на это.

Получив такое благословение Святейшего Патриарха Тихона резолюцией от 11 декабря 1924 года на управление всеми православными приходами Чувашской области, он посешает приходы Чувашии, вразумляя перешедших в обновленчество священников. Еп. Герман 19 февраля 1925 года был в селе Солдыбаево и селе Карамышево в сопровождении священников Дунина, Глинского, Емельяна Федорова и Белова. Был в селах Шихраны, Хормалы, Ново-Тинчурино, Кошлоуши, Тарханы и др. 21 февраля 1925 года прибыл в город Мариинский Посад, служил всенощную в Казанском храме, 22 февраля – обедню в Троицком Соборе. Во второй половине февраля 1925 года объезжал села Чебоксарского уезда. Власти арестовывают его и высылают на поселение в Козью Слободу близ города Казань. Вскоре за недостаточностью улик освобождают.

Епископ Герман немало потерпел от еретиков. Так в селе Хормалы, ныне Ибресинский район Чувашии, он был избит обновленцами и еле спасся от насильственной смерти: «известен такой случай, бывший с епископом Германом, когда последний управлял Ибресинским викариатством (1925-26 гг.) В один из воскресных дней он направлялся на богослужение в Киево-Николаевский монастырь. Но едва он миновал монастырские ворота, как на него со всех сторон посыпались камни – это в него с руганью и поношением бросали монашки. Оказалось, что монастырем завладели григорианцы во главе с епископом Виссарионом (Зориным), и они то научили монашек встретить «сергиевского» епископа градом камней» (Митрополит Иоанн Снычев, «Церковные расколы в Русской Церкви 20-30 гг. XX столетия», 1997 г., стр. 83). Но истинно православные с нетерпением ждут приезда святителя. Они не только неукоснительно выполняют распоряжения еп. Германа, но и, не боясь властей, как, например, церковный совет Вознесенского храма (бывший женский монастырь) г. Алатырь, приглашают его к себе служить и жить.

Епископ Герман рассылает многочисленные послания на русском и чувашском языках, в которых предлагает не признавать раскольников, выданные ими награды не принимать, удалять второбрачных священников, освидетельствовать брачные обыски, вести записи о крещеных, бракосочетаниях, вести метрические книги. «Придет время, и ими будут дорожить», - говорит он. Такие же наставления он направлял Ульяновской пастве. Умоляя оставить обновленчество, приводит в качестве примера такие города, как: Чебоксары, Ядрин, Цивильск, Мариинский Посад – где нет ни одной обновленческой церкви. Объясняет, что Тимофей – обновленец, еретик, и что он лишен сана. В начале 1925 года епископ Герман получил от Калинина разрешение на открытие в городе Казань «Пастырских курсов для чувашей» и на издание православного жернала «Вестник Православной Церкви АЧО». Чувашский ОГПУ не разрешил это.

После смерти Патриарха Тихона 12 апреля 1925 года еп. Герман подписывает акт о передаче высшей Церковной власти Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Крутицкому Петру (Полянскому). Дает распоряжение благочинным – оповестить всех о кончине патриарха Тихона, совершить заупокойные службы и после каждой литургии – панихиду.

Председатель Чувашского церковного управления обновленческий архиепископ Тимофей (Зайков) пишет в отдел областного исполкома о епископе Германе: «Епископ Герман призывает жить по старому, снимает неугодных ему священников и назначает новых. Выступает против священного синода. Областное церковное управление обвиняет в расколе, выступает с контрреволюционными речами, лишен сана, учиняет поборы, возмущает народ, призывает к старому царскому режиму».

Священники-обновленцы жаловались в ОГПУ, писали доносы, где говорили, что епископ контрреволюционер, что он приглашает под свое управление только тех, кто дает ему подписку, что они отказываются от постановления Собора 1923 года, которое называет разбойничьим, не разрешает венчать разведенных советской властью; просили посадить его в тюрьму. Рассылали письма по приходам, прося народ не слушаться епископа Германа. Распространяли совершенно противоположные, нелепые слухи о том, что еп. Герман лишен сана, запрещен, что он коммунист. «Смотрите как проповедует еп. Герман, но никто его не сажает в тюрьму. Если бы он не был коммунистом, то давно бы его посадили». Обновленцы решают созвать съезд 23 июля 1925 года в селе Шихраны. Епископ благословляет «всех ревнителей православной веры явиться на этот съезд в возможно большем количестве из духовенства и мирян истинной православной церкви и уничтожить обновленческий обман».

