Ко входуЯков Кротов. Богочеловвеческая историяПомощь

О НОВОЯВЛЕННЫХ ЧУДЕСАХ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ

К началу


Рукопись Симона Азарьина 1653 г.

Благоволением Бога Отца Вседержителя, помощью Единородного Сына Его, Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, и содействием Пресвятого и Животворящего Духа была написана эта книга о житии Преподобного и богоносного отца нашего Сергия, чудотворца, а написал ее спустя двадцать шесть лет по преставлении святого ученик его Епифаний Премудрый, как написано в его книге. Потом, спустя несколько лет, иеромонах Пахомий тоже вспомнил о его преподобном житии и о чудесах, происходящих от его мощей. А после того было явлено еще большее, неисчислимое количество чудес всем приходящим к нему с верою, причем люди получали исцеление от самых разнообразных болезней, и не только там, где лежат его многочудесные мощи, но и в других городах и селах и в дальних странах – везде, где кто-нибудь призывал с верою его святое имя. Много лет прошло, почти двести лет или даже больше, с тех пор как было написано Житие святого, и никто не дерзнул дополнить книгу его жития сведениями о новых чудесах – то ли по небрежению настоятелей, то ли сам он, Преподобный, не желал этого. Ведь еще при жизни он стяжал такое смиренномудрие, что из-за плохой одежды его порой не узнавали, и кто не удивится его тяжелым трудам, терпению, воздержанию, нестяжанию и скудости потребностей, как повествует о том книга его жития! И чем более смирял себя Преподобный Сергий, тем более прославлял его Бог. А он и ученикам своим заповедал любить смирение и не искать славы от людей.

Поскольку ученики Преподобного не написали о нем, Бог Сам прославляет его людям на удивление – не в одном только Российском государстве, но и во всех странах земли известно имя его и прославлено как величайшее из имен. И в наше время приходят из дальних стран на поклонение к преподобным мощам его патриархи и митрополиты, архиепископы и епископы, архимандриты и игумены, честные старцы, иноки и миряне из Азии, Африки и Европы и со всей вселенной и во святой обители его возносят молитвы ко Святой Троице и Пречистой Богородице, призывая Преподобного Сергия на помощь и торжествуя духовно. И бывают сопричастниками пищи чудотворца, принимают честные дары и необходимую в дороге пищу и питье в достатке и уходят восвояси, радуясь, что сподобились видеть Сергиеву обитель и поклониться его преподобным мощам.

Быть может, кто-нибудь, по неведению или помраченный мраком неверия, скажет: "Кто, когда и откуда приходил, какие великие святители, да еще со всей вселенной? Ведь в книге о нем того не написано". Мы ответим.

Первым был на Святой Руси и в Сергиевом монастыре Святейший Иоаким, Патриарх великой Антиохии1.

Потом приезжал Святейший Иеремия, Вселенский Патриарх Царьграда2, который украсил саном патриаршества престол Российский – поставил в Москве Преосвященного Митрополита Иова3 в Патриархи.

Потом Святейший Феофан, Патриарх святого града Иерусалима4, поставил на Москве в Патриархи Филарета Никитича5; находясь в обители святого Сергия и стоя у мощей Преподобного, он снял со своей святительской головы клобук и возложил на голову Архимандрита Дионисия6, произнес некие молитвы на возложение клобука и повелел носить этот клобук, знак особой власти, ему и следующим после него Архимандритам Троице-Сергиева монастыря.

В 7157 [1649] году приезжал Святейший Паисий, Патриарх святого града Иерусалима7.

В нынешнем же, 161 [1653] году в Сергиевом монастыре снова побывал Святейший Вселенский Патриарх – Афанасий Царьградский8.

А перед тем был тырновский святитель, из Болгарской земли, который тамошними жителями именовался Патриархом9.

Мы сказали только о Первосвятителях, которые бывали в Московском государстве и в обители святого Сергия, чудотворца, поклонялись его преподобным мощам. А митрополитам, архиепископам и епископам, архимандритам и игуменам и честным мирянам со всей вселенной, как мы уже сказали, несть числа, они и доныне приходят каждый год и поклоняются его святым мощам, и написать обо всем этом в книге его жития невозможно. Но если кто-нибудь захочет узнать о том доподлинно, пусть сделает выписки из монастырских книг келарской и казенной службы и уверится воистину, какую честь им оказывают, какие дары преподносят и как снабжают всем необходимым в дорогу.

Преподобный Сергий не стремился увидеть ни Царьград, ни Святую Гору Афонскую, ни Синайскую гору, ни Иерусалим, ни прочие святые места, но оставался на том месте, где дал обет с открытой душой и чистым сердцем, прося милости у Пресвятой Троицы и возложив надежду на Пресвятую Богородицу, – и Бог, увидев его благое изволение, кротость и незлобие, привел к нему в обитель пастырей, и учителей, и благочестивых людей всякого звания не только из дальних краев Русской земли, но и со всей вселенной, дабы они и в северных краях узрели образ благочестия и насладились плодом терпения.

Но есть такие, что не боятся Бога и, охваченные завистью, говорят безумно, как несмысленные: "Если бы греки, – говорят они, – не получали даров, они бы не приходили на поклонение в Сергиеву обитель, как и в прочие обители не ходят". Они и слышать не хотят о том, что можно прочесть в Житии Преподобного: когда в обители его не было ни золота, ни серебра и не хватало самого необходимого для пропитания, уже тогда Святейший Вселенский Патриарх Филофей10 прислал из Царьграда своих послов к Преподобному Сергию и с ними почетный дар – золотой крест с парамандом, схиму и общежительный устав.

Он же, приняв дары, показал их Преосвященному Митрополиту Алексию, сообщил и об уставе и спросил: "Ты, владыко, как повелишь поступать с этим?" Святой Алексий сказал ему: "Видишь, какого блага ты сподобился, о Преподобный, как прославил тебя Бог и до каких стран достигли известия о твоей обители – сам Вселенский Патриарх шлет тебе советы к великой пользе! Мы же, – добавил он, – благодарим тебя и еще кое-что тебе посоветуем", – таким образом, Преподобный получил от двух Первосвятителей советы, а не приказания. Ведь обитель Сергия и тогда была славна не золотом и серебром, но его великим смирением и терпением, по благодати Божией.

Некогда епископ Царьграда был наказан Богом за свою дерзость и неверие, ибо он пошел из царствующего града Москвы в обитель к Преподобному Сергию, главным образом, для того, чтобы посмотреть, как тот живет, потому что сомневался и говорил: "Разве может в этих краях, да еще в последние времена, явиться такой светильник, как мне рассказывали о нем?" Думая так, по своему неверию, епископ, едва достиг обители и увидел Преподобного, тут же ослеп и ничего не видел до тех пор, пока не был приведен в келлию Преподобного и, умоляя его со слезами, не покаялся в своем неверии. Святой Сергий прикоснулся к глазам епископа и вернул ему зрение и беседовал с ним о том, как неполезно превозноситься над смиренными, и, угостив, отпустил его с подобающей честью.

Множество греков приходили в обитель, желая послушать о чудесах Преподобного Сергия, просили книгу с его Житием и, прочтя с благоговением, воздавали благодарение Богу и прославляли Преподобного Сергия. И об одном только недоумевали: как же это – много лет прошло, а никаких новых чудес его не записано? И спрашивали живущих тут иноков: "Бывают ли еще чудеса и исцеления от цельбоносных мощей Преподобного Сергия?" А те отвечали: "Как река многоводная течет и не умаляет струй своих, так и чудеса от святых мощей Преподобного Сергия не иссякают. Но если все эти чудеса, бывающие по его святым молитвам, и рассказы о них записывать, то не хватит чернил и бумаги, да и никакого усердия человеческого".

Мы же, услышав о том, пришли в сомнение и подумали: а не возомнит ли кто-нибудь из них, что чудеса Преподобного Сергия уменьшились? И выписали некоторые из чудес его, лишь немногое из множества, – те, что случились в наше время, и другие, из летописных книг и из книги Келаря Сергиевой обители об осадном сидении11, то есть чудеса, которые содеяны Преподобным в военное время.

Между тем по воле Самодержца, Государя Царя и Великого Князя всея Руси Алексея Михайловича приказано было напечатать Житие Преподобного Сергия; и то, что мы записали, Самодержец повелел тут же напечатать. Однако печатники, служившие на Печатном дворе, поместили в книге о Сергии лишь тридцать пять глав из тех новых чудес, которые были принесены нами; остальные же чудеса Преподобного оставили в небрежении. Возгордились они и пренебрегли чудесами святого, потому что некоторые из них сами проводили жизнь свою в небрежении.

Истину они называли ложью и чудеса считали случайностью. Так, об источнике новоявленного колодца, что у церкви Пречистой Богородицы12, в стене у паперти, они не стали печатать всю правду; потом, с понуждением, все-таки напечатали, но не чистую правду, а добавив некую ложь, по своим домыслам, и напечатали об этом источнике лишь в некоторых книгах, в других же книгах с Житием Сергия и того не поместили, обличаемые своей совестью. Так же и другими чудесами святого они пренебрегли и не стали о них печатать.

Смотрите же, боголюбивые: некогда гордые, посчитав это неважным, не захотели напечатать всю правду о новоявленном колодце, который Бог и Пречистая Его Матерь даровали по молитвам святого Сергия, и вот ныне от той богодарованной воды обильно подаются великие чудеса и дары целебные, и не только простой люд, но и вельможи получают исцеление от различных болезней, а более других – Государь и Самодержец, Царь и Великий Князь всея Руси Алексей Михайлович, который всегда приходит, черпает своими царскими руками от того святого источника, в честь и похвалу Пресвятой Троицы и Пречистой Богородицы, и воздает благодарение преподобным чудотворцам Сергию и Никону.

И Святейший Патриарх Московский и всея России Иосиф13 в нынешнем, 160 [1652] году, 25 сентября, вместе с Самодержцем праздновал память Преподобного и открыто проповедовал всем о чуде святого Сергия: как его святыми молитвами он получил исцеление от утробной болезни и излечился водою из новоявленного колодца. Он повелел нам записать это в чудеса святого, что мы и сделали, как будет видно из дальнейшего повествования.

Государь же Царь и Великий Князь всея России Алексей Михайлович изволил спросить меня, Келаря Симона, о чудесах святого Сергия: "Записываете ли вы для памяти чудеса, которые бывают от мощей святого в наше время?" Я отвечал: "С тех пор, Государь, как написано учеником его Епифанием и Пахомием Житие его, – с тех пор никто не дописывал в книге о нем новых чудес. Только теперь, когда ты, Государь Царь, изволил напечатать книгу его жития, мы собрали новые чудеса святого, случившиеся в наше время, затем выбрали из летописных книг и из книги об осаде обители чудеса, случившиеся тогда, и все это предложили Печатному двору. И из тех, Государь, чудес одни были напечатаны в книге о Преподобном, другие же, не знаем по какой причине, остались в небрежении и были утеряны печатниками".

Государь Царь и Великий Князь всея России Алексей Михайлович, услышав об этом, приказал нам впредь записывать случающиеся чудеса святого, чтобы не были забыты эти чудеса Преподобного Сергия. Я же, недостойный, услышав царское повеление, подумал: "Если я не пишу и другие тоже не станут писать, и от нашего небрежения и лености забудется что-нибудь из чудес его, то мы наведем на себя гнев самого Преподобного либо за неисполнение царского приказа заслужим гневное слово от Государя Царя". Убоялся я, вспомнив притчу о ленивом рабе, ведь хотя я весьма грешен и недостоин послужить такому делу, но надеюсь на кротость и милосердие самого чудотворца Сергия и на его святые молитвы.

Он был весьма милостив и кроток со своими учениками, как в этой жизни, так и по преставлении подавая равную милость и щедроты, и никто тогда не уходил из обители его с пустыми руками, не получив полезного слова и благого подаяния, да и теперь никто не уходит со скорбным лицом, не получив неисчерпаемых его даров и целебной благодати. Воистину не оскудевает и ныне благодать Пресвятого Духа по молитвам его, но растут и множатся чудотворения от его преподобных мощей.

Где ни призовет его человек с верой сердечной – непременно получает благую помощь и уходит с радостью; кроме того, уносят в свои дома и в путешествие берут мед и хлеб чудотворца и получают от этого исцеления. Так же и по обителям его в Казани, в Свияжске, на Балахне и в других городах – где бы ни находился мед чудотворца – и до сего дня после молебного пения, благодаря Бога и Преподобного, испивают его и обретают здравие.

А если мы умолчим о его чудесах и не расскажем никому, что сотворил Преподобный, бездушные предметы заговорят и бессловесная тварь станет проповедовать. Ведь мы говорим не просто так, но воистину то, что видим, да и сами вещи действием и чудотворением, как перстом, указуют: так, и доныне цела житница Преподобного чудотворца Сергия, сберегаемая Богом на удивление и на память о его преподобных трудах, и христолюбивые паломники берут щепочки от ее порога или угла для исцеления зубных болезней и всяких скорбей и относят в свои дома, благодаря Бога и Преподобного; точно так же и его служебные ризы и пастырский посох сохраняются в ризнице до сего дня.

В те времена вокруг обители были непроходимые леса, ныне же все видят вокруг широкие поля, многолюдные села и деревни. В те времена не было тропинки, и нельзя было пройти человеку – ныне же видим широкие пути-дороги и проезды, по которым беспрестанно, днем и ночью, идут люди всякого звания. В те времена являлось Преподобному множество гадов и ползающих змей для устрашения живущего бесстрастно – ныне же, по его молитвам, вокруг обители на десять поприщ и более не встречается ужей и змей, потому что туда, где слышен колокол, они не могут заползти.

В те времена место это было безводно, и, кроме источника, который пробился по молитвам святого Сергия, не было воды у его обители – ныне же зримо для всех явилось множество источников. Первым после Преподобного Сергия ученик его, преподобный Савва Сторожевский, по молитвам своего духовного отца, извел источник чистой воды выше Конюшенного двора14, – из него и доныне берут воду, благодаря Бога. Потом, спустя семь лет, в 151 [1643] году, под горою Волкушею15, а также возле самого Конюшенного двора, позади Свитошного16 и еще во многих местах пробились источники чистой воды, из которых все люди черпают и пьют, благодаря Бога. Источники дали начало реке, текущей от обители Преподобного, на которой поставлено множество мельниц, что все могут видеть. А в наше время, благодатию Божией, как мы писали выше, пробился целебный источник внутри обители, который все видят своими глазами и пьют на веселие и в просвещение души и тела, молитвами святого. Итак, чем более увеличивалось число людей в обители и около нее в слободах, тем более появлялись в изобилии и вода, и все необходимое.

В те времена, когда вблизи обители святого православные христиане терпели разорение от поганой литвы, многие говорили: "Не бывать уже Сергиевой обители прежней". Ныне же для всех очевидно и все помнят, что в те времена не было в окрестных рощах столько деревьев, сколько теперь людей в слободах, – великое множество, на тех самых местах, где были огромные рощи.

Так обогатил Бог чудесами обитель Преподобного, что и бессловесное естество говорит о его чудесах.

И вновь видя милосердие Божие и щедроты, изливаемые по молитвам Богоматери, Пренепорочной Владычицы нашей, и Преподобного Сергия, как умолчим о дивных чудесах? Ведь храм Святой Троицы, где покоятся мощи Преподобного Сергия, Богом хранимые, не так сильно охлаждается в зимнее время от мороза, как прочие каменные церкви, но как бы содержит в себе легкую прохладу, и люди в нем не страдают от мороза. Кроме того, внутри алтаря, по благодати Божией, Святыня, которой приносится Небесному Царю Непорочная Жертва, не замерзает даже в лютые морозы, но невидимой силою Божией согревается, как от солнечного тепла, и руки служащих, по их словам, не зябнут.

И чем более сам Преподобный смирял себя, никогда не похваляясь своим житием, тем более Бог прославил его чудесами. Словно солнце, сиял он перед всеми людьми, и множество его учеников, подобно солнечным лучам, просияли. Как звезды посреди неба, светились они, просвещая всю Русскую землю добрым житием и чудесами, так что обители их не забыты доныне и о чудотворениях их все знают.

И вот еще о чем рассказывают: однажды ученик Преподобного Афанасий, Игумен Высоцкого монастыря17, по какой-то надобности приехал в Царьград, а там в это время не было Патриарха, и началось великое смятение по поводу избрания на патриаршество – одни хотели того, другие иного, и не было согласия в Священном Соборе. И вот взяли этого Афанасия, высоцкого Игумена, как странника и ученика Преподобного Сергия, имя которого было уже тогда известно по всей вселенной, и поставили его Патриархом Царьграда, и Богу известно, как долго пребывал он на святительском престоле. Позднее, как говорят, московские послы видели его гробницу с надписью. А я что слышал, то и написал, подумав, что невозможное для людей возможно Богу. Если же кто-нибудь узнает об этом достовернее или гробницу его увидит, пусть просветит и нас.

И зачем много говорить и писать? Все равно мне не хватит разумения, чтобы толком начать или кончить.

Ум человеческий постигает величие Божие, ибо Сам Господь чудесами соделал Преподобного Своего Сергия достойным удивления.

Преподобный Сергий изначально получил наставление не от людей: прочие святые учились от святых, преподобные от преподобных, следуя по стопам отеческим и угождая Богу, а Сергий еще во чреве матери явился освященным сосудом Святой Троицы и троекратным возглашением прославил Святую Троицу во время Божественной литургии. Рождение его, и воспитание, и детство, и возрастание, и воздержание, и постничество от самых пеленок были, по воле Божией, выше человеческого обыкновения, и родители его спустя 40 дней по рождении сына принесли его в церковь, в дар Богу. Книжную грамоту он постиг благодаря Ангелу Божию, а не людям и не пришел иночествовать к кому-нибудь другому под начало, но, Богом наставляемый, сам себе уготовал место и устроил церковь.

Брат его единоутробный лишь указал ему пустынное место, немного помог ему в трудах – и ушел. Он же в пустыне той еще до пострижения в одиночестве приносил Богу множество молитв и трудов, и Бог, видя его стремление к иночеству по Божию установлению, послал ему того, от кого можно было принять постриг. Вместе с пострижением новоначальный чернец, как совершенный инок, стал причастником Святых Тайн, и когда святой причастился – не только в церкви, но и вокруг нее распространилось сильное благоухание, свидетельствуя о его душевной чистоте.

Он же, став иноком, снова предался постоянному бдению и слезам, принося их, один, единому Богу. О трудах его и воздержании выше меры кто сможет рассказать? Долгие годы он жил в пустыне со зверями и испытывал множество искушений от бесов, до того как сошлись к нему, изволением Божиим, братия и составился общежительный монастырь, благодатию Божией и помощью Пречистой Богородицы, по молитвам его, – такой, какой видят теперь очи наши.

А кто сможет достичь степени его смирения? Кто не удивится терпению его и нестяжанию? Ведь Преподобного порой не узнавали из-за бедности его одежды, а в церкви, по скудости, приходилось канонаршить по книге с лучиною, но за великое его терпение Бог помогал ему и братии ангельским хлебом. Ему не нужно было ни золота, ни серебра, ни риз украшенных, ни хорошо выезженных коней; –с великим смирением ходил он пешком, где хотел.

Как-то Преосвященный Алексий Митрополит возложил на него золотой крест с парамандом, желая возвести Сергия на митрополию, но он не повиновался, считая это непомерной тяжестью. "Золота, – сказал он, – я никогда не носил". И не смог святой Алексий уговорить его, согласился с волей Преподобного. А тот за свое смирение сподобился посещения Богоматери.

Ризы его служебные и посох пастырский и доныне можно видеть своими глазами: на праздник Преподобного Архимандрит во время службы облачается в его ризы и держит его посох в своей руке, и таким образом показывается совершенное смирение Преподобного. Ведь обитель его в те времена известна была его чудесами, а не золотом и серебром; мы слышали из Жития его о нищете и нехватке самого необходимого, и сколько выносила эта терпеливая душа поношений и ропота даже от братии.

Но каким же благополучием наделил Бог обитель его впоследствии! Чем более, как говорится в Житии, умножались приношения в обитель, тем более возрастало утешение для странников, и никто, сказано в Житии, не уходил из обители Преподобного с пустыми руками. Сам же он заповедал и после своей кончины принимать как следует не только нищих и странников, но всякому просящему подавать: "Если исполните без роптания эту мою заповедь, – говорил Преподобный, – получите награду от Господа и по преставлении моем обитель весьма расширится и долгие годы будет стоять без разрушений, по благодати Христовой".

Эту заповедь Преподобного Сергия исполняют неукоснительно, и бывает так: не только простолюдины, больные и нищие, но и князья, и бояре, и воеводы, и военные люди – все, проходя мимо, получают подобающее и достойное угощение, словно от источников неисчерпаемых, и сверх того необходимую в пути пищу и питье, как и в Житии его написано. Служащие, говорится там, подавали всем щедро и с радостью и при этом ясно видели: там, где в храмах было все как подобает, там и еда, и напитки, и хлеб, и вареная пища – все это приумножалось, по благодати Христовой, по молитвам Преподобного, как видят все своими глазами.

Такая благодать Божия споспешествовала Преподобному, что и Ангелы Божии служили с ним; кроме того, братия видели, как он причащался Божественным огнем.

А дар исцеления, дарованный ему от Бога, и чудеса, случавшиеся тогда и теперь, кто сможет описать? Дары исцеления и доныне подаются всем приходящим к Преподобному, к цельбоносным его мощам, но, кроме даров исцеления, дана ему от Бога благодать защищать всю Российскую землю от нападений врагов христианства – от безбожных татар, немцев, литовцев и прочих народов, не чтущих по истине Бога, Господа нашего Иисуса Христа, и желающих уничтожить православное христианство.

Как Богом данный помощник всему государству, он везде и всюду являлся для царей и великих князей помощником в сражениях. Так, Преподобный Сергий дал благословение Великому князю Димитрию на битву с безбожным царем Мамаем на Дону и во время боя вооружил и укрепил его своими посланиями, а потом своим посольством помог Великому князю Димитрию Ивановичу установить вечный мир с рязанским и с нижегородскими Великими князьями18. Точно так же и под Казанью, и под городом Свияжском он своими чудесами даровал Царю и Великому князю Ивану помощь в сражении с безбожными татарами19, устрашая неверных частыми явлениями, а православные христиане, попавшие в плен, по молитвам его, невидимым образом освобождались от рук поганых, как сообщает Житие. В городе Себеже20 православные с его помощью освободились от литовской осады. Точно так же и в Псковской земле, в городе Опочке, после явления его была снята осада и врагов разогнали.

Во время суетного восьмого Собора, собранного папой и русским Митрополитом Исидором21, Преподобный являлся в латинских и в немецких землях и похвалил святого Марка Ефесского, назвав его равноапостольным и многострадальным, и явлением своим сохранил от поганых по дороге оттуда иерея Симеона22 и других, повелев проповедать на Руси правоту веры православной. А во времена крымского царя и татарского нашествия23 он явился вместе с московскими чудотворцами и с Леонтием Ростовским и Варлаамом Хутынским24, умоляя Владыку и Пречистую Его Матерь, как написано.

И где бы ни приходилось сражаться государям, царям и великим князьям, они постоянно имели на устах имя Преподобного Сергия, ставили полотняную дорожную церковь во имя его близ своих шатров и каждый день приходили в нее на молитву: под Казанью, – и в городе Свияжске, где ныне монастыри во имя его, и под Москвой, в обозе против крымского царя, где ныне церковь Пречистой Богородицы, именуемой Донскою25. И везде – на всех путях и во всех напастях – призывали имя его, а когда мирились, то скрепляли мир его именем.

Когда же Великий Князь Василий Иванович26 лежал на смертном одре, последним словом его, сказанным вслух, было величание Преподобному Сергию, а потом он предал дух свой в руце Божии. Такую веру имели самодержцы к Преподобному, что обращались к нему с просьбой умолить Бога о чадородии, и не ошибались – что просили у Бога, получали, по его молитвам, и с радостью уходили домой.

Как умолчать о нынешних, последних милостях Божиих, которые дарованы, по молитвам Преподобного, во времена литовского разорения27? Ведь все помнят, как было разорено Московское государство; как города, села и деревни были преданы огню и мечу, а всякая душа, от мала до велика, истреблена; как Московским государством, многими городами, завладели поляки, литовцы и немцы, иные города были разорены русскими ворами, и ниоткуда не было помощи Московскому государству; лишь одна обитель Святой Троицы и чудотворца Сергия стояла, заступничеством Пречистой Богородицы и милостью Божией, процветала и изобиловала всяким богатством. Ведь прежние государи, благочестивые великие князья и цари, наполнили Сергиеву обитель всяким богатством, давая в достатке не только земельные угодья, но и торговые промыслы во многих городах – на окраинах и за морем, причем беспошлинно, прикладывая к полноте полноту; и за много лет наполнили обитель его всем в изобилии, словно сподобились пророческого дара и провидели Духом Святым, какая кровопролитная война будет в Российском государстве.

И так, наставляемые Божией благодатью, живущие в этой обители иноки, военные и всякого звания люди прочно укрепились духом против безбожников, не поддались прельщению литовцев и поляков, не стали объединяться с клятвопреступниками, с русскими изменниками, как было в других городах, но все стояли твердо, как истинные поборники Московского государства, и терпели всякую осадную нужду, ожидая милости Божией, имея надежду на Пречистую Богородицу и на преподобных чудотворцев Сергия и Никона, – и не ошиблись в уповании на помощь Богоматери и преподобных. Ибо Пречистая Богородица, как и обещала прежде, не отступала от обители Сергиевой, по молитвам его, и освободила монастырь от осады, спасла православных людей от поганых, а во время нехватки пищи накормила, умножив хлеб, устрашила поганых чудесами и даровала тишину и мир.

Во время разорения Московского государства обитель была ему опорой и помощницей, обеспечивая проезд из не занятых врагом городов к Московскому государству и обратно из Москвы к этим городам – путь чистый и гладкий, а также покой и пристанище князьям, боярам и людям всякого звания. Если же сказать всю правду, для нагих здесь была одежда, для странников – упокоение, для нищих и голодных – питание, для погибающих от мороза – утешение; странники, раненые и умирающие, покидая мир сей, получали напутствие в Жизнь Вечную, мертвые же – погребение.

Все это делалось в обители чудотворца Сергия добрым ее Строителем, о котором мы еще скажем впереди. И не было иного пути и проезда, кроме как через этот монастырь, пока не очистилось Московское государство.

А если кто-нибудь хочет узнать истину об умирении и тишине и о прекращении пролития христианской крови в Московском государстве и по всей России, о том, как собирались ратные люди для очищения Московского государства, – и это все было по молитвам Преподобного Сергия и сопровождалось его чудесами.

Все мы ясно видели, что не было согласия между боярами и между дворянским и казачьим войском, когда гетман Хоткевич28 во время своего последнего похода на Москву хотел освободить из осады литовцев и поляков, а русских людей побить. У Архимандрита Дионисия и Келаря Авраамия было тогда много забот: еле удалось им привести бояр в смирение, а дворянское войско – в согласие с казаческим, для чего они призывали к себе представителей обоих полков и каждый день кормили множество сотников и утешали их всяческими напитками. Достойно удивления, как помогала тогда благодать Божия: если бы Бог не даровал умножения, откуда было взять пищи и питья на столько человек? Ведь в монастыре за время осады совершенно иссякло все необходимое, и все вотчины монастырские были разорены.

Уже в наши, в самые последние годы в дальней стороне, на Яицких горах, Преподобный Сергий даровал воеводе Льву Афанасьевичу Плещееву с товарищами помощь и победу над погаными калмыками29: своим явлением он вооружил крепких на битву и соделал сердца их мужественными, а поганых устрашил, уподобив их многочисленность, да и храбрость и ратные доспехи сплетенной паутине, как о том написано ниже.

Но пора остановиться, ибо уже довольно сказано для прославления чудес Преподобного.

Не сетуйте же, отцы и братия, что мы не расположили главы по порядку и по чину, так что события одного года оказались в разных местах, ведь как только мы что-либо от кого-нибудь слышали или находили в древних записях, так тотчас и записывали. Кое-что мы видели своими глазами, как уже говорили выше, но тогда мы еще не думали о записях, пока не вышло повеление Государя Царя. А с тех пор, призвав на помощь Бога, и Богородицу, и самого Преподобного, дерзаю писать так.

1. Из летописной книги. О чуде святого Сергия, как он исцелил слепую жену.
В книге о житии Преподобного оно не записано

В 7063 [1555] году, 25 сентября, в день памяти Преподобного и богоносного отца нашего Сергия, чудотворца, пришла помолиться некая женщина, по имени Домникия, раба Василия Машутки, слепая; два года она болела и не видела света, но со слезами просила чудотворца Сергия, чтобы он смиловался и подал ей исцеление. И дивный в чудесах Преподобный Сергий помог ей – она стала здоровой, как будто никогда и не болела, глаза ее прояснились. Увидев это, Царь и Великий Князь воздал хвалу Пресвятой Троице и Пречистой Богородице и, отслужив благодарственный молебен Преподобному чудотворцу Сергию, угостив братию и раздав богатую милостыню, ушел из обители в радостном расположении духа.

2. О умножении муки от небольшого сусека по молитвам святого

Поведал нам соборный ключарь Иван, по прозванию Наседкин30. Было это, рассказывал он, в ту пору, когда Господь Бог наш, по благодати Своей, изволил излить милость Свою на христианский народ и бурю многомятежной этой жизни преложить на тишину: Троице-Сергиев монастырь освободился от долгой осады и полковники литовские Петр Сапега и Лисовский бежали из-под монастыря с великим срамом. В то время служилые люди, все еще остававшиеся в Троицком монастыре, терпели всякую нужду и скудость вместе с иноками и мирянами; и ключарь Иван был тут, жил в монастыре. Пути и проезды еще не очистились, поляки, литовцы и русские изменники устраивали засады в проезжих местах, убивая христиан, не пропуская ни с чем в Московское государство и к Троицкому монастырю, не давая подвозить продовольствие.

А в это время в Троицком монастыре смиренно жил бывший старицкий Архимандрит Пимен31, отец инока Амфилохия Рыбушкина, и томили его работой в пекарне за измену сына, потому что сын его, упомянутый Амфилохий, был послан троицкими властями в Троицкий казанский монастырь Строителем и во время смуты, объединившись с дьяком Никанором Шульгиным, со всем казанским монастырем отказался повиноваться троицким властям32, и не просто не подчинялся, но посадил в темницу посланных к нему.

За это отец его Пимен просеивал муку в Троицком большом монастыре. Хлебные запасы монастыря уменьшались с каждым днем, оставался лишь один маленький сусек. Из этого сусека брали во все квашни не один раз в день, а много раз – на всю братию, на мирян и на ратных людей, но сусек этот снова наполнялся, невидимой силою Божией. Пимен, удивившись, распознал Божий Промысл, призвал упомянутого ключаря Ивана и поведал ему о чуде, происходившем с мукой. Вдвоем они несколько дней наблюдали действие Божия Промысла, удивляясь милости Божией, и поняли, что не остался без награды подвиг Архимандрита Дионисия и забота о бедных.

В то суровое мятежное время, видя, что люди Божии, покалеченные и раненные, погибают по путям и дорогам, по лесам и дебрям, лежат без присмотра, нагие, терзаемые зверями и псами, а иные еле дышат, – видя все это, Архимандрит Дионисий призвал Келаря, Казначея, братию, и слуг, и мирских людей всякого звания, плакал пред ними горькими слезами, и взывал, рыдая, и говорил: "Нужно оказать милость бедным, больным и раненым, порубленным и израненным погаными, брошенным нагими по лесам и дебрям, надо послать людей и собрать несчастных отовсюду в обитель нашу, подумать как следует об их лечении, построить приюты и позаботиться о пище и одежде для них – кто чем сможет помочь; нужно позаботиться и о погребении мертвых. Запасы хлеба и хорошего кваса, что еще есть у нас в монастыре, надо приберечь для больных и раненых, а нам самим можно довольствоваться овсяным хлебом и водой, и, насколько даст нам Бог здоровья, будем довольствоваться этим". Выслушав его, Келарь, братия и миряне – все единодушно решили так и сделать.

С тех пор, по совету архимандрита Дионисия, было положено начало заботе о бедных. Посланные собирали на повозки и привозили в обитель больных, раненных и покалеченных, мужской пол, и женский, и девиц; некоторые, кто мог, приходили сами. Одних отправляли в братскую больницу, других – в богадельню за монастырем; для женщин же и девиц ставили вне монастыря особые избы. Всем им по приказанию архимандрита Дионисия предоставились покой, пища и питье и подавалась всевозможная врачебная помощь; мертвых же погребали. И с тех пор как они решили заботиться о бедных и сами дали обет терпения и воздержания, благодать Божия обильно проявлялась во всех их делах.

Итак, Иван и Пимен, придя к самому Архимандриту Дионисию, рассказали ему о случившемся. Он же, истинный попечитель, и отец, и питатель сирых, услышав об этом, возрадовался душою, пошел с ними в пекарню, где находился небольшой сусек той муки, и сам увидел действие Промысла Божия – и обильные слезы потекли по его щекам при виде благодати Божией, посланной уповающим на милость Его.

Дионисий возвестил об этом деле Келарю и старейшим братиям, и все вознесли хвалу Святой Троице, и Пречистой Богородице, и великим чудотворцам Сергию и Никону. А тот небольшой сусек не оскудевал до сорока дней, пока не очистились пути и не привезли из сел достаточно хлеба.

Многие из тех, кто заботами Архимандрита Дионисия был избавлен от ран и наготы и получил исцеление, и доныне трудятся в его обители на многих работах, – их около пятисот человек или более, а таких, которые, исцелившись, с радостью разошлись по домам, еще больше. Погребено же было, как говорится в повести33, более семи тысяч странников, не считая тех, кто был в осаде.

3. О голосе, обращенном к ключарю Ивану, и об исцелении, по молитвам святого, расслабленного инока и немого отрока

Тот же ключарь Иван поведал нам следующее: "Когда я жил в Троицком монастыре, Архимандрит Дионисий, как я уже говорил, поручил мне служить в церкви Чудотворца Сергия для мирских прихожан, потому что около монастыря в то время не было церквей: все были разорены погаными. А для телесного отдыха он дал мне небольшое помещение в каменной ограде монастыря. Тут я и жил и часто молился Богу, и Пречистой Богородице, и преподобным чудотворцам Сергию и Никону о милости Божией, о посещении и об избавлении от гнева, нашедшего на нас, видя, как много крови христианской проливалось в те времена".

И вот, по благодати Божией, Московское государство и Троице-Сергиев монастырь освободились от осады, в других же городах было еще неспокойно: где-то христиане объединялись, боролись с поляками, а где-то поганые одолевали; некоторые же проявляли малодушие – то обращались к христианству, то снова делались отступниками и присоединялись к поганым. Все пути были заняты погаными и русскими изменниками, и по всем дорогам проливали христианскую кровь, как воду, и беды эти невозможно описать.

Как-то раз ключарь Иван, сидя в своей каморке, скорчившись, начал плакать и рыдать, помышляя в сердце своем о том, как в прежние времена латиняне отступили от Православия, а за ними все западные страны уклонились в лютеранскую ересь и тоже стали отступниками от Православия. И вот пришла ему мысль, что и здесь еретики уже победили, и вдобавок еще вспомнил он слова, сказанные в Апокалипсисе, в притче о жене и о змие34, и подумал, что уже не бывать на Руси Православию, и изнемог от горького плача, и впал в забытье.

"И вдруг я услышал голос, доносящийся из оконца, как бы наяву, укоряющий и стыдящий меня: "Да кто ты такой, – говорил он, – почему ты думаешь, что не бывать на Руси Православию, и рассуждаешь о том, что суждено Богом? А того ты не знаешь, – говорил некто, – что молят Бога за вас Василий Великий и Димитрий Солунский, да и ваш Преподобный Сергий, чудотворец, и будет Православие на Руси по-прежнему". И, укоряя меня, сказал еще много другого и отступил от оконца.

Я же, как бы проснувшись и не видя никого, трепетал, размышляя об этом удивительном голосе, и, поднявшись, пошел к Архимандриту Дионисию, собираясь рассказать ему.

Когда же я приблизился к келлии Архимандрита, то увидел, что он стоит на помосте перед своей келлией и расспрашивает некоего отрока, юного возрастом. А этого отрока все мы знали как немого и совсем не способного говорить, и вот он говорил с Архимандритом совершенно свободно. Мы стали слушать, и отрок поведал следующее.

"Я был в келлии, – сказал он, – и сидел в это время на печи, а в углу лежал лицом к стене один расслабленный инок, не способный самостоятельно повернуться. И вот в келллию вошли два инока, светлые лицом, с седыми бородами, подошли к расслабленному и, сотворив Иисусову молитву, сказали ему: "Брат, будь добр, повернись к нам". Он же отвечал: "Не могу". Боголепные иноки снова обратились к нему, велели повернуться к себе и сказали: "Таково, брат, твое иночество? Не будь упрямым и повернись к нам". Но он отвечал им с гневом, как невежа, говоря: "Кто вы такие? Отойдите от меня! Или вы не знаете, как я болен? Я не могу повернуться!" И вот святые боголепные старцы, взяв его, как будто насильно повернули к себе лицом и поставили на ноги рядом с постелью, говоря: "Ты лжешь, сказываясь больным, – ведь ты здоров". И, оставив его, вышли из келлии, а мне, сидящему на печи, сказали, назвав меня по имени: "Иди и расскажи Архимандриту Дионисию об этом спорщике и ослушнике, о том, как он спорил с нами". Я же отвечал: "Пойду и расскажу, как вы повелели", – ибо в то время как они говорили, язык мой разрешился от немоты".

Мы, слушая его, удивлялись, потому что все знали отрока этого как немого, а инока того как расслабленного, не способного повернуться, если кто-нибудь не повернет его. Пока мы разговаривали, пришел и тот инок, что был расслаблен, сам по себе и никем не сопровождаемый, и рассказал Архимандриту и нам все подробно о милости, явленной ему по благодати Божией и по молитвам преподобных чудотворцев Сергия и Никона.

А потом и я, Иван, – продолжал рассказчик, – поведал Архимандриту Дионисию о своем видении и о слышанном голосе, и мы прославили Бога, и Пречистую Богородицу, и преподобных чудотворцев Сергия и Никона, которые опекают обитель свою и предивными чудесами делают явным Божие человеколюбие и милосердие к православным христианам, приводя уже отчаявшихся и безнадежных к несомненному упованию на Христа Бога, Спасителя нашего".

Я же, Симон, услышав от него этот рассказ, записал, а спустя некоторое время показал ему, и он, прочтя, исправил своей рукой некоторые слова и засвидетельствовал, что все это истина.

4. О монастырской лодке, которую Господь, по молитвам святого, спас на море от потопления

В 7122 [1614] году инок Троице-Сергиева монастыря Гедеон Коротнев плыл на лодке из-за Студеного моря35, из волости, именуемой Варзуга, к Холмогорам, с монастырской осенней рыбой.