Деятельность молодого и энергичного проповедника для антихристианской власти становиться заметной. Начинаются ночные визиты сотрудников ОГПУ, обыски и допросы. На этот раз он безропотно не кладет свою голову на плаху, как это было в селе Мураты. Епископ понимает, что он нужен Церкви, народу. Он должен бороться за чистоту православной веры.

Епископ Герман рассказывал инокине Марии (в миру Марфа Егоровна Алешева – Николаева - Спинова) (Марфа Егоровна, родная сестра Ирины Егоровны, супруги священника Григория Кокеля): «Однажды пришли с обыском, а у меня много воззваний, написанных к народу. Работники ОГПУ требуют впустить их, но я закрыл дверь, поставил столы, стулья около двери. Тогда чекисты начали стрелять по закрытой двери. Стреляли высоко, как стояли, так и стреляли, а я под пулями, ползком собрал воззвания и сжег в печке, когда они сломали дверь и вошли, у меня уже ничего не было. Как только они ушли я снова начал писать».

Однако власти этим не ограничиваются и заставляют еп. Германа подписать следующее заявление, датированное 6 мая 1925 года: «Мне Чувашским отделом ОГПУ объявлено о том, что с сего числа никаких административных прав, присвоенных мною раннее, не имею, в дальнейшем обязуюсь по отношению к церквям и приходам Чувашской Области никаких административных функций не проявлять, в случае нарушения буду нести ответственность. Для того, чтобы выехать на приход служить, епископу приходится испрашивать разрешения у ОГПУ.

18 мая 1925 года еп. Герман пишет уполномоченному Чувашского отдела ОГПУ Батыревского уезда заявление: «Церковный Совет с. Шихраны, Хормалы, Ново-Тинчурино, Кошлоуши и др. приглашают на приход служить. В связи с этим прошу разрешения на выезд». Приходится отчитываться даже за покупки: в Батыревкую уездную милицию пишет о том, что шапирограф купил на свободной продаже в Петрограде, предъявляет счет, тогда как обновленцы имеют полную свободу.

4 августа 1925 года еп. Герман пишет в ОГПУ, что советская власть не может вмешиваться в область культа, ссылаясь на разъяснения 5-го отдела НКЮ от 16 августа 1924 года «Об отделении церкви от государства», просит аннулировать раннее данную подписку и разрешить свободный выезд.

20 августа 1925 года еп. Германа вызывают в Чувашский Отдел ГПУ в городе Чебоксары. Через два дня в отношении его возбуждается уголовное дело. Он обвиняется в распространении ложных провокационных слухов на территории Чувашской и Ульяновской областей и в присвоении административных функций по статьям 73, 122, 123 УК РСФСР, несмотря на то, что еще 29 апреля зарегистрировался в Адмотделе как служитель культа религиозного общества церкви с. Ибреси Батыревского уезда, а раннее, в марте 1925 года просил административный отдел Чувашской Республики зарегистрировать союз приходов Православной церкви. Ответа епископу не дали, хотя по закону должны были сделать это в двухнедельный срок.

В 5 часов утра 27 августа он прибывает на постоянное место жительства в г. Алатырь. 28 августа его посадили в Дом заключения с отправкой в город Ульяновск 1 сентября, за то, что у него не было разрешения на служение, хотя это разрешение было прислано уполномоченному ОГПУ по Алатырскому уезду из Ульяновского ГАО. В 4 часа утра 1 сентября 1925 года он был отправлен в Ульяновск. Предварительное следствие началось только 14 сентября, до этого его содержали в тюрьме города Ульяновск в неизвестности, не проводя допросов и не давая объяснений. Он обвиняется в том, что проживая в Ибресях, нелегально управлял церковными приходами Ульяновской губернии. Первый допрос был произведен 14 сентября. В этот же день Ульяновский отдел ОГПУ принимает решение о необходимости направления еп. Германа в Чувашский отдел ОГПУ. 25 октября монахиня Анимаиса (Анастасия Терентьева) обратилась в ОГПУ с просьбой разрешить еп. Герману ехать из Ульяновска в Чебоксары не этапом, а свободно, без конвоя, т.к. неизвестно, когда пойдет арестантский пароход. В этом ей было отказано. И только 12 ноября он прибыл в Чебоксары, где его поместили в исправдом. Здесь он пишет заявление в Чувашский отдел ОГПУ об изменении меры пресечения и о том, что статья 73 по новому кодексу исключена; а по статьям 122 и 123 наказание положено до 6 месяцев и только принудительной работы, а он почти 3 месяца под арестом. Следствие давно закончено, но дата судебного разбирательства неизвестна. 30 ноября мера пресечения была изменена на подписку о невыезде с места жительства из г. Алатырь.