Между тем на море началось великое волнение, так что монастырскую лодку заметало льдом, и она замерзла; другие же четыре двинские лодки разбило. Люди, плывшие в монастырской лодке, видя приближающуюся погибель, совершенно отчаялись; а среди них был один человек с Двины, по имени Иаков.

От великой печали и усталости люди задремали и уснули, и вот Иаков, что родом с Двины, увидел чудотворца Сергия, который указал перстом, где им пройти к берегу, а потом будто бы сам чудотворец, поставив их лодку на железные колеса, привез ее к пристани, завез в новый амбар и запер ее там.

Воспрянув от видения, он разбудил инока и остальных и рассказал о своем видении, и они, услышав об этом, стали взывать к чудотворцу Сергию, чтобы он избавил их от потопления и спас души их от смерти. И в это время лед на море начал расступаться. Они, подняв паруса, по образовавшейся щели добрались до пристани, на которую чудотворец Сергий указывал перстом, а на море позади них лед опять соединился.

Увидев это, люди, получившие неожиданное спасение, – ибо спас их Господь, по молитвам Преподобного, ликовали и пришли в обитель святого, прославляя имя его, обрадовав своим возвращением начальствующих и братию, потому что получили спасение нежданно-негаданно.

5. О чудесах святого Сергия, список которых привез из Холмогор иерей Стахий

В 7122 [1614] году, 17 марта, один человек, по имени Игнатий, по прозванию Яскин, идя по берегу морскому, взошел на торос, то есть на лед, и отнесло его в море, и он начал тонуть. Воззвав же ко святому Сергию чудотворцу, чтобы тот избавил его от потопления, он непостижимым образом оказался на морском берегу, спасшись по молитвам Преподобного чудотворца Сергия.

6. Об исцелении бесноватого

В Холмогорах же, в Курьской волости, в слободе Троице-Сергиева монастыря есть храм Преподобного чудотворца Сергия, и туда привели некоего человека из той же слободы, по имени Яким Ильин, одержимого падучей и страшно беснующегося, и он, по молитвам святого Сергия, исцелился от его иконы и пошел домой здоровым, благодаря Бога.

А было это чудо в 123 [1615] году.

7. Об исцелении бесноватой

В той же Курьской волости, в Сергиевой слободе, в храм Преподобного чудотворца Сергия пришла помолиться женщина по имени Ксения, из Кехотской волости, одержимая болезненным недугом и мучимая бесом, так что рука ее была скрючена и прижата к сердцу. Скорый помощник, Преподобный Сергий, даровал ей исцеление, и она вернулась в дом свой здоровой, как будто никогда не болела, воздавая благодарение Преподобному Сергию, давшему ей исцеление.

Было же это чудо в 124 [1616] году.

8. О боярине Иване Никитиче Романове

Однажды в обитель Святой Троицы пришел помолиться и поклониться мощам чудотворца Сергия боярин Иван Никитич Романов1, и после молебного пения он рассказал Архимандриту Дионисию и нам о следующем чуде Преподобного Сергия.

"Когда я, – сказал он, – был в опале у Царя Бориса, по зависти вражией, везли меня в заточение на плохой повозке, покрытого лохмотьями, во множестве оков – на шее, на руках и на ногах. Я не знал, куда меня везут, но в это время зазвонили в колокол, и я понял, что нахожусь близ обители Святой Троицы. Дрогнуло сердце мое от горькой печали, и множество слез пролилось, пока я молился Святой Троице, и Пречистой Богородице, и Преподобному Сергию, чтобы он спас меня, помог бы страждущему в беде и ниоткуда не имеющему помощи.

Так я плакал, призывая на помощь Преподобного Сергия, и хотел взглянуть из-под лохмотьев, которыми был прикрыт, на обитель чудотворца – и не мог, потому что стражники с обеих сторон не давали высунуться, сильно притесняя меня, по приказу Царя Бориса.

Вдруг словно некоей силою Божией спали оковы железные с шеи моей, с рук и ног, а сквозь дыру я увидел обитель чудотворца – и возблагодарил Бога, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия, скорого помощника, и успокоился, обнадеженный, ожидая милости Божией. Когда мы проехали монастырь, я рассказал обо всем стражникам. Те, осмотрев все, удивились и испугались и сменили звериный нрав на овечью кротость, так что я после этого получил у них послабление.

Спустя некоторое время Бог освободил меня от этой напасти, и вот я, пребывая в своем прежнем звании, каждое лето, как и обещал, прихожу к чудотворцу Сергию, чтобы поклониться его гробу".

Услышав эту историю, Архимандрит Дионисий и все мы возблагодарили Святую Троицу и Пречистую Богородицу и прославили Преподобного Сергия, скорого помощника, ибо он защитник всех, кто на него уповает.

9. О явлении чудотворца Сергия Козьме Минину и о собирании ратных людей для освобождения государства

Во время оно, Божиим попущением за грехи наши, случилось нашествие безбожных поляков и литовцев на Российское государство, и в течение многих лет погибало христианство по городам и весям от огня и меча. Московское государство было вконец разорено богопротивными, все были побиты – от мала до велика, от благородных до простых; многие были уведены в плен, прочие же разбежались по всей Русской земле, словно овцы, не имеющие пастыря, скитались по городам и селам и пустынным местам, переходя с места на место, ища как бы спастись от горькой смерти. Беду эту неописуемую не сможет изобразить язык человеческий, скажет лишь: "Ох! Ох! Увы! Увы! Горе! Горе!" – так долго продолжалась эта кровопролитная напасть.

Но не будем больше говорить об этом, потому что все и сами помнят то печальное время, и пойдем далее.

Итак, в то время как Московское государство находилось в осаде, окаянные еретики, поляки и литовцы, захватили московских бояр, князя Федора Ивановича Мстиславского2 с товарищами, и всячески притесняли их, содержа едва живыми. Весь народ христианский, от благородных до простых, – все были побиты, как мы уже сказали выше. Города же все пребывали в разногласиях: одни присоединились к полякам и литовцам и вместе с еретиками проливали христианскую кровь; другие же присоединились к ворам, к так называемым царевичам, и тоже стали врагами православных христиан, не меньше того кровь проливали; иные российские города оказались под властью немцев; прочие же, отделившись, управлялись самостоятельно, так что Московскому государству ниоткуда не было помощи: одолели окаянные еретики.

В обители Святой Троицы, у преподобных чудотворцев Сергия и Никона, управляли тогда преподобный Архимандрит Дионисий и Келарь Авраамий Палицын; они слышали, что Московское государство, захваченное еретиками, пребывает в совершенном разорении, и, посоветовавшись с братией и с военными людьми, основательно укрепили обитель. Возложив упование на Бога, и Пречистую Богородицу, и на преподобных Сергия и Никона, они мужественно вооружились против безбожников, ибо видели, что православная вера попирается и христиан побивают безбожники, и весьма страдали оттого, и сопротивлялись врагам, полякам и литовцам, с Божьей помощью.

Архимандрит Дионисий не занимался ничем иным, только молился, горько плача, в церкви и келейно Христу и Владычице нашей, Пречистой Богородице, всего мира Заступнице и скорой Помощнице, воздевая руки свои и призывая на помощь преподобных чудотворцев Сергия и Никона. От горькой печали он томил себя бдением и воздержанием и по многу дней вкушал лишь немного хлеба, видя, что люди Божии совершенно погибают и многие уже впали в отчаяние.

Отдыхом же от великих трудов было для него вот что: имея у себя писцов, быстрых и знающих, он, сидя с ними, порою по ночам, писал поучительные грамоты и посылал их во все города. Тех, кто попрал веру христианскую и был заодно с поляками и литовцами, разоряя православных христиан, он умолял отойти от еретиков и вновь соединиться с православными. А тех христиан, что еще оставались в некоторых городах, он награждал похвалами и молил их твердо стоять против безбожников и мужественно бороться вместе с христианами, напоминая им Священное Писание и приводя примеры из истории древних государств о том, сколь много людей из прошедших поколений мужественно стояли за православную веру, не щадили головы своей и претерпевали мученическую кончину, а ныне Церковь Божия прославляет их мучения и воспевает им на службах своих хвалу.

Эти грамоты, написанные его преподобными трудами, достигли многих городов, и люди, читавшие их, приходили в сокрушение. Так пришли под Москву боярин князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой3, и Иван Заруцкий4, и прочие, из многих городов, с большим войском, и вместе с Прокофием Ляпуновым5 окружили Московское государство, осадили безбожных поляков и всячески теснили их.

Но хотя сошлись громадные полки и собралось бесчисленное войско, однако без Божия Промысла огромное войско, по грехам нашим, ни на что не годилось. Военных людей охватило волнение, и они перестали подчиняться боярину князю Дмитрию Тимофеевичу, а лучшего своего попечителя, Прокофия Ляпунова, убили своими руками. Иван же Заруцкий, словно взбесившись, бежал с большим войском, отрекся от Православия и много зла сотворил русским городам, хуже поляков, пока не постиг его суд Божий. Прочие же ратники, видя беспорядок в войске, разошлись в разные стороны.

И вот Архимандрит Дионисий, бодрый разумом, истинный пастырь стада овец Христовых, и Келарь Авраамий снова неустанно трудились и писали грамоты, как и прежде, во все города вверх и вниз по Волге, умоляя русских людей и подвигая их на то, чтобы выступали на защиту Московского государства, а уж Господь поможет им, по заступничеству Пречистой Богоматери и по молитвам святых чудотворцев. И снова многие начали приходить в сокрушение. Особенно основательно взялись за дело в Нижнем Новгороде и стали размышлять, как и каким образом оказать помощь Московскому государству. Когда же Промысл Человеколюбца Бога обратился к народу христианскому и, по благодати Его, мы обрели заступника Московскому государству и всей Российской земле – Преподобного Сергия, чудотворца, тогда православные христиане, как после лютой зимы, обратили лица свои к праведному Солнцу, Христу Богу, желая приблизиться к теплоте спасения, ибо Христос, Бог наш, озарил сердца верных Своим милосердием.

Не сетуйте на меня, отцы и братия, за долготу речи: хотя и грубо, и неблагозвучно мое бормотание, но это истина, и я слышал об этом из уст самого Архимандрита Дионисия, а кроме того, сверялся и с другими достоверными свидетелями. Но оставим эти рассуждения и снова обратимся мыслью к повествованию.

Был в Нижнем Новгороде муж благочестивый по имени Козьма Минин, по ремеслу мясник, проводивший жизнь свою в целомудрии и прочих добродетелях. Он, любя безмолвие и постоянно имея Бога в сердце своем, надолго разлучался с женой своей, уходя в особую комнату.

Однажды, когда он спал в этой комнате, явился ему чудотворец Сергий и повелел собирать казну, нанимать ратных людей и идти на освобождение Московского государства. Пробудившись, Козьма пребывал в великом страхе, но подумал, что устроение войска для него непривычно, и не придал этому сну значения. И в другое время было ему такое же видение, во второй раз, – и снова он пренебрег им.

И вот спустя некоторое время снова явился ему Преподобный Сергий и сказал с укором: "Разве я не говорил тебе? Такова воля Божия – помиловать православных христиан и от шумного мятежа привести к тишине, потому-то я и велел тебе собрать казну и нанять ратных людей, чтобы они, с Божией помощью, очистили Московское государство от безбожных поляков и прогнали еретиков". И еще сказал ему Преподобный: "Старшие не возьмутся за такое дело, но младшие начнут его, начинание их будет делом благим и придет к доброму завершению". И как бы дав ему наказ, отошел и стал невидим.

Козьма, проснувшись в трепете и великом ужасе, почувствовал, что все внутренности его сдавлены, и так он ходил с больным животом, молился Преподобному Сергию об исцелении и каялся о своей небрежности, обещая исполнить все, что тот повелел, и размышляя, как и с чего начать дело.

И вот, по Божию Промыслу, избрали его всем городом в земские старосты, поручив ему попечение обо всем городе, чтобы он выполнял и устраивал земские дела, по обычаю. Козьма же, увидев в этом действие Божия Промысла, возложил упование на Бога и, обнадеженный Преподобным Сергием, стал думать, как исполнить дело Божие. В земской избе и везде, где бывал, он обращался ко всем со слезами, плача и рыдая: "Московское государство, – говорил он, – и прочие города, большие и малые – все разорены безбожниками, люди благородные, от вельмож до простых, – все побиты, жены их и дочери опозорены на глазах их и уведены в плен, и невозможно рассказать об этом бедствии. Говорят, что Москва и прочие города до сих пор заняты еретиками, завоевали поганые почти всю российскую землю. Только наш город, по благодати Божией, сохраняется Богом, и мы живем так, словно ничего не боимся. Враги наши, поляки и литовцы, а вместе с ними и русские клятвопреступники, словно свирепые волки, разевающие пасти свои, хотят расхитить нас, как овец, не имеющих пастыря, и город наш предать разорению; мы же об этом совсем не заботимся и ни о чем не думаем".

Многие, слыша это, стали приходить в сокрушение, другие отходили, ругаясь. И как сказал святой Сергий: "Младшие скорее возьмутся за дело", так и получилось. Молодые слушали охотнее, скоро соглашались и говорили своим отцам: "Что в нашем богатстве? Только на зависть поганым. Если они придут и возьмут наш город, разве не сделают они то же, что и в других городах? И разве устоит наш город в одиночку? Нет, давайте отдадим всю свою жизнь и богатство на Божию волю и начнем собирать и нанимать ратных людей. А некоторые из нас и сами могут пойти, мы готовы положить головы за освобождение христианской веры".

Слыша это, все нижегородцы положились на Божий Промысл и человеколюбие Его и как, с Богом, начали, так и сделали. Весь город подписался под приговором, чтобы во всем слушаться Козьму, и отдали Козьме этот приговор.

Он прежде всего начал с себя: кое-что немногое оставил в доме, а остальное имущество свое отдал в общий котел для снаряжения ратных людей. Точно так же и другие купцы и торговые люди стали приносить много денег. Иные же хоть и не желали, по скупости своей, но приносили уже с принуждением, потому что Козьма, получив власть над ними по их приговору, с Божией помощью, и ленивых приводил в трепет. Между тем и уездные люди, не одного Нижнего Новгорода, но и прочих городов, тоже везли деньги кто сколько мог, по его повелению. И собрали весьма богатую казну.

А в это время дворяне, и дети боярские, и стрельцы из города Смоленска, покинув свои дома, стояли близ Арзамаса, потому что их город, Смоленск, был взят польским королем Жигимонтом6, а жены и дети их были отведены в плен. Они, не желая отказываться от христианской веры, не присоединились к еретикам и пришли под Москву, но стоявшее здесь казачье войско, проявляя самоволие, оказалось несогласным с дворянами, стало завидовать им и хотело побить. Те разгневались, но не захотели начать междоусобную войну, а ушли из-под Москвы в арзамасские земли и переходили с места на место, не вредя ничем православным христианам, ожидая милости Божией, пока Он не ущедрит людей Своих.

Услышал Козьма, что это люди благочестивые и искусные в воинском деле, а кроме того хотя и бедствуют и пребывают в большой нищете, но христианам насилия не чинят, и послал к ним с просьбой, чтобы они приходили в Нижний, пообещав помочь с пропитанием и дать денег. И те с радостью пришли, а было их около двух тысяч и даже более.

Чем более умножалась казна, тем больше приходило и ратных людей, словно со всей вселенной. Воеводой избрали князя Дмитрия Михайловича Пожарского, как способного к устроению ратных дел. И, подготовив полки, отправились на освобождение Московского государства.

Когда они пришли в Троице-Сергиев монастырь, было с ними огромное войско. Отслужили молебен, и Козьма поведал Архимандриту Дионисию о явлении Преподобного, о чем мы писали выше. Услышав об этом, Архимандрит, изливая горячие слезы по ланитам, возблагодарил Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия и никому не рассказывал о том, пока не исполнилась благодать Божия.

После молебна Архимандрит Дионисий со всем Священным Собором вышел из монастыря провожать войско и, взойдя на гору, называемую Волкуша, осенял крестом войско, идущее мимо, и повелел кропить святой водою. Сильный ветер дул в лицо ратникам, так что они едва могли усидеть на конях, и от этого были в войске великий страх и сомнение немалое. Под конец подъехали князь Дмитрий и Козьма и, взяв у архимандрита благословение, отправились в путь, и когда архимандрит вслед им еще раз осенял их крестом, внезапно встречный ветер переменился и стал дуть в спину ратникам, от обители Святой Троицы, словно от самого гроба чудотворца Сергия. И были веселье и радость среди воинов, потому что они получили надежду и ожидали милости Божией.

Вскоре они пришли под Москву и сильно потеснили поляков и литовцев.

Но извечный враг, всегда ненавидевший род человеческий, снова начал строить козни, по грехам нашим. Между боярами князя Дмитрия Трубецкого и князя Дмитрия Пожарского и у их советников появилась зависть и великая вражда, да и между войском дворянским и казаческим обнаружилось несогласие, так что едва не началось междоусобное кровопролитие.

Услышав о разногласиях, поганые поляки и литовцы с гетманом своим Хоткевичем, тотчас налетели от Можайска, словно хищные птицы, как будто желая когтями своими разорвать стадо Христово, и беспрестанно день и ночь нападали на православных. Воинство же христианское обоих полков, как уже было сказано, было в раздоре, друг другу не помогали, но, сопротивляясь поганым, каждый полк выступал отдельно. А казаки не только не помогали дворянам, но и похвалялись, что сами разорят дворянские полки.

Узнав об этом, Архимандрит Дионисий и Келарь Авраамий весьма опечалились. Призвав Преподобного чудотворца Сергия, скорого помощника, они оставили обитель, пришли под Москву и вместе с Козьмой умоляли всех помириться и тем самым не чинить препятствий ратному делу, долго уговаривали их и наконец помирили. Ратников из обоих полков они призывали к себе, угощали их всякими яствами и напитками и таким образом, долгими уговорами, склонили и их к братолюбию. Казакам же, которые говорили с негодованием, что они обеднели, а жалованье им не платят, обещали отдать всю Сергиеву казну. "Если, – сказали им, – поможет вам Господь, и вы устоите; если же не выстоите, и одолеют поганые – все будет разграблено". Услышав это, казаки с радостью обещали стоять за веру Христову и головы свои положить.

И вот в подходящее время оба полка, дворяне и казаки, кликнули кликом чудотворцевым: "Сергиев! Сергиев!" – и единодушно устремились на поганых. И помог им Господь Бог, по молитвам Преподобного Сергия: били они и рубили врагов и покрыли поля московские телами поганых; оставшиеся же побежали без оглядки и убежали в свою землю.

Тогда власти троицкие привезли из монастыря, из казны и из ризницы, все дорогие вещи: сосуды служебные, золотые и серебряные, шапки архимандричьи, тоже золотые и серебряные, ризы, стихари, поручи, орари, пелены, украшенные дорогими камнями, – все это привезли в табор к казакам и положили перед ними. Те, хотя и намеревались и желали получить добычу и с радостью поспешили за обещанным, но когда увидели привезенное, стали говорить, стыдясь друг друга: "Все это, – говорили они, – собиралось долгие годы, да и принесено в дар Господу, для службы". Устыдились казаки и ударили челом начальствующим, а потом избрали от себя именитых людей, послали их в обитель, проводив с честью, и все привезенное вернули в Сергиеву казну в полной сохранности.

Спустя некоторое время Преподобный Сергий на своем подворье у Богоявления, в Москве, явился галасунскому Архиепископу Арсению, избавил его от голодной смерти и поведал ему об очищении Московского государства. На следующий день русские люди взяли приступом Китай-город, а вскоре взяли и Кремль7, побили окаянных поляков, оставшихся же отправили в заточение.

Так, по молитвам Пречистой Богородицы, и святых московских чудотворцев, и Преподобного чудотворца Сергия, явлением его, была одержана преславная победа и одолели врагов, так что государство, долгие годы попираемое нечестивыми, очистилось, и корабль христианский, проплыв сквозь беды жизни сей, словно по многоволнуемому морю, достиг тихого пристанища.

10. О некоем вельможе, похулившем еду

Во времена благочестивого Царя, Государя и Великого князя всея Руси Михаила Феодоровича некий вельможа, по чину рында8, был с Царем в походе. По обычаю, существовавшему в доме Святой Троицы, в обители Преподобного Сергия, по праздникам, по древнему чину, начальствующие посылали еду и напитки от трапезы Преподобного Сергия, чудотворца, боярам, и вельможам, и государевым людям всякого звания. Принесли еду и напитки этому вельможе, и он, не знаем по какому вражьему искушению, вместо благодарности произнес хульные слова и поносил начальствующих, выражаясь не благолепно и называя Келаря королем9, ругаясь по гордости своей.

Когда же пришло ему время уходить из монастыря, он внезапно, задрожав, упал на глазах у всех перед церковными дверьми и долгое время трясся и кричал. По уходе Самодержца его приложили к раке чудотворца Сергия и отслужили о нем молебен. Придя в себя, вельможа с сокрушением каялся в своей дерзости и, простившись с начальствующими, отправился в путь здоровым, благодаря Бога и преподобных чудотворцев Сергия и Никона. И с тех пор каждый год приходил пешком к чудотворцу Сергию и имел горячую веру до самой своей смерти.

Я же нашел чью-то запись об этом деле, где говорится, что вельможа якобы видел двух боголепных иноков. Один из них повелел второму наказать вельможу, и тот бил его жезлом, потому-то, как говорил сам вельможа, он кричал и трясся, пока не исцелился у гробницы святого. А я, увидев эту запись, прибавил ее сюда.

11. О хождении с образом на спорную землю

В те же годы по повелению Самодержца писцы описывали Нижегородский уезд и мерили землю.

Когда они приехали в вотчину Троице-Сергиева монастыря за рекой Кудмою, в деревню, называемую Бурныковка, при селе Ондрейкове, то наветом дьявольским началась междоусобная вражда у крестьян боярина Федора Ивановича Шереметева с троицкими крестьянами. И решили, что троицкий крестьянин принесет образ, а боярский крестьянин, взяв образ, будет отмерять спорную землю, потому что ссора разгоралась и боярские крестьяне никак не хотели поступить по правде.

Взяв образ Явления Пречистой Богородицы, как Она явилась Преподобному Сергию, чудотворцу, боярский крестьянин устремился прямо на середину поля, похваляясь и собираясь захватить чудотворцеву землю по самые дворы. Монастырские же крестьяне, увидев это, вздыхали, обливаясь слезами, и про себя призывали чудотворца Сергия.

Пройдя немного, тот сошел со своего пути и возвратился назад, на то место, откуда ушел, обойдя всего с полдесятины, и закричал громким голосом, чтобы у него взяли образ, потому что он ослеп. Писцы, осмотрев его и увидев, что он действительно ослеп, испугались и повелели поставить образ в селе Ондрейкове, в церкви чудотворца Сергия, а вокруг земли, которую он обошел, поставили столбы и выкопали ямы на память и на удивление будущим поколениям о чуде Преподобного Сергия, чтобы и другие убоялись и научились не делать так.

Спустя несколько дней христианин тот, много плакав о своей дерзости, исцелился от того же Сергиева образа и снова стал видеть. Однако, по зависти бесовской, он был оклеветан перед боярином, как будто бы он из хитрости или специально, по наущению, сказался слепым, и подвергли его различным мучениям. Потом говорили, что от тех мук он умер.

Чудо это я нашел в записях прежних начальников; оно списано у соборного старца Исаии Печерского, бывшего очевидцем случая на спорной земле.

12. О послах, спасенных на море

Во времена благочестивого Царя, Государя и Великого князя всея Руси Михаила Феодоровича некий дворянин пришел в Москве к Архимандриту Дионисию, Келарю и старцам и рассказал о случившемся на море чуде Преподобного Сергия.

"Мы, – сказал он, – были посланы Самодержцем в персидскую страну с посольством к персидскому шаху. Когда мы плыли по морю, началось великое волнение, ветер и буря продолжались много дней, так что мы шесть недель носились в корабле по водам. Утомившись от сильной качки, а еще более от голода, мы лежали еле живые, отчаявшись в своем спасении.

Между тем, – продолжал он, – приблизился праздник Преподобного чудотворца Сергия, мы вспомнили о празднике святого и о чудесах его и, постаравшись, пропели вечернюю службу. Получив некоторое облегчение от скорби и едва прикоснувшись к пище и питью и немного поспав, мы снова поднялись и отпели заутреню, часы и молебен Преподобному чудотворцу Сергию, призывая его на помощь, да помилует и спасет в беде страждущих".

Когда совершили молебен, тотчас послал Бог Свою милость – волнение на море прекратилось, и наступила тишина. Они продолжали свой путь с великой радостью и за один день достигли того места, куда направлялись.

После того как они сошли с корабля на землю, прошло немного времени – и снова поднялся ветер, началось сильное волнение, корабль оторвало от пристани, и в одно мгновение он, вместе с моряками, исчез. "Только мы одни были спасены, по молитвам святого чудотворца Сергия", – говорил рассказчик, проливая обильные слезы.

В то время это чудо не было записано, ведь, как мы уже говорили, и о других чудесах Преподобного Сергия не писали. А теперь мы записали это со слов соборного старца Аверкия, поскольку тот жил в келлии у Архимандрита Дионисия и слышал этот рассказ из первых уст, как сам говорил Архимандриту. Поэтому имя того дворянина, бывшего в царском посольстве, здесь не указано, известно только прозвище его – Погожих.

13. О полковнике Лисовском, как он, похваляясь захватить обитель святого Сергия, сам погиб

Было тогда вражеское нашествие на Русскую землю: за грехи наши польский и литовский королевич Владислав10 собрался завоевать нашу землю и достичь Московского государства.

Впереди себя он послал полковника Александра Лисовского с большим войском. Тот подошел к границе русского государства, встал на некоем поле и начал всех приводить ко кресту и сам тоже целовал крест, что будет в российской земле предавать православных христиан мечу без всякой пощады, весь мужеский пол – до грудных младенцев. "Если бы мы, – говорил он, – и прежде убивали без пощады, то теперь у нас не было бы противников". А Троице-Сергиев монастырь он в безумии своем похвалялся разорить до основания, оставить от него пустое место.

А того не чувствовал сердцем своим, окаянный, что Бог, по благодати Своей, милует кого хочет, а кого хочет наказывает в гневе как Ему, Создателю нашему, угодно.

День, в который он похвалялся, был праздником Преподобного отца нашего Сергия – 25 сентября. Внезапно окаянный Лисовский стал кричать и терзаться, напала на него великая тоска, он то садился на лошадь, то слезал и, беснуясь, валялся по земле, вопия и крича на виду у всех: "О великий Сергий! Ты не позволил мне!" И так, каясь во всем, что задумал против обители Преподобного, и сильно тоскуя, испустил дух свой в страшных мучениях.

А Сергиевой обители он, окаянный, грозил, похваляясь, потому что и раньше, с гетманом Петром Сапегою, он полтора года стоял под Троице-Сергиевым монастырем, собираясь взять крепость и разорить монастырь, в котором прославляется Троическое имя Бога, величают в песнопениях Богородицу и призывают на молитву преподобных чудотворцев Сергия и Никона. Между тем, заступничеством Пречистой Богородицы и по молитвам преподобных Сергия и Никона, они не только не смогли причинить монастырю никакого зла, но не раз получали печать на лице своем от бывших тут Сергиевых воинов и наконец с великим стыдом бежали вместе с другими от его обители, потеряв тогда все свое вооружение и все штурмовые орудия. Теперь же окаянный и вовсе потерял разум и погубил душу свою, а войско его разбрелось, видя исполнившийся на нем гнев Божий.

Спустя некоторое время кое-кто из его войска снова собрался пролить кровь православных христиан. Вместо Лисовского избрали они полковника Чаплинского11, пришли на Русскую землю и прошли войной через многие города. Но и его вскоре постиг суд Божий: в вотчине Троице-Сергиева монастыря, в местечке, называемом Вохна, не далее пятидесяти поприщ от монастыря, он был убит Сергиевыми воинами – Рахманином Базловым с товарищами, а войско его разбрелось. Был он преемником Лисовского, и оба имели один и тот же образ мыслей и гордость по отношению к православным, потому и испили одну и ту же чашу гнева Божия. По молитвам святого Сергия, чудотворца, избавил Бог православных христиан от их окаянных рук.

Видя все это, кое-кто из их войска, Иван Полев и еще некоторые другие, бывшие свидетелями и очевидцами чуда Преподобного Сергия и смерти их, окаянных, пришли в монастырь святого и рассказали обо всем Архимандриту Дионисию и братии и работали в обители святого много лет: Иван Полев по царскому указу служил губным старостой12, а другой принял иноческий постриг и диаконский чин, имя ему Вассиан. И проводили они свою жизнь, прославляя Святую Троицу и Пречистую Богородицу и благодаря святых угодников Божиих Сергия и Никона.

Всему этому мы нашли неложное свидетельство – грамоту Самодержца, которую прилагаем здесь, дабы кто-нибудь, возгордившись, не счел наш рассказ ложью, как прежде на Печатном дворе, где про это не стали печатать.

"От Царя и Великого князя всея Руси Михаила Феодоровича в Сергиев монастырь Живоначальной Троицы богомольцу нашему Архимандриту Дионисию да Келарю старцу Авраамию Палицыну с братией.

В нынешнем, 125 [1617] году, 5 октября, писал к нам из Стародуба стольник наш и воевода Александр Нагов да Иван Кологривов, что 20 сентября пришел под Стародуб Лисовский с литовцами, и стояли под городом полтора дня, и отошли от Стародуба на десять верст. 26 сентября приехали на наше царское имя в Стародуб пять человек литовцев и на допросе рассказали, что Лисовский с ратниками пошел из Стародубского уезда в Комарицкую волость, и когда они отошли верст двадцать восемь от Стародуба, Лисовского настигла смерть: он упал с коня и испустил дух у них на глазах 25 сентября, на память чудотворца Сергия.

Да 14 октября писали к нам из Брянска князь Иван Дашков13 да Василий Протопопов14, что привели к ним языка, литовца из полка Лисовского, и тот литовец на допросе рассказал, что Лисовский скончался внезапно: поразила его невидимая сила Божия, и он умер дурной смертью.

Услышав о таком милосердии Божием и Пречистой Богородицы и о явной помощи нам и всему христианскому роду великого чудотворца Сергия, о том, что в пресветлую его память и невидимым его покровительством сокрушил Бог такого злого врага и губителя, вам следовало бы воздать хвалу Всесильному Богу нашему, в Троице славимому, за Его великие щедроты, и Пречистой Богоматери, Заступнице нашей, и Их великим угодникам – чудотворцу Сергию и Никону; и учинить по такому поводу особое празднование, полное, со всей торжественностью, великому чудотворцу Сергию, предивному помощнику нам и всем христианам; и молить Бога, в Троице славимого, и Пречистую Богоматерь, и великих чудотворцев Сергия и Никона, чтобы милостивый Бог наш, в Троице славимый, подал нам победу и одоление на всех видимых и невидимых врагов наших, установил бы в царстве нашем тишину, мир и безмятежие и покорил бы под ноги наши все народы, желающие воевать; и следовало бы вам распорядиться, чтобы братию накормили довольно.

Писано в Москве, в 7125 [1617] году, месяца октября в 16-й день".

14. О жене, исцелившейся по молитвам святого

Вскоре после литовского разорения, когда Господь освободил монастырь святого чудотворца Сергия от осады, жил в слободе слуга15 по имени Яков Дементьев со своей женой Натальей. Жили они благочестиво и смиренно, по заповедям Господним, всегда посещали церковь Господню и совершенно не терпели никаких игр и глумлений.

Однажды, по случаю, были они в гостях где-то в своей же слободе, и пришли скоморохи, затеяли всевозможные представления и стали всякие шутки шутить, как научил их диавол для прельщения малоумных людей. Подошли эти шутники к Наталье, прося платы за представление, но она отвратила от них свое благоразумное лицо и ответила: "Глумления вашего видеть не хочу, представлений бесовских не слушаю и денег вам не дам". Они же, окаянные, исполнившись бесовского духа и разозлившись на нее, отошли, похваляясь, и каким-то диавольским ухищрением навели на нее порчу, лютую болезнь, так что лицо ее оказалось повернутым к спине.

Наталья, увидев, какая злая напасть ее одолела, не пожелала принять помощи от них, окаянных, как делают многие люди, ища помощи у колдунов, но возложила все свое упование на Бога и на Преподобного Сергия, чудотворца, зная, что он может умолить Спаса и подать ей исцеление. Она пришла в монастырь, припала к преподобным мощам его со слезами и просила исцелить ее от этой внезапной беды.

И скорый помощник вскоре после молебного пения даровал ей исцеление: она стала здоровой по-прежнему, словно никогда и не болела, и пошла в дом свой, радуясь и благодаря чудотворца Сергия, давшего ей здоровье. А по смерти своего мужа, через несколько лет, она приняла иноческий постриг в Пятницком девичьем Дольнем монастыре 16 и проводила жизнь свою в посте и молитве, любя Божию Церковь и щедро подавая милостыню.

15. О некоем вельможе, отдавшем вотчину свою в монастырь, и о гневе Божием за то, что не исполнили его повеления

Некий вельможа, по имени Богдан Михайлович, называемый людьми Нагой17, стяжал великую веру ко святому Сергию, чудотворцу, и в 7141 [1633] году, когда пришло ему время отойти к Богу, приказал он поминать душу свою и за домом надзирать, а имение и вотчины свои приказал раздать властям Троице-Сергиева монастыря, брату своему Василию Иванову, сыну Нагому18, родственникам, Семену Головину19 и прочим, и жене своей. В духовной он расписал точно, что из имения его и вотчин должно быть отдано жене и что из вотчин – в дом Святой Троицы на помин его души, во владение без выкупа. Другие свои вотчины и московский двор он велел продать и на те деньги расписать стенной живописью церковь Святой Троицы в доме Святой Троицы, у чудотворца Сергия, где лежат его многочудесные мощи, да церковь Чудотворца Никона.

Родственники и жена разделили его вотчины и имение между собой, а к душе его, к тому, чтобы поминать ее и церкви расписать, отнеслись весьма нерадиво.

Власти троицкие, которым Богдан заповедал в духовной поминать свою душу, говорили им, что надо исполнить его приказ по духовной о церквах – о стенной живописи – и вотчины разделить. Но они возлюбили жизнь этого века, так что радовались его смерти и веселились его вотчинам – тому, что присвоили их по своей воле. О строении же церковном и о поминовении души его они совершенно не пеклись, забыв о своем смертном часе.

Но суд Божий неподкупен, и век сей не по человеческому хотению течет. Вскоре суд Божий настиг Семена Головина и лишил его жизни.

Жена же Богдана, позабыв наказ покойного мужа, вышла замуж за другого, а на устроение церковной росписи прислала от имущества своего так мало, что и на один левкас, чем стены белят, не хватило; вотчины же и двор она оставила себе.

Власти обители, видя, что родственники покойного и жена ничего не дают и не устраивают, стали брать средства из монастырской казны: золото, дорогие краски и все необходимое, что нужно для этого дела; все купили, заплатили мастерам за труды и на пропитание мастерам выдали из монастырской же казны. И сделали обе церкви предивно, а на стенах подписали, что делали по указанию и по духовной Богдана Нагого.

После того как все было сделано, Келарь Александр, будучи в Москве, говорил брату Богдана Василию и к жене Богдана много раз посылал сказать, чтобы они прислали денег за роспись храма, ведь на устроение церкви было потрачено более 1000 рублей из монастырской казны, между тем вотчинами и двором, которые по завещанию надо было продать, чтобы расписать стены в церкви, владела жена покойного Богдана, а вотчинами, которые по завещанию были отданы монастырю во владение без выкупа, владел Василий, брат его. Говорили им это не один раз, но многократно, и Святейший Патриарх призывал их склонить души свои к правде, не прогневлять чудотворца Сергия. Но они хотя говорили языком своим скромно, однако сердце их не склонялось к тому, чтобы оправдаться перед чудотворцем и исполнить указание Богдана, – позабыв о смертном часе, о том, что и сами умрут, они все это оставили в небрежении.

И вскоре настиг суд Божий и Василия, брата Богдана.

Однажды случился в Москве пожар. Василий спал в полуденное время; и вот, услышав вестовой колокол, он вскочил как безумный, сел на коня и поскакал на пожар – никем не понуждаемый, не подождав никого из своих людей, словно кто тащил его на предназначенное ему место суда Божия. Когда он прискакал на пожар, сверху скатилось бревно и ударило его по голове так, что он упал с коня. Подняли его еле живого и отвезли домой.

В тот же полуденный час Келарь Александр собирался уезжать из Москвы в монастырь и сетовал на то, что не исполнено приказание по духовной. Присев отдохнуть, он задремал и увидел в видении, как бы во сне, Преподобного Сергия и перед ним Богдана, укоряющего брата своего Василия за то, что не исполнено приказание его по духовной. Потом Василий будто бы сошел под гору, а Богдан, стоя на горе, столкнул на него с той горы большой дом, который задавил Василия.

Очнувшись от видения, Келарь Александр с трепетом рассказал обо всем находившимся у него и послал узнать, что случилось с Василием. Посланные, вернувшись, рассказали, что его убило бревном на пожаре.

А Василий, находясь при смерти, понял, что его настиг гнев Божий, и в тот же час послал за Келарем и плакал перед ним о непослушании своем, особенно о небрежении и неисполнении своих обязанностей по духовной. Келарь же рассказал, какое ему было видение.

Умер Василий в благом покаянии и вотчину свою, сельцо Клобуково, отдал в монастырь по Богдану, брату своему, и по родителям своим. За прочие же вотчины, которые были за ним, приказал своей жене Парасковье дать денег в монастырь, и она так и сделала: по его приказанию весь долг его заплатила.

А за церковную роспись и доныне Богданова жена не дала денег в монастырскую казну.

Да не вменит им сие Господь Бог во грех, и да проведут они жизнь свою в мире сем безмятежно, по молитвам преподобных отцов.

16. О прозрении инокини

В те времена из Москвы в обитель святого Сергия пришла помолиться чудотворцам Сергию и Никону одна инокиня. Стоя в церкви Святой Живоначальной Троицы у гроба великого чудотворца Сергия, она молилась с рыданием и со слезами многими и поведала Архимандриту Дионисию и прочим братиям, оказавшимся тут, о чуде святого Сергия – как он исцелил ее от глазной болезни.

Она жила в Москве близ церкви чудотворца Сергия, что на Неглинной в Пушкарях20, и часто приходила в ту церковь, молясь Преподобному Сергию об исцелении от глазной болезни и обещая побывать в его обители и отслужить молебен у честных его мощей. Прошло много времени, и вот явился ей Преподобный Сергий, повелевая исполнить обещание и идти в свою обитель. Пообещав сделать это, она тотчас получила исцеление.

Придя во святую обитель, инокиня плакала пред честными мощами чудотворца Сергия и много слез пролила, благодаря Бога и Преподобного Сергия, подавшего ей исцеление. И ушла из обители радостная и совершенно здоровая.