Постановление
1925 года декабря 3 дня.
Я, уполномоченный Чувашотдела ОГПУ А. рассмотрев сего числа следственное дело за № 101 по обвинению гражданина Кокель Григория Афанасьевича (в сане епископа Германа) 42 лет, чувашин, происходящего из крестьян с. Тарханы Тарханской волости Батыревского уезда АЧССР, вдового, имеющего троих детей, безпартийного, имеющего высшее духовное образование, ранее не судившегося в преступлениях, предусмотренных ст. 73, 122, 123 УК нашел: гр. Кокель добившись еще при жизни патриарха Тихона сана епископа избрал постоянное место пребывания в г. Ибресях Чувреспублики. Будучи зарегистрированный в Адмотделе Чувашисполкома, как служитель культа при церкви поселка Ибресь он объявил себя управляющим всеми православными церквами Автономной Чувашской Республики, но будучи зарегистрирован в Адмотделе как таковой, и стал незаконно вмешиваться во внутренние дела других общин, и распоряжаться ими вопреки даже их желаниями, как то: смещая без ведома и согласия общин служителей культа, которые его не хотели признавать, как идейного главу и как управляющего всеми православными церквами Автономной Чувашской Республики . Рассылал всевозможные распоряжения и приказания общинам о доставлении ему разных сведений и денежных сумм на содержание своей канцелярии, грозя в противном случае отрешением служителей культа от места и т.п. карами. Тоже самое он проводил при своих разъездах по епархии, как сам, так и через своих прислужников, везде требуя денег от верующих . По словам его же приверженца Якова Турхана Герман Кокель за восемь месяцев епископской деятельности разными правдами и неправдами получил от приходов не менее 6 000 рублей. Будучи предупрежден отделом ОГПУ еще 6 мая в том, что он не имеет права присваивать себе административные функции по управлению церквами Чувашской Республики, а также не вправе именовать себя управляющим церквами АЧССР и открывать свое управление без соответствующей на то регистрации в Адмотделе, он тем не менее продолжал в том же духе вести свою деятельность, именуясь везде Управляющим всеми церквами АЧССР, смещал, назначал служителей культа без согласия общин, и вообще продолжает вести себя как полновластный администратор вопреки существующим положениям, что видно из многочисленных воззваний и распоряжений, имеющихся в деле.
Следовательно, еп. Герман Кокель не только преступил закон до его предупреждения о том со стороны органов власти, но и последовательно и намеренно в целях проведения своей политики, продолжал вести свои беззаконные действия, не исполняя распоряжений органов власти.
Далее, будучи в с. Солдыбаеве, Никольской волости, Чебоксарского уезда 19 февраля 1925 года, он, в произнесенной им проповеди распространял провокационные слухи о том, что якобы в Москве найдено трое мощей, которые лежали нетленными 300 и 700 лет, что Советская власть якобы всячески издевается над ними, отрубая им руки и ноги, но что последние принимают прежний вид
Среди групп верующих он делал комбинации из 15 спичек (делая из них в таком виде 666, пятиконечную звезду и слово ЛЕНИН), доказывая этим, что согласно предсказания священного писания появился антихрист в лице Ленина с печатью в виде пятиконечной звезды .
Распространял слухи о том, что будто бы у Патриарха Тихона пропала шуба, и по этому поводу к нему являлись якобы товарищ Калинин и товарищ Рыков для выражения соболезнования
Среди верующих старался проводить дух ненависти и противодействия Советской власти, как например, в частной беседе с одним попом, когда последний касаясь церковной политики, задает ему вопрос о том, что если вы мне прикажете такие дела, которые не касаются церкви, например, если вы мне прикажете идти против Советской власти, то значит и тогда должен идти за вами, т.е. исполнять ваши приказания, Кокель отвечает: «Да и тогда»
Свои действия еп. Герман – Кокель распространял также на Ульяновскую губернию и часть Татарской Республики.
В своих показаниях еп. Герман – Кокель отрицает все предъявленные ему обвинения, за исключением присвоения себе административных функций.
Таким образом, из вышеизложенного со стороны еп. Германа Кокель усматривается ряд содеянных им преступлений, предусмотренных ст. 73, 122, 123 УК…
Принимая во внимание, а также и то, что и в дальнейшем пребывание его, еп. Германа (Кокель), на территории АЧССР может вообще вредно отразиться на политнастроении и спокойствии населения, так как таковой своими действиями может вызвать эксцессы среди группы верующих, каковой случай был в том сего года в селе Хормалах, Ибресинского уезда АЧССР, где между его сторонниками и другой группой верующих дело из-за спора по обладанию церковью дошло до избиения друг друга (см. лист дела 109 и 110), а также распространением ложных, провокационных слухов может вызвать среди населения недоверия к власти, дискредитирования ее и недовольство ею, - постановил:
Дело за № 110 на 268 листах по обвинению епископа Германа (Кокель) происходящих из граждан с. Торханы, Торханской волости Батыревского уезда АЧССР, направить в ОГПУ с ходатайством об административной его высылке из пределов Автономной Чувашской Социалистической Советской Республики.
Мера пресечения избрана о невыезде с места жительства города Алатыря АЧССР.