17. Об отроке Фоме, который ушел из обители святого, сошел с ума и был спасен, снова вернувшись в обитель

В 7145 [1637] году некий отрок, по имени Фома, жил в Москве на Троице-Сергиевом подворье, в Богоявленском монастыре21, и нес клиросное послушание. А отец его трудился на братию тут же, в монастыре, в поваренной службе. По зависти бесовской Фома не захотел оставаться в Сергиевой обители, но ушел в церковь святого страстотерпца Христова Христофора и стоял там на клиросе под началом иерея по имени Трофим. Пробыв там некоторое время, отрок тронулся умом и не узнавал никого из людей.

Его связали и долгое время водили по разным святым местам, но нигде он не получил исцеления, пока отец не привел его обратно в Сергиеву обитель, в Богоявленский монастырь. Здесь он исцелился и стал здоровым, как прежде, по молитвам святого чудотворца Сергия, и не уходил уже из обители Преподобного, каясь о своем согрешении, о том, что презрел обитель святого по своему невежеству.

Видите, братия, из этого, что не следует оставлять свою обитель и своих чудотворцев, которым обещали служить, прося у Спаса милости в отпущении грехов своих, и уходить в иные обители искать пользы, как бы презирая свое обещание и своих чудотворцев, которым поручили души свои, давая обет.

Так бывало и прежде в Троицком монастыре у Преподобного Сергия: жил здесь, в обители, некогда один человек, по имени Емельян, который ходил в Соловецкий монастырь к преподобным чудотворцам Зосиме и Савватию за исцелением от падучей и, придя оттуда, снова был одержим этим недугом много лет. Пошел он и во второй раз – и опять не получил исцеления. Возвращаясь оттуда по реке Онеге, недалеко от моря он упал в воду и там, в глубине, вспомнил своего чудотворца Сергия: "Ведь возле него я родился и ему обещал служить до смерти!" – и с помощью Преподобного избавился вскоре от потопления, а вместе с тем исцелился и от падучей, как уже было прежде напечатано об этом предивном чуде. Мы не говорим, что Соловецкие чудотворцы не смогли исцелить его от болезни, – нет, да не будет того! – но Сам Бог не попустил, желая, чтобы и прочие научились просить у Спаса милости с верою и пребывали бы там, где дали обеты22.

Ведь мы знаем из Писания, что даже если дойти до Иерусалима или Рима и иных святых мест, но без веры все это не имеет смысла, это лишь бесполезные труды и напрасные старания души. А с верою если и здесь попросим – Бог может для верных Своих и здесь поставить Петра и Павла и прочих Своих угодников, может показать святые места и сделать полезное просящим у Него с верою. Как и в случае с Емельяном, который не захотел смиренно просить милости, сидя дома, а заехал в дальнюю страну и там в опасности обратился все-таки к святому Сергию, и не ошибся, но вскоре получил помощь, ибо святой Сергий и там показал свою милость к нему; точно так же и на Фоме было явлено милосердие святого.

Вот и нам надлежит стараться и следовать Священному Писанию и обещания свои хранить до самой смерти, как и выше, в Житии святого Сергия, написано: получившие исцеление не возвращаются домой, но смиренно работают здесь по обету. Если же кто-нибудь уходит из обители святого, то недуг гонит такого человека обратно, и, получив вразумление, он снова работает в обители, благодаря Бога.

18. О некоем юноше, который сошел с ума и потом исцелился по молитвам святого

В 7148 [1640] году в обители Святой Троицы и Преподобного чудотворца Сергия был слуга по имени Богдан, по прозванию Дементьев. Он отпустил сына своего, по имени Петр, еще юного, в город Тверь к тамошнему Архиепископу на службу. Пробыв на службе у Преосвященного Архиепископа несколько лет, юноша заболел тяжелой болезнью и весьма сильно помешался, так что и людей не узнавал в лицо и ни отца ни матери не мог вспомнить. В таком состоянии он пробыл немалое время, и почти пять недель не могли его принудить произнести молитву.

А потом его привели из города Твери в слободу под Троице-Сергиев монастырь, где он родился и был воспитан, к отцу с матерью и к родственникам, и их он тоже не узнавал, – такой болезнью был одержим. Родители, увидев сына, опечалились и повели его в монастырь, в церковь Святой Троицы, к мощам Преподобного чудотворца Сергия. Он вырывался из рук ведущих его и не хотел входить, так что они едва притащили его с большими усилиями и крепко держали, пока не отслужили молебен, и после молебна болезнь его стала утихать. Спустя некоторое время он совершенно исцелился и ушел, благодаря Бога, и Пречистую Богородицу, и Преподобного чудотворца Сергия.

19. Об отроке Иване, спасшемся от разбойников по молитвам святого

Был некий отрок по имени Иван, по прозванию Махов, отец которого торговал в рыбном ряду. Отец понуждал его сочетаться законным браком, а он не хотел и умолял родителей, чтобы они его не принуждали. Как-то раз отпросился юноша у родителей своих на праздник Преподобного чудотворца Сергия, который празднуется 5 июля, на обретение честных его мощей. Не дождавшись спутников, он пошел один, влекомый верою к святому, и по дороге попал в руки разбойников. Они стащили с него одежду и собирались уже убить, но Господь Бог дал ему благой помысл призвать Преподобного Сергия, чудотворца, чтобы избавиться от нашедшей на него напасти.

И лишь только он мысленно помянул святого – они, немилосердные, словно бы потеряли рассудок и опустили свое оружие, отвели его в чащу леса и, привязав нагим к дереву, ушли.

Долго жалили его пауки, комары и мошки, так что он едва не умер и уже не надеялся спастись, но снова вспомнил Преподобного чудотворца Сергия и стал призывать его, умоляя избавить от такой страшной смерти. И вот видит, что идет к нему старец и несет в руках одежду. Освободив юношу от пут, старец дал ему одежду и сказал: "Иди в дом Святой Живоначальной Троицы, в Сергиев монастырь, и получишь желаемое". И, сказав это, стал невидим.

Понял отрок, что святой старец был сам Преподобный чудотворец Сергий, избавивший его от лютой смерти, пришел в обитель его, и, нимало не медля, принял иноческий постриг, и пребывал там до конца дней своих, благодаря Бога и святого Сергия.

20. О некоем человеке, который был спасен от разбойников по молитвам святого

В 7149 [1641] году некий слуга этой святой обители по имени Димитрий, по прозванию Послужильцев, был на монастырской службе. На дороге близ Нижнего Новгорода схватили его разбойники и вместе с конем увели в чащу леса. Раздев, они собирались убить его, держа оружие обнаженным над его головою. Тот уже не надеялся спастись, но возложил все упование свое на десницу Всемогущего и вспомнил скорого помощника, Преподобного Сергия, чудотворца, восклицая так, что все слышали: "О великий Христов угодник Сергий! Помоги мне, избавь от такой страшной смерти! Знаю, если захочешь, ты сможешь избавить меня своими молитвами от этой напасти". И мысленно пообещал принять ангельский образ. Разбойники же словно потеряли рассудок и выпустили оружие из рук.

Внезапно, словно посланные Богом, появились боголюбивые люди и, увидев разбойников, закричали и бросились к ним. Те оставили Димитрия, бросили его коня, убежали в чащу леса и разбросали по лесу все, что захватили.

Так заступничеством Преподобного Сергия, чудотворца, он был спасен от лютой смерти. Придя в обитель святого, Димитрий рассказал обо всем начальствующим и принял, по своему обещанию, иноческий постриг. Наречен он был Дионисием и пребывал в обители до самой смерти, благодаря Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и преподобных чудотворцев Сергия и Никона.

21. О падении палат

В 7151 [1643] году в Троице-Сергиевом монастыре из-за ветхости перестраивались заново келарские службы – каменные гостинные палаты1, где угощали гостей и где жили иноки и миряне, несущие там службу. Были возведены три каменных свода, и рабочие занимались отделкой близ кровли. В нижних палатах уже жили, там же готовилась всякая необходимая пища на братию и мирских.

В обеденное время строители и другие монастырские слуги и стрельцы, множество людей, до тысячи или даже более, сошлись в нижние палаты, где, по обычаю, получали необходимую пищу. В тот день был крестный ход, и начальствующие устроили утешение на трапезе братиям и мирским людям всякого чина, потому что молили Бога о дожде, ради плодов земных.

Когда все заняли, как обычно, свои места, внезапно словно гром загремел, ибо каменные столпы и стены дрогнули, и три перекрытия палат обрушились до земли. Люди в страхе бежали через три двери, а по подолам их били камни и кирпичи; некоторые же выпрыгивали в нижние окна за стену монастыря. По благодати Божией, все спаслись, столько народу осталось невредимым, и все с радостью возблагодарили Пресвятую Троицу, и Пречистую Богородицу, и преподобных чудотворцев Сергия и Никона, потому что были спасены их молитвами.

Поверх палат ходил в то время некий инок Исаия. Когда палаты загремели и стали рушиться, он от страха побежал по верху их, ступая ногами как по горе, потому что своды подгибались, и, взбежав, встал на одном из углов, громко призывая Сергия Преподобного. А потом по монастырской стене сошел без вреда, спасенный молитвами святого Сергия, и угол, где только что стоял инок, тут же обрушился.

22. О падении строительных лесов

В том же году в церкви Святой Троицы, с южной стороны под кровлей наверху, по повелению начальствующих иконописцы писали на церковной стене образ Святой Живоначальной Троицы, а с ними были и прочие мастера, травописцы2 и плотники – строители лесов. Во время Божественной литургии леса внезапно дрогнули. Мастера соскочили на кровлю церкви Чудотворца Никона, некоторые бросились на придел Серапиона чудотворца, а один плотник стал падать вместе с лесами, молясь в уме чудотворцу Сергию о спасении. Никто даже не успел ничего сказать в спешке и в страхе, но все были спасены и благодарили преподобных Сергия и Никона, потому что по молитвам их остались невредимы. Леса же рассыпались по земле до самых архимандричьих келлий. А плотник тот встал на ноги, словно кем-то поставленный.

Мы, видев все это, благодарили Бога и Преподобного Сергия и, записав по цареву повелению, принесли на Печатный двор вместе с другими чудесами святого, но там отнеслись к этому с пренебрежением, как уже было сказано выше, сочли это случаем, а не чудом. Мы же все это записали еще раз: хотя они и пренебрегли нашими записями, но мы, где бы ни сидели, где бы ни находились, в любое время, постоянно имеем на устах святое имя Преподобного Сергия, потому что для нас, сирых, он неизменный отец, ведущий нас к Вечной Жизни.

23. Об утопшем, спасенном по молитвам святого

В 7152 [1644] году шло по реке Волге вверх от Астрахани судно купца Надеи Светешникова, и на том судне был приказчик по имени Одинец. Когда подошли к устью Казанки, внезапно с судна свалился человек в Волгу и сразу утонул, потому что был одержим лихорадкой и весьма немощен. Люди, бывшие при этом, закричали, некоторые бросились в небольшую лодку и стали искать его, но не нашли. Решив, что он утонул, они возвратились на большое судно, насад, который тянули на канате, проходя то место, как это обычно делают, на завознях – лодках для завода якоря.

Когда человек тот погрузился под воду, словно бы по некоему Промыслу Божию, поднялся сильный ветер, на насаде подняли парус и быстро пошли своим путем. Между тем несчастный, находясь на дне реки, мысленно призывал Бога на помощь. Внезапно видит он светообразного инока, украшенного сединами; взяв утонувшего за руку, инок вывел его из воды и поставил на берегу реки, на суше. Спасенный, думая, что это Никола Чудотворец, так и называл его, но святой сказал: "Нет, я из Троицкого монастыря, Сергий мое имя", и он, услышав это, припал к ногам Преподобного, орошая землю слезами, а святой Сергий в это время стал невидим. Поднявшись, человек тот возблагодарил Бога и чудотворца Сергия, потому что был спасен из воды, да к тому же и от болезни исцелился. От Казани он пошел пешком, не догнав свой насад, и пришел в Нижний Новгород.

А насад в это время находился у пристани и ярыжные3 брали с приказчика плату по уговору. И вот утонувший предстал перед приказчиком и своими товарищами; увидев его, все удивлялись, что ему удалось спастись, ведь все видели, как он утонул. И тогда он поведал о явлении Преподобного чудотворца Сергия, как тот вывел его на берег и к тому же даровал ему исцеление от болезни.

Слушая его рассказ, все благодарили Бога и Преподобного Сергия, чудотворца, и, посоветовавшись между собой, дали ему достойную плату за его труды, говоря так: "Хотя и взяли на его место другого человека, но следует дать ему за то, что Бог изволил показать на нем Свою милость и чудотворец Сергий спас его от болезни и от воды. А нам, – сказали они, – в то время Бог даровал ветер для парусов, по молитвам Преподобного Сергия, так что мы, идя на судне, пребывали в покое и не устали, и это тоже дело Промысла Божия".

Рассказал же об этом чуде инок Дионисий, по прозванию Бирягин.

24. Об окольничем, который, не расположив сердца своего к чудотворцу Сергию, приехал ревизовать монастырь

В 7150 [1642] году была в Троице-Сергиевом монастыре ревизия и проверка, по навету некоторых из живущих здесь, не боящихся Бога. Счетчиками были окольничий Федор Васильевич Волынский4, дворянин Никита Панин, дьяки Иван Федоров и Дмитрий Прокофьев да подьячих государевых восемь человек. И находились они в монастыре с ревизией до 152 [1644] года.

В самом начале ревизии возникло у окольничего недовольство монастырскими властями вот по какому поводу.

Родная его сестра дала в обитель святого чудотворца Сергия свою вотчину, сельцо Вороново, и сам Федор, брат ее, руку приложил к ее духовной, и подтвердили они клятвою, поклявшись Страшным Судом Божиим, что вотчина их будет принадлежать обители Сергия чудотворца вечно и никто из рода их не может ее выкупить. А если кто-нибудь, презрев эту клятву их рода, дерзнет выкупать, то должен будет дать за ту их вотчину 1700 рублей в дом Святой Троицы по ним и по их родителям.

И вот окольничий Федор, позабыв, что поклялся Страшным Судом Божиим, что дал обещание сестре своей и духовную своею рукою утвердил, стал говорить начальству, чтобы они продали ему сестрину вотчину, сельцо Вороново. Начальство же весьма смутилось и отвечало ему: "Ты сам знаешь, что написано в духовной твоей сестры, мы, – говорили они, – не можем нарушить эту клятву". Разгневался окольничий, захватил сельцо по своей воле и вместо 1700 рублей дал только 150, говоря: "Отдам его потом детям своим", поскольку у него было два сына. И радовался он, часто устраивал праздники, ел и пил, веселясь, и на праздниках этих играли на сурнах и трубах, били в тимпаны и литавры, устраивали игры, словно празднуя победу, под самой стеной монастыря близ Святых ворот. Братия осуждали это, но говорить ему не дерзали: обстоятельства не располагали к тому.

Но Содетелю нашему и Спасу это было неугодно; внезапно напала на окольничего весьма тяжкая болезнь: один глаз его застыл и оставался неподвижным, веком не закрывался, а рот искривился, и весь вид его был страшен. Осознав свое согрешение, он припал к чудотворным мощам Сергия чудотворца, стал просить прощения за свою дерзость и вскоре получил от Преподобного Сергия исцеление: стал здоровым по-прежнему и снова стал с прилежанием относиться к своему счетному делу, выказывая немалую любовь ко всем.

Однако вотчину он оставил себе, не пожелав исполнить распоряжение сестры, да еще и похвалялся, как будто доброе дело сделал, выкупив вотчину из монастыря, а сестру свою не хвалил и о начальствующих часто говорил с укором. В великой гордыне позабыл он в сердце своем рассудить, что Бог владеет жизнью и смертью и, кому хочет, дает города и волости как Ему угодно.

И вот спустя некоторое время настиг его суд Божий: сын его умер, и сразу за тем и другого унесла смерть. Сильно скорбел окольничий, плача и рыдая по своим детям, о которых он думал как о наследниках и вотчину готовил им впрок. Неожиданно лишился он детей и уже попросил у начальствующих прощения за вотчину – и вдруг как будто разъярился он: продал вотчину за 1400 рублей, обещания же сестры своей не захотел исполнить. Ибо сердце его окаменело от скупости, а еще более от ярости – вотчину он не вернул в монастырь и денег не дал, потому что из-за нее, мол, лишился детей; таков нрав сердитых.

Вскоре окольничий заболел тою же болезнью, но еще сильнее прежнего, так что и голова его и шея искривились на сторону, а рот искривился хуже прежнего, так что он не мог говорить. Тогда осознал он свою вину перед Сергием чудотворцем и то, что преступил клятву сестры, и решил в сердце своем, что всякое доброе дело его и любое действие неугодно было чудотворцам. Оставил ревизию, поехал в Москву и со слезами просил у чудотворца Сергия милости, чтобы исцелиться от своей болезни. Спустя некоторое время он исцелился и поспешил в обитель Преподобного Сергия, припал к его многочудесным мощам, воздавая ему благодарение, и просил прощения у начальствующих, и вернулся домой. Вскоре он ушел в иной мир и был погребен в обители у чудотворца Сергия.

25. О новоявленном колодце

Невозможно предать молчанию и не рассказать во всеуслышание о том, как в наше время, милостью Богоматери, Пречистой Богородицы, по молитвам Преподобного отца нашего Сергия пробился новый источник воды, и от того источника все приходящие к нему с горячей верой черпают в изобилии целебную благодать, что можно видеть своими глазами.

Не осуждайте меня, государи мои и братия, за то, что я, хотя и младше всех вас, дерзаю писать о чудесах святого. Я и сам сознаю свое недостоинство и осуждаем бываю совестью и умишком своим, а особенно тягостно для меня это великое дело из-за моих грехов. Не мое это дело, но ваше, древних летами и великих отцов, – размышлять о чудесах Преподобного отца нашего Сергия, и нас, невежественных, просвещать учением, и письменно проповедовать о том будущим поколениям. Но прошу вас, выслушайте со вниманием: если я не буду писать и вы тоже не станете, то кто исполнит царево повеление, кто возвестит о чудесах святого, ведь и прежние отцы не писали столько лет? Хотя я и грешен, и невежда, и неискусен для такого дела, но таков Промысл Божий, и должен я начать, а довершает всякое благое дело Отец и Сын и Святой Дух.

Я хочу поведать не древнюю повесть, нет, в наши дни, в 7152 [1644] году, сподобились все, благодатию Божией, этого дара и благодати целебной, всем она была в помощь – и инокам и мирским. Не просто так и не случайно истекла эта вода (как раньше полагали некоторые); послушайте внимательно, хотя и сами знаете не меньше нашего.

Прежние начальники, и мы тоже, не раз думали об устройстве колодца, и в разное время, не один год, но много раз, посылали старцев и слуг в дальние города – в Тотьму и в Устюг, и денег с ними посылали, чтобы они нашли знающих мастеров, искусных в своем деле, пытаясь устроить такое дело человеческими руками. Приготовив необходимый лес и железные снасти для устройства колодца, мы надеялись найти воду в глубине земли, но посланные нами ничего не добились, и поиски их и долгий путь были тщетны. Ибо Промыслитель, Спас наш Господь Иисус Христос, по молитвам Пречистой Своей Матери и Преподобного отца нашего Сергия, всегда знающий желания людей, не попустил, чтобы такое дело было сотворено руками человеческими, но излиял свыше Свою благодать – даровал воду не только для нужд телесных, но и душам нашим на просвещение и недугам нашим во исцеление, и не на простом месте, но внутри обители, под стеною храма Пречистой Богородицы, честного Ее Успения, у паперти.

А обрели воду так.