Обновленцам с помощью ОГПУ все же удается его выслать из Чувашии. ОГПУ принимает решение о том, что дальнейшее пребывание еп. Германа на территории ЧАССР может вредно отразиться на политическом настроении и спокойствии населения. Дело передается на рассмотрение особого совещания при коллегии ОГПУ. 4 июня 1926 года было принято постановление о высылке из Чувашской Республики еп. Германа Кокеля сроком на 3 года с прикреплением к определенному месту жительства.

В 1926-27 гг. Герман епископ Бугульминский викарий Самарской епархии. Проживая в Бугульме, он неоднократно участвует в диспутах верующих и неверующих. Увозят его на диспуты вечерами на машинах НКВД. В спорах с неверующими всегда побеждает. Народ с диспутов провожает его стоя с радостными восклицаниями и аплодисментами. Дома, на вопрос дочери: «И кто же из вас победил?» - епископ отвечал, - «Конечно, Бог».

Епископ никогда не рассказывал родным о своих отношениях с властями. Когда дочь спрашивала: «Куда тебя возит НКВД по ночам?» он отвечал: «Не надо это тебе знать, учись молчать.». Он не рассказывал ей даже о своей многочисленной родне, в том числе о родном брате художнике Алексее Кокеле.

Епископ Герман последовательно занимал следующие кафедры:

В 1927-1928 гг. – Герман епископ Бугурусланский (Оренбургская область)

1928-1932 гг. – епископ Кузнецкий, викарий Томской епархии.

1929-1930 гг. – епископ Томский и Алтайский.

1930 ноябрь – 1931. 14 июль – временно управляющий Омской и Павлодарской епархией.

1931-1932 гг. – епископ Никольско-Уссурийский, временно управляющий Хабаровской, Приморской, Владивостокской епархиями.

1932-19 сентября 1932 г. – епископ Барнаульский, временно управляющий Бийско-Алтайской епархией.

1932-1933 гг. – епископ Хабаровский.

1933г. – епископ Благовещенский (Амурская область).

(Губонин М.Е. Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшие документы о преемстве высшей церковной власти 1917-1943 годы.).

Примерно в 1931-1932 годах известен такой случай. Епископа Германа приговаривают к расстрелу. Монахиня Анимаиса приезжает в г. Ивантеевка Московской области к Марфе Егоровне Спиновой-Алешевой, которая проживала в то время там. Марфа и Анимаиса обращаются с прошением о помиловании еп. Германа к Калинину. Приговор о расстреле был отменен.

Митрополит Мануил (Лемешевский), бывавший в заключении вместе с еп. Германом, освободившись будет считать его погибшим от ужасных пыток намного раньше. В 1957 году, будучи архиепископом Чебоксарским и Чувашским, он скажет свояченице еп. Германа Марфе Егоровне Николаевой: «Епископ Герман погиб, не вынес тяжелых пыток».