В то время мы ждали из Тотьмы или с Устюга вестей от соборного старца Ионы, который, как уже говорилось, был послан, чтобы призвать мастеров колодезного дела, и все необходимое было приготовлено. И вот, Божиим мановением, у церкви Пречистой Богородицы, с западной стены, у паперти, немного оползли кирпичи. Мы решили починить стену, но когда мастера начали разбирать кирпичи и кирками расчищать место, внезапно явно для всех пробился источник воды, чистой, как зеркало, и словно силою Божией отделяющей от себя всякую грязь: сколько ни копали и ни мутили воду, она опять становилась чистой, как стекло. Множество людей сошлись в то время и внимательно смотрели на это, как на некое удивительное зрелище; одни благодарили Бога, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия, другие же – нет, но даже говорили хульные слова. И уже на следующий день явилось доказательство Божией благодати.

Один инок по имени Пафнутий, по прозвищу Озорной, страдавший весьма сильной глазной болезнью, рано утром пришел от заутрени, лег на своей постели и стонал и охал от зуда, ибо уже много лет он был одержим своей болезнью: одним глазом видел он немного, а вторым не видел совсем. Наконец, он задремал, и вот видит Пречистую Богородицу, говорящую ему как наяву: "Чем ты болен?" Он отвечал: "Глаза, Госпожа моя, болят у меня". И Святая Богородица сказала ему: "Пойди умойся из нового колодца, который Господь даровал вам вчера". Он же, словно безумный, ответил: "Не смею, Госпожа моя, умыться; ведь многие говорят, что вода мутная и ни на что не годится". И опять, во второй раз, явилась ему Святая Богородица и сказала: "Пойди и умойся, ибо вода чистая, и исцелишься".

Проснувшись, он пошел и умылся той водою и прозрел: словно чешуя спала с его правого глаза. И, придя в то утро к Архимандриту и к нам, Пафнутий рассказал о случившемся, и утверждал, что уже много лет он не видел ничего вблизи себя. "Теперь же, – говорил он, – когда я от радости поднялся на крепостную стену, то видел далеко в поле".

И еще в тот же день, по прошествии примерно двух часов, пришли ко мне, Симону (а я в то время еще был Казначеем), слуги, Иван, по прозванию Мешков, да Емельян Тимофеев, и рассказали мне, что видели они слугу, по имени Первой Лопухин, больного, плачущего и охающего и просящего их, чтобы отвезли его к новоявленному колодцу и покропили той святой водою. "Вчера я, – говорил он, – вместе с другими пил ту святую воду и похулил ее, в неверии своем полагая, что инок тот не с ее помощью исцелился от глазной болезни; все это я посчитал ложью и произнес много неподобающих слов". Друзья едва довели его. "Словно мороз вошел в сердце мое", – говорил он и совершенно обессилел. И когда они еще говорили, пришедшие сообщили, что этот слуга испустил дух свой.

Мы же, слыша все это, благодарили Пресвятую Троицу, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия и повелели записать, а над источником велели сделать колодец, который и доныне можно видеть, и возвестили о том Самодержцу Царю Государю и Великому князю всея Руси Алексею Михайловичу и Святейшему Иосифу, Патриарху Московскому и всея Руси. И по их повелению отдали описание этого чуда на Печатный двор, чтобы напечатали в книге его с прочими чудесами. Печатники же, не знаем какого духа исполнившись, не сочли это чудом, но сказали, что это случай. И лишь принуждаемые, по повелению, напечатали, причем не подлинную запись и не истинную, как уже говорилось, да и то лишь в некоторых книгах поместили, а в другие так и не добавили. Но чем больше они хотели утаить от людей это чудо, тем больше прославлял Бог угодника Своего, и все могут видеть, какая благодать изливается от этой святой воды и доныне.

26. О государевом дьяке Григории Одинцове, который исцелился от болезни по молитвам святого

Поведал нам государев дьяк Григорий Одинцов: "В 152 [1644] году я, – сказал он, – сильно болел внутреннею болезнью, которая тянулась долгое время, так что я думал, что умру от этой болезни. В молитвах призывал я святого чудотворца Сергия, скорого помощника, прося помощи в своей неизлечимой болезни, – и вдруг присылает мне один знакомый из обители чудотворца Сергия просфоры, мед и святую воду. Приняв все это с радостью, я вкусил от просфоры и меда и покропил водою больные места – и выздоровел, по молитвам святого Сергия. Потому-то, – сказал он, – я и пришел сюда, помолиться Преподобному и возвестить о чуде святого Сергия чудотворца".

Мы же, услышав об этом, благодарили Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и Преподобного чудотворца Сергия.

27. О двух людях, которые спаслись от утопления по молитвам святого

Поведал нам инок Дионисий, по прозванию Бирягин: "В прошлом 153 [1645] году, – сказал он, – был я в нижних городах, что по реке Волге. В то время вверх по Волге шел государев насад с государевой рыбой, и, когда поднялся он выше города Самары на расстояние около семи поприщ, Бог даровал попутный ветер. Подняв паруса, люди шли своим путем, сидели на насаде радуясь, и многие сидели на краях паруса. Вдруг дунул сильный ветер и ударил в парус, и тем парусом столкнуло с насада в воду семнадцать человек, и они стали тонуть в реке. Оставшиеся на насаде люди, пересев в маленькие лодки, спасли, кого смогли, но двух человек они не видели и, подумав, что те утонули, оставили их и поднялись на насад, скорбя о них как о погибших.

А те двое носились по волнам от восхода солнца почти до полудня и видели друг друга в воде, но далеко от себя, как потом сами рассказывали, и больше не видели никого, кто бы мог им помочь. И вложил им Бог в сердце помысл призвать на помощь чудотворца Сергия, чтобы он избавил их от утопления. Они уже изнемогли от волн и были как мертвые, и вдруг некоей силою Божией оказались на берегу Волги между больших камней и лежали, онемев, один подле другого, на расстоянии около пяти поприщ ниже города Самары. И вот один из них видит боголепного инока с седой бородой, который сказал ему: "Благодарите Бога, спасшего вас от потопления". Он же спросил: "Кто ты, отче?" "Я смиренный Сергий из Троицкого монастыря", – ответил святой и стал невидим.

Тот же, словно очнувшись ото сна, поднялся и сел, потом увидел своего товарища, лежащего рядом с ним, еле живого, и, подняв его, рассказал о явлении Преподобного чудотворца Сергия. Понемногу придя в себя, они стали ходить. Боголюбивые люди, увидев, что они спасены из воды, взяли их и отвезли в город Самару. Приказчик того насада, с которого они упали, как раз был тут. Он взял их на свой небольшой струг и отвез на насад.

И все люди с того насада, увидев это и услышав от них, как они были спасены, воскликнули радостными голосами, воздали благодарение Богу и прославили Преподобного Сергия, чудотворца, спасающего от бед и напастей уповающих на него. И дивились милосердию Божию, потому что товарищи их так далеко были отнесены волнами вниз по Волге, но оказались спасенными по молитвам святого Сергия.

28. О некоем иноке, который спасся от разбойников молитвами святого

В 7156 [1648] году один инок по имени Нифонт, по прозванию Кобылий, и с ним прочие слуги были посланы начальством Сергиевой обители, большого монастыря, в Вологду, в монастырь, называемый Авнежскии5, который находился в подчинении у начальствующих большого монастыря. Ранним утром, когда они проехали город Ярославль и отъехали несколько поприщ, напали на них разбойники и, связав, побросали в снег, а инока стали душить в санях его же треухом, который был у него на голове по причине зимней стужи. Дыхание его уже останавливалось, как потом он сам рассказывал, и тут вспомнил он скорого помощника Преподобного великого чудотворца Сергия, и мысленно стал молиться Преподобному: "О великий Сергий! Посмотри, ведь я погибаю совершенно неожиданно и ни от кого не имею помощи; ты же, о Преподобный, помоги мне, избавь от горькой смерти по своему милосердию!" И тотчас отскочили от него разбойники, словно некая сила Божия разогнала их. В руках у них были топоры и бердыши, а один из них хотел заколоть инока огромным ножом, и они долго стояли и совещались, что с ним делать, но он молитвами святого Сергия был защищен от них.

Наконец, сев на монастырские сани, разбойники уехали, оставив инока в одной свитке, а на ногах оставили только чулки. И вот инок и слуги, развязавшись, пошли обратно, замерзая от холода, и снова стали громко молиться Преподобному Сергию, чтобы он помог и спас беспомощных от случившейся с ними беды.

Вдруг догнали их люди с пустыми санями, смиловались над ними, дали им одежду, взяли к себе в сани, отвезли в Троице-Сергиев монастырь и доставили к нам, и спасенные рассказали о том, что случилось с ними и как они получили от Бога спасение по молитвам святого Сергия. Мы же, услышав об этом, благодарили Святую Троицу и скорого помощника Преподобного Сергия.

29. О человеке, упавшем с угловой башни

В 7158 [1650] году в обители Святой Живоначальной Троицы, у великих чудотворцев Сергия и Никона, построили каменную угловую башню, что на Житном дворе6.

Плотники начинали покрывать эту башню крышей и поднимали воротом наверх лес, причем один из них стоял на башне над окнами, которые называют зубцами, и опускал с башни на землю канат, подтягивая его своими руками. Другие поддерживали ворот, осторожно опуская канат, – и вдруг руки их ослабели, отпустили ворот, так что он быстро завертелся.

Плотник, стоявший на зубцах, закачался и полетел с башни вниз головой, держась за канат. Увидев это, люди, бывшие на башне и на земле, закричали, и плотники, быстро схватившись за ворот, снова закрепили его. Упавший, немного не долетев до земли, повис, крепко держась руками за канат, и на том же канате снова поднялся кверху с помощью ворота, а на башне его подхватили, невредимого и оцепеневшими руками державшегося за канат.

Услышав об этом, мы благодарили Бога, и Пречистую Богородицу, и преподобных чудотворцев Сергия и Никона, ведь плотник этот с такой высоты летел – и опять подняли его кверху невредимым. Высота же была 14 саженей.

30. Об исцелении внутренней болезни некоего вельможи

В том же 158 [1650] году окольничий Государя Царя и Великого Князя всея Руси Алексея Михайловича Михайло Алексеевич Ртищев7 поведал нам следующую историю о чуде Преподобного Сергия.

"Когда я, – рассказал он, – шел с Царем и Великим князем всея Руси Алексеем Михайловичем в поход в город, называемый Углич, я просто изнемогал от внутренней болезни, потому что внутренности мои вышли из живота лоном, и болезнь эта тянулась два года. В болезни я призывал на помощь дивного в чудесах Преподобного чудотворца Сергия, прося себе облегчения, и однажды покропил все больные места водой из новоявленного колодца из Сергиевой обители, что у церкви Пречистой Богородицы, в стене. В тех местах, где я покропил, боли с того часа облегчились, но святая вода кончилась, некоторые больные места покропить было нечем, и места эти очень болели, так что я сильно страдал. Когда же посланные привезли мне еще воды и я покропил те места, то совершенно исцелился, по молитвам Пречистой Богородицы и Преподобного чудотворца Сергия, и живот мой и лоно перестали болеть и были хотя и в старом человеке, но как при рождении".

Со слезами рассказывал окольничий Архимандриту и нам о том, как, идя в Углич мимо монастыря, он получил исцеление и от радости никому не сказал об этом, удивляясь скорому исцелению и боясь сразу рассказывать, потому что в сердце еще сохранял неверие, памятуя о тяжести болезни, и просил за то прощения. "Ради этого я и пришел из города Углича поклониться Преподобному чудотворцу Сергию у многоцелебных мощей его и рассказать вам о том, как благодатью Святой Троицы, и Пречистой Богородицы, и Преподобного чудотворца Сергия я выздоровел от своей болезни".

31. О чуде от новоявленного колодца

В то же время в обитель Святой Троицы пришел помолиться боярин Михайло Михайлович Салтыков8 и по молебном пении поведал нам следующее.

"У меня, – сказал он, – очень сильно болели этим летом глаза, от сильной опухоли вид глаз моих изменился; много дней я не видел света и, будучи сильно болен, призывал на помощь скорого помощника, великого в чудесах Преподобного Сергия. И вот я услышал, что в обители его есть источник, который пробился недавно, по молитвам Преподобного, из стены у церкви Пречистой Богородицы. Мне привезли той воды, я умылся ею и тотчас, по молитвам святого чудотворца Сергия, исцелился – даровал Бог свет очам моим, как и прежде".

32. О той же святой воде

В то же время поведал нам боярин Лаврентий Дмитриевич Салтыков9, что дочь его, девица, была весьма немощна телом, так что уже и не чаяли, что она будет жить с такими болезнями. "Как-то раз, – сказал он, – я услышал, что у святого Сергия есть новоявленный колодец, и послал за той водой; когда привезли ту святую воду, я окропил дочь – и она тотчас получила неожиданное спасение: исцелилась от болезни, словно никогда и не болела. И потому я пришел сюда, чтобы помолиться Преподобному чудотворцу Сергию и вам рассказать об этом". Мы же, услышав об этом чуде, благодарили Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия чудотворца.

33. О князе Семене Шаховском, который был спасен на море

Князь Семен Иванов, сын Шаховской10, поведал нам в обители Святой Троицы следующее: "Когда я, – сказал он, – плыл Студеным морем из города, называемого Кола, к городу, именуемому Архангельск, нашу ладью очень сильно били морские волны, так что мы уже не надеялись остаться в живых, просили друг у друга прощения и призывали преподобных Зосиму и Савватия, Соловецких чудотворцев, ибо таков был обычай в тех землях – плавающие по пучине морской призывали Соловецких чудотворцев. Мне же в такой беде едва пришло на ум помолиться вслух Преподобному Сергию чудотворцу.

И вот плывший с нами на той ладье стрелецкий сотник увидел совершенно ясно Преподобного Сергия, идущего по морю и повелевающего морским волнам: "Не вредите, – говорил он, – ладье сей, потому что люди, плывущие в ней, держатся за мое имя". Сотник сказал нам о своем видении – и в этот момент волнение на море прекратилось, и наступила тишина.

Мы же, – продолжал князь Шаховской, – получив надежду, воздали благодарение Богу, и Пречистой Богородице, и Преподобному Сергию, скорому помощнику, отслужили молебен, сердца наши исполнились радости, и вскоре мы достигли тихого пристанища, спасенные именем святого".

О сотворении икосов

И еще тот же князь Семен поведал: когда они, по его словам, подошли к пристани, то, призвав на помощь Преподобного Сергия, чудотворца, сотворили Преподобному Сергию кондаки и икосы, по подобию акафиста, и, придя к нам, в Сергиеву обитель, принесли их с собой и представили Архимандриту и нам. Мы же, просмотрев их, повелели книгописцу Ивану, по прозванию Бабик, переписать кондаки и икосы в новые тетради. Переписав, Иван принес их к Архимандриту и к нам и рассказал следующее.

"Я, – сказал он, – переписывал кондаки и икосы, и вчера вечером оставалась недописанной одна страница. Рано утром я велел жене зажечь огонь, потому что сегодня праздник Сретения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, и мне хотелось дописать эту страницу. Когда я еще лежал в постели и дожидался огня, пришло мне на ум: а будет ли угодно это переписывание Преподобному Сергию? И впал я в забытье и видел видение, как будто во сне: в келарской келлии Архимандрита Андреина11 стоят Келарь с Казначеем, и они вместе обращаются к образу Святой Троицы: "О Пресвятая Троица! Угодно ли Твоему человеколюбию, чтобы был почтен написанием этим угодник Твой, Преподобный Сергий?" Я же, как мне казалось, стоял в заднем углу и слышал голос, доносившийся с восточной стороны и говоривший: "Достойно написание это, чтобы воздать честь и хвалу Преподобному Сергию, угоднику Моему".

Проснувшись, Иван пребывал в раздумье и пришел к нам, чтобы рассказать об этом, а заодно принес и написанные тетради. Мы же, выслушав его, повелели слова его записать, а потом кондаки и икосы эти и рассказ писца послали на свидетельство к Святейшему Иосифу, Патриарху Московскому и всея Руси.

34. Об исцелении расслабленной жены иерея

В 7158 [1650] году из-под города Кашина, из села Ильинского, в дом Пресвятой Троицы и великих чудотворцев Сергия и Никона пришел помолиться некий иерей со своей женою и поведал нам о чуде святого чудотворца Сергия следующее. "Моя жена, – сказал он, – была расслаблена телом много лет, так что не могла двинуться, и в этой неисцелимой болезни жена моя стала призывать на помощь Преподобного Сергия, чудотворца, а вместе мы – она и я – обещали пойти вдвоем в обитель Преподобного и поклониться его гробу, если он подаст исцеление. Вскоре она получила неожиданное исцеление и стала здоровой. А с исполнением обещания мы медлили, потому что стояли дни сырной недели и приближалась святая Четыредесятница, и мы не поспешили прийти и поклониться гробу святого, как обещали.

Вскоре жена моя снова расслабла телом сильнее прежнего. Мы же, – говорил он, – плакали о лености своей и опять стали призывать на помощь Преподобного Сергия, умоляя его простить нам согрешение и обещая обет свой исполнить немедля. И скорый в помощи Преподобный Сергий снова даровал ей исцеление, словно она никогда не болела".

На первой неделе в пятницу пришли они в обитель помолиться Сергию чудотворцу и поклониться чудотворным мощам его, как и обещали, и возвестили Архимандриту Андриану и нам о том, как она была спасена от болезни молитвами святого чудотворца Сергия.

35. О воре, который украл колокола и был обличен

Однажды ночью пришел в обитель Святой Троицы человек, по прозвищу Девятой, взошел на паперть церкви Чудотворца Сергия, что на воротах, и, дьявольским наущением, забыв страх Божий и чудеса Преподобного Сергия, отвязал два малых колокола, думая тем приобрести себе выгоду. Один колоколец он положил в свой колпак, другой держал в руке и хотел идти, но, как после сам рассказывал, не попустил ему чудотворец Сергий сделать это: он впал в забытье и лишился рассудка. Один колокол он уронил на пол на паперти, другой же донес в руках до половины лестницы и тут поставил в своем колпаке, а потом ходил словно безумный и вышел из монастыря, и никто этого не заметил.

Поутру пришли церковнослужители, подобрали колокола, принесли мне колпак и рассказали о случившемся. Я велел стрельцам взять колпак, положить на виду в монастырских воротах и спрашивать входящих, не знают ли они, чей это колпак. И вот тот, словно некоей силою Божией влеком к обличению, позабыв, что он собирался сделать, пришел и схватил свой колпак; тут и его самого схватили, повели и стали допрашивать. И он нехотя, но все же исповедал сам свою вину и каялся со слезами о своем согрешении, говоря так: "По диавольскому прельщению дерзнул я на такое беззаконное дело, но Бог не попустил этого: разум мой внезапно помрачился, и я ходил как опутанный сетью, совершенно себя не помня".

Повелев смирить вора обычным наказанием, чтобы научился впредь такого не делать, его отпустили, а чудотворцу Сергию воздали благодарение за то, что постоянно охраняет обитель и лихоимцам заграждает путь страхом, дабы и другие научились так не поступать.

36. О тяжбе по наговору и о том, как гнев Божий настиг корыстолюбца

В недавние годы – с тех пор минуло пять лет или даже менее – случилось еще одно чудо в обители святого Сергия, а именно вот какое: проезжали недалеко от монастыря Сергиевы слуги Василий Карсаков да Олексей Бужанинов и прочие, и началась у них ссора с крестьянином боярина Никиты Ивановича Романова Богданом Окуловым да с крестьянином соборного протопопа из Юрьева-Польского, которые пришли к нам в монастырь, составили жалобу и прибавили большой иск – не по размерам имущества тех слуг и не по размерам своего имущества. Монастырских слуг мы основательно смирили монастырским смирением за эту ссору, а иску не придали значения, потому что невозможно было удовлетворить его; крестьянам же мы сказали, чтобы они помирились со слугами по правде, а иск отложили бы. Но они опять и опять приходили к нам и не желали убавить из иска ни одной монеты, а слуги из-за этого иска долгое время пребывали в заточении.

Спустя некоторое время в дом Святой Троицы пришел помолиться боярин Никита Иванович Романов; крестьянин же Богдан и товарищ его опять кричали дурными голосами, обращаясь к боярину и к нам, утверждая с клятвой, что те слуги ограбили их и взяли все то, что было указано в иске. Боярин же говорил начальствующим с гневом, что они понесли большой убыток сверх иска, от частого хождения. Мы отвечали: "Они предъявили иск и счет, который невозможно оплатить, к тому же он не соответствует их имуществу". Тогда и боярин стал с гневом требовать от крестьян, чтобы они сказали правду, а иск оставили бы и помирились бы по правде. Но они вовсе не стремились к правде, только клялись именем Сергия чудотворца: "Все, – говорили они, – было у нас отнято – так, как мы сказали". Однако и слуги клялись именем Сергия, что не повинны ни в одной монете.

И вот шли они мимо церкви Святой Живоначальной Троицы, и те и другие с именем Сергия на устах, и когда они находились против северных дверей, вдруг помутился дух Богдана – он ударился о землю, вопил и трясся, валяясь, и пена текла из уст его. Увидев это, товарищ его, протопопов крестьянин, побежал в трепете и рассказал боярину всю истину, признавшись, что они оклеветали слуг напрасно.

Богдана вывели из монастыря, отвезли домой, и там вскоре он испил смертную чашу. А слуги ушли, благодаря Преподобного Сергия, освободившего их от неожиданной беды.

37. О некоей расслабленной инокине, которая исцелилась по молитвам святого Сергия

В 7160 [1652] году одна инокиня, по имени Феодосия, находилась здесь, близ монастыря чудотворца Сергия, под горою, пребывая с прочими сестрами у Пречистой Богородицы, в монастыре честного Ее Введения и мученицы Христовой Параскевы. Была она в расслаблении, так что половина головы, рука, нога и вся сторона у нее омертвели, причем она не чувствовала даже прикосновения пламени, язык ее не действовал, и она не могла говорить. Сама инокиня не могла двигаться, но несколько человек поддерживали ее, если нужно было переместить ее с одного места на другое. Пищу Феодосия вкушала раз в два или три дня – немного хлеба и воды, да и то кормили ее своими руками другие люди. Жалко было видеть ее, ибо от горести сердца своего она кивала головою и смотрела в разные стороны, вздыхая со слезами, глаза же ее говорили тем, кто был при ней, о нестерпимой боли, и казалось, что она желает себе смерти. И эта ее болезнь продолжалась долгое время.

И вот спустя какое-то время Феодосия стала рукою указывать своей дочери, чтобы отвезли ее в монастырь, к мощам чудотворца Сергия. Родственники, поняв ее желание, позвали несколько человек и едва смогли положить ее в сани, привезли в монастырь, подняли на руках, с большим трудом ввели в церковь Святой Троицы и стали петь молебен. Ее хотели посадить, по причине сильной болезни, она же не захотела, но возложила крепкую надежду на святого и, поддерживаемая руками помогающих ей, стала опираться на свои ноги.

После молебна инокиню отвезли в Дольний девичий монастырь, где она была прежде, и, слушая литургию, Феодосия стала понемногу отходить от поддерживающих ее и встала крепко, отстояв всю литургию без чьей-либо помощи. И язык ее стал действовать, она заговорила, исцелившись от немоты и от расслабления, и говорила громко, во всеуслышание. А потом пошла в свою келлию самостоятельно, радуясь душою. И все, увидев такое преславное чудо, воздали благодарение Святой Троице, и Пречистой Богородице, и Преподобному чудотворцу Сергию.

38. О пожаре, который был под монастырем на воловьем дворе12 и утих от Сергиева образа

В нынешнем, 160 году по семитысячном годе [1652], за неделю перед праздником Святой Троицы, в субботу, случился под монастырем на Воловьем дворе пожар вот каким образом.

Божиим произволением разыгралась сильная буря, и дождь, и гром, и молния – столь сильные, что от страха невозможно было смотреть на это; все бежали и укрывались в домах, где кто мог. От этой грозы загорелся Воловий двор огнем небесным, и поднялось высокое пламя, которое во мгновение ока охватило половину всего двора. Люди, сбежавшиеся во множестве, не могли помочь, и сильный дождь не мог угасить пламя; между тем дул сильный ветер и задувал на слободы, где жили слуги, и ветром носило горящие головни.

Наконец подоспели с образом Преподобного чудотворца Сергия, который всегда выносили на крестный ход, встали против ветра – и дивное чудо видели все мы своими глазами: благодатию Божией огонь словно устыдился и отвернулся от образа Преподобного Сергия, ветер подул на горелое место, и прочие постройки на другой половине двора остались целы, пока были охраняемы образом Сергиевым. Мы же, увидев это преславное чудо, возблагодарили Святую Троицу и великого чудотворца Сергия, творящего предивные чудеса своими молитвами.

39. Об исцелении диакона и его дочери по молитвам святого чудотворца Сергия

В нынешнем же 160 [1652] году пришел из Казани в обитель Святой Троицы один диакон, по имени Илия, поклониться Преподобному чудотворцу Сергию у преподобных мощей его и поведал нам о чуде святого следующее.

В прошлом, 158 [1650] году, рассказал он, случилось ему заболеть, и от той болезни он стал косноязычным, едва с трудом мог говорить. Да у него же, как он сказал, дочь, девица Анна, упала и сломала спину, так что на спине у нее были неизлечимые гнойные язвы, а ноги скорчены, и в этой болезни пребывала она уже шестой год. "Мы, – сказал он, – страдая такими болезнями, дали обет молиться Казанскому образу Пречистой Богородицы и пели в Казани молебен Преподобному чудотворцу Сергию.

И вот, по молитвам Пречистой Богородицы и великого чудотворца Сергия, язык мой исправился, и я стал говорить внятно, а у дочери моей, девицы Анны, ноги тоже исцелились от корчи, гнойные язвы затянулись, и мы стали здоровы. Поэтому я пришел в дом Святой Троицы, по обету, помолиться и поклониться его преподобным многоцелебным мощам", – сказал диакон. И, записав это своею рукою, отдал написанное нам.

Мы же, услышав об этом, прославили Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и предивного в чудесах чудотворца Сергия.

40. Об исцелении болезни Святейшего Иосифа, Патриарха Московского и всея Руси, по молитвам святого

В 7160 [1652] году, на праздник Преподобного чудотворца Сергия, 25 сентября, в дом Святой Троицы и Преподобного чудотворца Сергия вместе с Государем Царем и Великим Князем всея Руси Алексеем Михайловичем пришел помолиться Святейший Иосиф, Патриарх Московский и всея Руси; по обычаю, они устроили пресветлое празднество, и братия получила угощение по царской милости.

Затем Святейший Патриарх Иосиф, призвав Архимандрита и нас, возвестил о чуде Преподобного чудотворца Сергия следующее. "Одолели меня, – сказал он, – лютые внутренние болезни и нестерпимые боли в животе, так что длительное время я не мог заснуть хотя бы ненадолго. И молился я Преподобному Сергию, чтобы он помог и выпросил мне у Спаса терпение в немощах, а еще больше просил у него исцеления моих болезней. От сильного недомогания пребывал я, – рассказывал он, – в забытьи и думал, что вижу сон: будто бы я, как наяву, иду поклониться мощам Преподобного Сергия. И когда, придя, припал я к преподобным его мощам и стал молиться со слезами, прося помощи, вдруг увидел, что Преподобный Сергий, чудотворец, поднялся, сел в раке своей и стал благословлять меня рукою, призывать к себе, к вечному покою, и все болезни мои словно рукой снял.

Проснувшись, – продолжал Святейший, – я ничего не увидел, а болезни мои стали проходить, и я стал здоров, как будто никогда и не болел. Поднявшись с постели, я благодарил Бога и Преподобного чудотворца Сергия, потому что получил облегчение от болезни его святыми молитвами, и задумал в тот же день послать в обитель святого, чтобы принесли мне просфору и мед от чудотворца и воду из новоявленного колодца. Пока я думал об этом и хотел специально за этим послать, вдруг в тот же час сообщили мне, что от вас прислан соборный старец, и все это у него с собою, он уже принес мне. Получив все это, я пришел в чрезвычайное удивление, воздал благодарение чудотворцу Сергию и уговорил Самодержца пойти на праздник и вознести хвалу Преподобному".

Мы же, услышав об этом, возрадовались в душе, и сердца наши исполнились веселия, потому что сподобились слышать от Первосвятителя о таком чуде, происшедшем в наши дни. Святейший Патриарх Иосиф сделал большой вклад в Сергиеву казну, парчовые ткани и прочие вещи, а также пообещал дать на прокорм братии большое количество мер хлеба, что и было сделано. По его святительском отшествии к Богу Самодержец Царь и Великий Князь всея Руси Алексей Михайлович исполнил его обещание, повелел дать по нему 10 000 четвертей ржи братии на пропитание и повелел служить по нему каждый день в двух церквах литургию, пока стоит Сергиева обитель.

41. О боярине князе Алексее Михайловиче Львове, который получил исцеление по молитвам святого

В том же 160 [1652] году, в июле, пришел в дом Святой Троицы помолиться и поклониться мощам Преподобного чудотворца Сергия боярин князь Алексей Михайлович Львов1 и после молебна возвестил Архимандриту и братии о чуде Сергия чудотворца следующее.

"Не так давно, – сказал он, – у меня сильно разболелся живот, так что я и двинуться не мог и, страдая от этой болезни, вспомнил прежнюю милость к себе Преподобного чудотворца Сергия: в прежние годы я дважды получал исцеление от таких же болей, но было это далеко отсюда, и я тогда не сообщил начальствующим обители Преподобного. Теперь я скорбел об этом и призывал святого Сергия чудотворца, прося помощи и облегчения болезни. Наконец, – сказал он, – привезли мне от вас меда чудотворцева и воды из новоявленного колодца, и, отслужив молебен чудотворцу Сергию, я вкусил просфоры и меда и окропился водою – и благодатию Божией и молитвами святого болезни мои облегчились.

Поэтому я пришел в обитель святого помолиться чудотворцу Сергию, поклониться его чудотворным мощам и возвестить о его чудесах – о прежних и о нынешнем, ведь по молитвам его я трижды получал исцеление от своих болезней и благодарю Бога и святого Сергия, исцеляющего меня".

42. О церковнослужителе Иоакиме, который исцелился от болезни по молитвам святого

В 7160 [1652] году я был в Троицком Киржачском монастыре, который находится в ведении большого Сергиева монастыря, и вот что рассказал мне инок Нифонт, по прозванию Кобылин, бывший там Строителем, о чуде Преподобного Сергия.

Был у них, сказал он, церковнослужитель по имени Иоаким, одержимый лихорадкой; в нынешнем году болезнь его тянулась с весны до половины лета, он падал посреди монастыря и лежал долгое время, пока кто-нибудь, сжалившись, не доводил его до келлии.

"Он был очень сильно болен, а мне, – рассказывал Нифонт, – пришло в то время желание написать тропари храмам и местным образам для приезжих богомольцев, у которых был такой обычай – прочитать тропари и поклониться образам. А тот церковнослужитель Иоаким переписывал тропари весьма искусно, но из-за его немощи я не говорил ему о написании тропарей, думая, что он обидится на меня, поскольку он был очень болен.

Спустя некоторое время я шел по монастырю, а он лежал на земле еле живой, и я сказал ему в простоте сердца: "Что ты лежишь так праздно? Иди, – сказал я, – и напиши тропари Богородице и прочим храмам, что есть в обители, и местным образам". И добавил от себя как бы в шутку, а не по правде: "Мне, – говорю, – явился благолепный инок и сказал: "Передай Иоакиму, если он перепишет эти тропари, то исцелится от своей болезни".

Между тем больной, услышав это от меня, поверил и стал вслух призывать чудотворца Сергия и, возложив на него свою надежду, с радостью начал писать. И по молитвам святого чудотворца Сергия помог ему Господь Бог: он написал тропари на листах, принес в церковь и прилепил как положено к местным свечам, так что приходящие молиться читают вслух эти тропари Господу, и Пречистой Богородице, и святым угодникам и просят милости.

И с того часа, по молитвам Преподобного чудотворца Сергия, болезнь его облегчилась, и он выздоровел".

Мы же, услышав его рассказ, возблагодарили Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия, чудотворца, и записали это в чудесах святого.

43. О пожаре и о том, как по молитвам святого огонь угас

В нынешнем, 161 году 7-й тысячи лет [1653] написал мне, Келарю Симону, из Москвы князь Семен, сын князя Ивана Шаховского, о чуде великого чудотворца Сергия следующее.

На самый праздник Преподобного, 25 сентября, случился в его вотчине большой пожар, некоторые из построек на его дворе были объяты огнем, и сильный ветер дул в сторону Божией церкви и на его хоромы. Огненные языки уже приближались, и все были в отчаянии, потому что множество людей ничем не могли помочь. В это время князь Семен вспомнил о недавнем чуде – о случившемся незадолго перед тем пожаре как раз под стеною Сергиевой обители, на Воловом дворе, когда от образа Преподобного ветер обратился вспять и огонь угас, – и, словно Богом наставляемый, взял образ Сергия чудотворца, бывший у него, встал против огненного пламени и начал читать икосы своего сочинения.

И, по молитвам Преподобного Сергия, внезапно ветер повернул на горелое место, огонь угас, а церковь и остальные хоромы, которые князь заслонил Сергиевым образом, уцелели от огня.

Мы же, прочтя его рукопись, возблагодарили Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия и повелели записать этот рассказ, чтобы не были забыты чудеса Преподобного.

44. Об исцелении правого уха иерея по молитвам святого

В 7161 [1653] году некий иеромонах по имени Авраамий, по прозванию Лютиковский, поведал нам еще об одном чуде святого Сергия.

"Несколько лет назад был я, – сказал он, – в обители Преподобного Сергия, чудотворца, и подошла моя очередь служить, но случилось так, что во сне мое правое ухо как бы наполнилось водою, я оглох и не слышал ни церковного пения, ни человеческой речи, и так продолжалось почти шесть месяцев. Спустя несколько дней, перед началом всенощной, послышался мне еще до церковного благовеста звон великий во все тяжелые колокола. Быстро встав, я с радостью поспешил к соборной церкви Живоначальной Троицы, где пребывают мощи Преподобного Сергия, но церковные двери были заперты, потому что служба еще не начиналась. Постояв немного, я вернулся в свою келлию, удивляясь случившемуся чуду, и стал молиться Преподобному Сергию, чудотворцу, размышляя о звуке, который я слышал своими ушами.

Когда же по благовесту пришел я в церковь Святой Троицы, то припал к мощам Преподобного Сергия, чудотворца, молясь со слезами и прося совершенного исцеления от глухоты, затем приложился правым ухом к мощам святого, и в это время что-то случилось с моим ухом, и я стал им слышать. Войдя в алтарь, я влил себе в ухо святой воды и получил совершенное исцеление по молитвам Преподобного Сергия, чудотворца".

45. Об одном монастырском слуге, который, по молитвам святого, остался живым и невредимым, будучи засыпан камнями от старой стены

В 7159 [1651] году строили монастырские зодчие каменную башню Каличьих ворот2; старые ворота были разобраны, а для нового фундамента готовили рвы и бут. С левой стороны старая стена была подсечена, потому что была ветхой и на ее месте собирались строить новую стену. Строители приготовили канаты, наложили на зубцы и стали выбивать подпоры – бревна и доски; при этом множество людей – около 400 человек или даже больше – тянули за канаты, собираясь свалить старую каменную стену под гору, чтобы быстрее построить новую. Тут же оказались и мы.

Один из слуг, по имени Костянтин Селижаров, стоял близ стены с киркой в руках, и многие кричали ему, чтобы он отошел, но он, не знаю почему, замешкался, не успел отбежать, и засыпало его обломками. Жалко было видеть, а еще более – слышать его стоны: лишь голова его была свободна, а так весь он был засыпан, камни горой лежали на нем, он просил помощи, и особенно меня, Келаря Симона, звал по имени.

Мы все призывали Преподобного Сергия, а между тем множество людей, собравшись, разобрали обломки стены от головы и живота его и до ног и вынули его живого, не задавленного камнями, только киркой он повредил правую ногу. Спустя некоторое время он совершенно исцелился, по молитвам Преподобного Сергия, и стал здоровым, как и прежде.

Мы же, смотря на это удивительное чудо, воздали благодарение Пресвятой Единосущной Троице, и Пречистой Богородице, и преподобным Сергию и Никону.

46. О боярине и о Сергиевых крестьянах

Во дни благочестивого Царя Государя и Великого Князя всея Руси Михаила Феодоровича в дом Святой Троицы и к преподобным чудотворцам Сергию и Никону пришел помолиться один боярин. После молебна он был на трапезе, а мы подавали ему пищу и напитки по монастырскому чину (по обычаю Сергиевой обители потчевать честных бояр), и в это время между нами зашел разговор о чудесах Преподобного Сергия. Боярин, услыхав, о чем мы говорили, рассказал нам еще об одном чуде Преподобного.

"Случилось мне, – сказал он, – вскоре после московского разорения ехать из Костромского уезда, из своей вотчины, в Москву. Когда я доехал до великой реки Волги, она только что замерзла; я простоял на берегу со всеми своими с утра до вечера и не знал, как поступить. Основательная необходимость понуждала меня ехать в Москву, но, глядя на то, как опасен путь, я уже думал возвращаться обратно.

Вдруг вслед за нами подъехали крестьяне Троице-Сергиева монастыря на санях, десять их было или даже больше, из костромских же сел, живущие недалеко от моей вотчины; как соседи, они часто бывали в междоусобных ссорах с моими крестьянами, отчего я был на них зол.

Они спросили нас, не ездил ли кто-нибудь уже через Волгу. Я же отвечал им: "Поезжайте, не бойтесь; я, говорю, поджидаю своих людей, но многие при нас сегодня переезжали". И пальцем показал им, как ехать. Они, поверив мне, сели в сани, и, призвав имя чудотворца Сергия, ударили бичами своих лошадей, и поехали друг за другом.

И удивительно было видеть это глазам нашим: лед под ними сильно прогибался, а потом опять поднимался, и все они выехали на берег.

Мы тоже, глядя на них, захотели поехать и стали спускать с горы по одной лошади с санями тою же дорогой, пробуя и вправо, и влево – по-всякому. Однако не только лошадь с санями проламывала лед на реке, но даже и пеший человек не мог устоять: лед подо всеми подламывался, и мы едва спаслись от потопления, а утомились люди и лошади чрезвычайно.

И тогда мы поняли, что крестьянам Троице-Сергиева монастыря Бог даровал прочную дорогу через реку по молитвам Преподобного Сергия чудотворца. Мы же согрешили перед Преподобным Сергием, потому что в насмешку говорили крестьянам его, в искушение, желая им зла, и сами пострадали от того, что готовили другим".

А потом боярин просил у нас за это прощения, говоря, что поступил он так по молодости. Мы же, слушая его рассказ, благодарили Святую Троицу и Преподобного Сергия, чудотворца.