8 сентября 1933 года еп. Германа арестовали и заключили в тюрьму в г. Свободный Амурской области, осудили 31 декабря на 10 лет лагерей.

Лагерная жизнь особая. Заключенные определялись не по фамилиям, а по номерам. На каждого заключенного заводилось личное дело, куда записывалась информация от доносителей-заключенных и давалась характеристика. Епископа Германа охарактеризовали как до сих пор не отказывающегося от своих религиозных убеждений.

Сначала епископ работал счетоводом финчасти второго отделения, потом был переведен заведующим делопроизводства санчасти. Владыку Германа обвинили в том, что он состоит членом контрреволюционной организации на Алтае под названием «Мракобесы» и ставит своей задачей свержение советской власти вооруженным путем в момент интервенции, проводит вербовку новых членов. Приводят его слова, якобы сказанные им в санчасти: «Зачем расстреливать людей, можно обойтись без расстрела. Христос сказал: «Не убей!». Ну, сослали бы куда-нибудь подальше, вот как меня и довольно бы с них. Если бы они не воевали между собой, то народу было бы лучше, и церкви бы не закрывали». За каждым шагом владыки Германа следили. Один из агентов ОГПУ доносит: «Еп. Кокель сидел и разговаривал в санчасти с епископом Магдой, а когда я зашел, перестал говорить». «Коммунисты не знают историю России, они разрушают архитектурные памятники… Нельзя расстреливать ученых, ведь они еще пригодятся России».

«Наиболее махровую контрреволюционную деятельность проводит Кокель, который пытается внушить окружающим ненависть к существующему строю, называет царское время «счастливыми днями».
Кокель заявляет: «Большевики не знают историю и не щадят исторических памятников. Когда был государь, этот помазанник Божий, он заботился о православных и о нас, служителях алтаря Господня, а теперь антихристы со злобой дьявольской гонят Церковь Божию. Но ничего, мы верующие уйдем в подполье и оттуда будем проповедовать распятого Христа. Мы добьемся тех счастливых дней, когда колокола Кремлевских соборов во славою встретят помазанника Божия. А эту свору, эту нечисть, этих поганых коммунистов и комсомол с их нечестивыми вождями сметут как прах с лица земли русской».
«Серафим Саровский говорил, что его мощи встретят в Дивеево с колокольным звоном, что власть коммунистов долго не продержится».
«Дальнейшей разработкой Кокель установлено, что он пытается проводить свою контрреволюционную деятельность в более широком и организационном порядке. Вот смотрите, прямо не в коня корм, вот что значит; что новые правители являются слугами сатаны, а потому Господь им здоровья и жизни не дает. Ленин поцарствовал немного и умер. Воровского убили, Орджоникидзе умер, Кирова убили, Куйбышев умер. Не дает Господь жизни врагам. Пусть как ни стараются коммунисты победить христиан, не удается им это сделать. Сейчас нужно всеми силами вовлекать в нашу религиозную общину молодежь. Мы должны вернуть в лоно святой церкви колхозное крестьянство. Главная задача нас, пастырей, внедрить мысль молодому поколению, что Советская власть, что Сталин и прочие его приемники закрывая церкви и монастыри, действуют неверно. Указать, что весь ученый мир находится в лоне христианской церкви. Должны обратить внимание молодежи за границей».
К этой теме Кокель вернулся в следующий раз, несколько изменив вариант и направляя свою звериную ненависть к вождю партии».
В целях активации своей репутации и придание ей воли реального характера Кокель, основываясь на каких-то церковных авторитетах, пытается внушить окружающим, что советская власть, по священному писанию, как власть антихриста, может просуществовать только двадцать лет, после чего враги Христа – безбожники-коммунисты будут растоптаны воинством Христовым. Он питает самую большую ненависть к вождю партии». (Архив УФСБ по Хабаровскому краю. Дело 3384)

17 октября 1937 года тройка приговорила епископа Германа к расстрелу. Епископ Герман был расстрелян 2 ноября в 2 ч. 30 мин. ночи.

17 июля 2001 года на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви епископ Герман (Кокель) причислен к Собору новомучеников и исповедников Российских от Чебоксарско-Чувашской епархии.

Память его совершается 20 октября (2 ноября).

 

 
Ко входу в Библиотеку Якова Кротова