47. Об исцелении глазной болезни Архимандрита

Поведал нам отец наш Архимандрит Андриан: "Когда, – сказал он, – по изволению Государя Самодержца Царя и Великого Князя всея Руси Михаила Феодоровича был я прислан Архимандритом в Троице-Сергиев монастырь от Пречистой Богородицы, из Толгского монастыря3, то в ту пору у меня болели глаза, и я читал по книгам с большим трудом, надев очки. Когда же в прошлом, 152 [1644] году, по молитвам Преподобного Сергия, даровал Бог источник святой воды в стене у паперти Богородичной церкви, я, придя, умылся той святой водою, и с тех пор очи мои прояснились, очки я отложил и по сей день читаю по книгам без очков, благодаря Бога, и Пречистую Богородицу, и преподобных чудотворцев Сергия и Никона".

48. О пожаре на житном дворе

Лет десять тому назад или чуть меньше случился пожар в обители святого, на Житном дворе4. У келлии, где жили житничные старцы, в трубе загорелась сажа, и оттого загорелся деревянный амбар, где записывали приход и расход хлеба, возле житницы самого Преподобного Сергия, чудотворца. Дощатые сусеки на крепостной стене и амбары по обе стороны были полностью засыпаны хлебом. Огонь пробирался между ними, касался стен ближних житниц и дощатых сусеков и особенно льнул к самой житнице чудотворца Сергия, но стены никак не загорались, только один амбар в самой середине сгорел.

Люди сначала ужаснулись и не хотели приближаться к пожару, потому что посреди Житного двора, возле самых стен житницы, была каменная палата, заполненная порохом для пищалей. Когда же они увидели милосердие Божие, что стены, по заступничеству Пречистой Богородицы и по молитвам преподобных Сергия и Никона, не занимаются от огня, то, как обычно с именем Преподобного Сергия на устах, растащили огонь в разные стороны и погасили.

Мы же, видев это, возблагодарили Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и преподобных Сергия и Никона.

49. О пожаре в Троицкой вотчине

В 7140 [1632] году я был Строителем на Алатаре, и пришлось мне там проездом ночевать в вотчине Троице-Сергиева монастыря, в селе Ичиксе. А в том селе жил крестьянин по имени Иван, по ремеслу же кузнец. Нравом был муж сей боголюбив, привечал странников и нищих и потому был многим известен, так что никто не проходил тем путем, не отдохнув у него и не получив всего что нужно.

В ту ночь случился у этого крестьянина, у Ивана, пожар в доме: загорелась кузница, где ковали железо и медь. Рядом с кузницей с одной стороны, на расстоянии всего одной сажени, стояла изба, в которой жили работники, а с другой стороны – запасной амбар, причем слеги были напущены на самую кузницу. По всему двору была постелена солома для скота, да кроме того, сено и солома были сметаны в копны, про запас, ведь за страннолюбие Бог одарил его богатством, и скота тоже было у него много.

На пожар сбежались люди, потом и я прибежал, и удивительно было видеть: горела такая большая кузница, внутри ее пылал яростный огонь и подымался высоко кверху, и у избы и амбара половина слег обгорела, но к стенам и к кровле избы и амбара огонь совершенно не прикасался, словно некоей силою Божией; множество огненных искр падали на сено и на солому и исчезали сами собой.

Я стал утешать Ивана: "Благодари Бога и чудотворца Сергия, потому что Бог помогает тебе по молитвам Преподобного Сергия". А он говорит мне: "Когда я услышал, что у меня начался пожар, я встал с постели, выбежал из избы и вижу – кузница моя уже вся занялась огнем, внутри и снаружи, и у избы и амбара слеги горят. Я стал звать своих, призывал и чудотворца Сергия на помощь, и увидел, что впереди всех прибежал инок – мне показалось, что это ты, Строитель, прибежал, – и, сгребая снег руками, стал быстро бросать его на амбарные и на избяные слеги. С этого времени огонь стал утихать и слеги потухли".

И тогда я сказал: "Благодари Преподобного чудотворца Сергия, спасающего тебя и избавляющего от напастей, а я пришел позже всех".

Кузница же словно истлела, никак не повредив других зданий; ни сено, ни солома не загорелись во время посещения Преподобного Сергия, за нищелюбие кузнеца и радушие к странникам.

50. Об обидах, нанесенных монастырским крестьянам

Не так давно, лет семь или восемь назад, был и другой случай. В Нижегородском уезде Закудемской волости крестьяне Преподобного Сергия со слезами жаловались начальствующим на боярских крестьян князя Бориса Михайловича Лыкова5, которые, придя за много верст от своих деревень, захватом расчищают леса под троицкими деревнями и распахивают пашню, и даже пашенную землю захватили насилием. Начальствующие не раз посылали к тому боярину письма об этом деле, прося, чтобы он запретил своим слугам и крестьянам обижать Сергиевых крестьян и отнятую землю возвратил бы в монастырь. И он собирался сам прибыть туда и учинить расправу.

Слуга же его, бывший в той вотчине приказчиком, по имени Петр Жуков, усиливал ссору и увеличивал неправду, обманывая боярина, и много раз вместе с боярскими крестьянами, взяв оружие и дреколье и силою захватив монастырскую землю, расчищал ее и распахивал и постоянно подзуживал троицких крестьян на ссору. А того не ведал этот Петр, что боярские крестьяне замышляли и на его счет, задумав убить приказчика за его жестокость, рассуждая так: "Как начнется у нас бой с троицкими крестьянами, мы в то время убьем своего приказчика, а свалим убийство на троицких крестьян".

Троицкие же крестьяне ни о чем таком не помышляли, лишь имя Сергия было на устах их и на него одного они имели упование, на драку же не выходили, поддерживаемые повелением начальствующих, переданным через приказчиков.

И вот приехал этот боярин в свою вотчину, а начальствующие по его просьбе прислали соборного старца по имени Иона Дружков, чтобы он бил челом о разборе дела. Боярин же, позабыв о смертном часе, объятый любовью к миру сему, увидел, что начальствующие ни в чем ему не перечат, но во всем полагаются на его боярскую душу, ожидая от него одной лишь правды, и, объехав с соборным старцем Ионою всю троицкую землю и не склонившись к добру, сказал, что крестьяне его, расчищая лес и распахивая пашню, затратили много сил. "Подержу за собою эту землю некоторое время, – решил боярин, – а потом отдам обратно в монастырь". Он приказал своему слуге Петру отдать в монастырь половину земли, указав границу по ручью, и поехал в Москву.

Слуга же его Петр после отъезда хозяина собрался опять со множеством боярских крестьян, по прежнему обычаю с оружием, с бердышами и рогатинами, с самопалами и луками, не зная, что боярские крестьяне сговорились убить его. Приехав под троицкую вотчину, они сделали не по боярскому приказу и отмерили троицкую землю не по ручей, но по самые гумна, захватив и старую, мягкую землю, и межи сами сделали, думая тем самым подбить троицких крестьян на драку. Соборный же старец, и слуги, и крестьяне Сергиева монастыря, видя это, весьма скорбели, но помочь делу не могли, по пословице "Сила закон пересиливает"; и всю надежду возложили на чудотворца Сергия.

Между тем слуга боярский Петр Жуков был рад, уехал веселым и словно победу праздновал, думая, что раздобыл для боярских крестьян большие угодья, пил с ними и веселился. А боярские крестьяне, выпив изрядно, потеряли голову и убили своего приказчика Петра Жукова, – как прежде они замышляли, так и сделали. Вот какую мзду получил он от Бога за свое насилие.

Боярин же тот, князь Борис Михайлович Лыков, находясь при смерти и слабея, чего никому невозможно избежать, призвал троицкого Строителя Евфимия и стряпчего Прокофия Мусина, обещая вернуть землю в дом Святой Троицы. Но суд Божий не замедлил отослать его из этого мира в иной, и душа его вскоре разлучилась с телом; он успел только дать приказание своим родственникам, чтобы они отдали землю, а уж те, как Бог благоволит, исполнят повеление.

51. О слуге Феодоре, который, по молитвам преподобных, получил спасение от смерти

В 7160 [1652] году работавший в доме Святой Живоначальной Троицы, в обители у преподобных, слуга по имени Феодор Каменев поздно вечером в своем доме лег спать в своей постели, как обычно; домашние же его спали не с ним, а в другом помещении. Когда все уснули крепким сном, Феодор, встав с постели, хотел выйти до ветру и, запинанием вражиим, впал в забытье, сбился с пути и упал на крышку над тесным лазом в подполье, провалился и не мог выбраться. Долгое время лежал он вниз головой и хотя кричал громко, насколько хватало силы голоса, но никто его не услышал, потому что все в доме спали. От долгого крика он потерял голос, душа его была уже при последнем издыхании, и вспомнил он о смертном часе, о том, что умирает без надежды, и стал тихим голосом призывать имя Святой Троицы, и Пречистую Богородицу, и преподобных, прося жизни для покаяния.

И Человеколюбец Бог, Который постоянно заботится о спасении человеческом, щедротами Своими, по молитвам Пречистой Богородицы и ради преподобных, уготовал для спасения его такой случай.

Один слуга, по имени Иосиф Голчин, был задержан в монастыре у начальствующих из-за какой-то монастырской надобности и, задержавшись, шел поздно из монастыря мимо Феодорова двора, услышал голос внутри ограды и узнал его. Он остановился, услышав, как Феодор взывает с земли жалостными словами: молит Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и преподобных Сергия, и Никона, и Серапиона, и преподобного Архимандрита Дионисия, обращаясь к нему, как к живому, со своей молитвой. Удивившись, Иосиф из-за ограды стал звать его по имени, но Феодор не откликнулся, потому что уже умолк, едва не отошел дух его. Тогда Иосиф разбудил его домашних и сказал о нем. Найдя его, еле живого, они благодарили Бога и Пречистую Богородицу и прославляли преподобных, ибо по молитвам их он получил спасение от смерти.

52. Об отроке, который видел перед собою образ Сергия чудотворца

В 7161 [1653] году отрок по имени Ондрей Пестриков поведал мне о чуде Преподобного Сергия следующее.

"Я видел во сне, – сказал он, – как будто стою я в церкви Преподобного чудотворца Никона во время литургии, размышляю об учении книжном и мысленно призываю на помощь Преподобного Сергия, чтобы он подал мне разум для чтения книг. И, находясь в забытьи, увидел я на церковной стене образ Преподобного чудотворца Сергия как бы написанный, и удивление и страх вошли в мое сердце, стал я молиться и кланяться этому образу. И показалось мне, что образ как бы отступил от стены и встал предо мною, а на стене осталось пустое место, обычная стена. Я же, – сказал он, – проснулся от этого страшного видения, и сердце мое трепетало".

Услышав об этом, мы повелели записать для памяти, чтобы не были забыты чудеса Преподобного.

53. О жене, исцелившейся по молитвам святого

В 61 [1653] году, 4 марта, в дом Святой Троицы и Преподобного чудотворца Сергия пришла из Городецкого посада, что на реке Волге, одна женщина по имени Ксения, жена Терентия Власова, пришла по обету помолиться Преподобному Сергию чудотворцу. После молебна, стоя у раки чудотворца, она расплакалась, с плачем и рыданиями припадала к мощам чудотворца и поведала стоящим у раки следующее.

Она, по ее словам, болела сердечною болезнью и была одержима таким недугом, что не владела языком пять лет. Матери ее, вдове Па-расковье, явился во сне благолепный инок в священнических одеждах, повелевая отпустить ее в обитель к чудотворцу Сергию, "чтобы получила, – сказал он, – исцеление".

"И я, недостойная, не предаваясь мирской суете, выбрала время и, присоединившись к родственникам, доехала до города, называемого Балахна. Здесь есть монастырь Покрова Пречистой Богородицы и святого Николы6; тут же, в приделе Преподобного чудотворца Сергия, есть образ его чудотворный, и рядом с образом стоит кружка с медом. Когда отслужили молебен и дали мне испить того меду из кружки, я в тот же час, по молитвам святого Сергия, получила неожиданное исцеление, стала здоровой и разум мой восстановился.

Я, по простоте, никому о том не сказала, но после выздоровления стала жить с ленцой, мало ходила в церковь Божию, и болезнь сердечная опять стала меня томить. Я, окаянная, позабыв про милость ко мне чудотворца Сергия, собралась лечиться неким зельем, и нашла на меня весьма тяжелая болезнь. Тогда, вспомнив о милости ко мне Преподобного Сергия, я пообещала без всякого сомнения идти в обитель его. И вот ныне я совершенно исцелилась от сердечной болезни, язык мой освободился от немоты, и по молитвам святого я стала здоровой, как раньше".

Мы же, услышав об этом, возблагодарили Святую Троицу и Преподобного Сергия, творящего дивные чудеса, и повелели все это записать.

54. Об исцелении недужного по молитвам святого

В том же 161 [1653] году, в феврале, в обитель Преподобного Сергия привели крестьянина троицкой вотчины, села Выпукова, по имени Кирилл и содержали его в оковах, потому что он был совсем безумным; приходилось крепко держать его, чтобы он не повредил себя и других людей. Его приводили к мощам чудотворца, Преподобного Сергия, и через две недели он, по молитвам святого, выздоровел, и разум вернулся к нему, как будто он ничем не страдал.

Он рассказал, что все бывшее с ним случилось от большой и безрассудной печали: жена у него, сказал он, умерла, а дети болели, и потому он сошел с ума. Ныне же, по молитвам святого, разум вернулся к нему, и он пошел домой, благодаря Бога.

55. Об исцелении немого по молитвам святого

В 161 [1653] году, 7 марта, в обитель Святой Троицы и к чудотворцу Сергию пришел помолиться иерей села Лыскова Нижегородского уезда по имени Иаков и после молебна поведал следующее.

"Я, – сказал он, – дал обет помолиться Преподобному чудотворцу Сергию в обители его, но почему-то замедлил с исполнением обета и не поехал в обитель. После того сын мой Михаил, еще очень маленький, вышел на улицу поиграть, что обычно для детей, и его ударили по голове так, что мальчик заболел и долгое время оставался немым. Наконец я, – рассказывал священник, – вспомнил о своем обете и решил без всякого сомнения идти в обитель к Преподобному Сергию, причем с детьми, чтобы не было хуже. И в тот же час сын мой исцелился, немота его прошла, и он стал разговаривать, как прежде".

И священник отправился в путь свой, благодаря Бога и Преподобного Сергия.

В 161 [1653] году из вотчины Троице-Сергиева монастыря, села Пирова городища Владимирского уезда, писал к нам приказчик Алексей Ефремов о чудесах Преподобного Сергия, происшедших от его чудотворного образа.

56. Об исцелении глазной болезни по молитвам святого

В Сергиеву вотчину, село Пирово городище, к чудотворному образу пришла помолиться женщина по имени Христина, из деревни Тарханово Зарецкого стана Вязниковской государевой волости, и после молебна она поведала о своей болезни следующее. "Я была слепой семь лет, – сказала она, – и мысленно дала обет: пойти к чудотворному образу и отпеть молебен". И, по ее словам, в это время, по молитвам Преподобного Сергия, Божией милостью, глазная болезнь прошла, она выздоровела и теперь, благодаря Бога и Преподобного Сергия, прибрела помолиться Преподобному и поклониться чудотворному образу его.

Это чудо произошло в 7158 [1650] году, 27 октября.

57. Об исцелении одной женщины по молитвам святого

В то же село Городищево в 161 [1653] году из деревни Колошино Нагуевской пятины7 Ерополческой государевой волости пришла помолиться женщина по имени Агафья и поведала следующее.

"Болела я сильно, – сказала она, – все члены мои ослабли, так что я лежала в постели два года, а глаз у меня выпучился, и от той болезни я не видела одним глазом. Будучи больной, я дала обет пойти помолиться Сергию чудотворцу и поклониться образу его, и в это время, – сказала она, – исцелилась от болезни, глаз мой стал зрячим. И я пришла поклониться его святому чудотворному образу".

58. Об исцелении одной девицы

В том же 161 [1653] году из той же волости, из Сельской пятины, из деревни Селище, пришел помолиться крестьянин Кузьма Семенов и после молебна рассказал следующее.

"Несколько лет тому назад, в 155 [1647] году, дочь моя, девица Варвара, лежала, измученная тяжелой болезнью; от той болезни она ослепла и совершенно не видела света. Тогда я дал обет отслужить молебен чудотворному Сергиеву образу в селе Пирово городище и образ его выменять8. И вскоре, – сказал он, – по молитвам святого, дочь моя выздоровела, глаза ее стали видеть, как прежде. А я пришел исполнить обет, который дал во время ее болезни".

59. Об исцелении девицы по молитвам святого

В том же 161 [1653] году Павел Леонтьев, крестьянин Матвея Кравкова из деревни Малагчеганово Коншаковской пятины Ерополческой волости, рассказал следующее.

"Несколько лет назад, в 153 [1645] году, моя дочь, девица Феодосия, лежала в расслаблении и потеряла рассудок. Тогда я, – сказал он, – дал обет молиться чудотворцу Сергию и поклониться его чудотворному образу. По молитвам Преподобного Сергия дочь моя выздоровела, и разум вернулся к ней, и мы благодарим Преподобного, подавшего исцеление моей дочери".

60. Об исцелении Романа Боборыкина по молитвам преподобных Сергия Радонежского и Саввы Сторожевского, чудотворцев

В 7161 [1653] году, 27 апреля, Роман Федорович Боборыкин9 поведал нам следующее.

"Пару лет назад, – сказал он, – в 159 [1651] году, я был тяжело болен, не мог ни двинуться, ни повернуться, так что и друзья, и приятели, и домашние мои – все считали, что я при смерти. Я уже и сам потерял надежду выжить, и тогда, возложив все упование на десницу Всемогущего, решил просить милости – исцеления – у преподобного Саввы Сторожевского, чудотворца, и повелел везти себя в его обитель, в Звенигород. Там я слушал всенощную, лежа на одре своем (стоять и сидеть я не мог), и дал вклад по своей силе – 50 рублей.

И вот один инок, по имени Тихон Пестриков, сказал мне: "Не скорби, – говорит, – но уповай на Бога и на преподобного Савву; у преподобного Саввы, чудотворца, есть обычай: за кого он станет молиться Спасу, тому сам явится".

После молебна я повелел везти себя в свою вотчину, в село Воскресенское, что рядом с монастырем, и оставался там, еще одержимый болезнью.

Несколько дней спустя, как обычно, стоял на моем дворе человек мой, по имени Фаддей Флоров, ночной сторож, и, стоя на крыльце, он увидел, что мимо него вверх по лестнице идут два человека; ноги их ступали не как в сапогах, но как в сандалиях, не имеющих железных скоб. Сторож, затрепетав, стал спрашивать: "Кто идет?" – и так трижды. Они же сказали ему: "Молчи! Мы, Сергий Радонежский и Савва Сторожевский, идем подать исцеление от болезни господину твоему". Он замолчал, удивляясь происходящему, и больше их не видел.

Утром человек тот рассказал о случившемся всем моим домочадцам, а я, услышав от них об этом, не поверил, решив, что он лжет.

Спустя три дня я спал во внутренней комнате со своей женой и от немощи находился в некотором забытьи и думал, что вижу сон. Я слышал, как вошли в переднюю комнату, а потом прошли и во внутреннюю два инока с боголепными лицами, в священнических одеждах; я слышал шаги их – такие, как описывал человек мой, Фаддей Флоров. Подойдя, они остановились у моей постели; я поднял на них глаза и узнал по облику Преподобного Сергия и преподобного Савву. Великий страх напал на меня, и от страха я не мог ни смотреть на их боголепные лица, ни сказать чего-либо, только взирал на священные их ризы и тайно, про себя, повторял молитву Иисусову".

Преподобные сказали ему: "Не бойся! Мы – Сергий Радонежский и Савва Сторожевский". И почудилось боярину, что Сергий чудотворец обратился к нему: "Пойди, – сказал он, – еще раз в монастырь, в обитель к преподобному Савве, и дай вклад, еще полсотни рублей, а о болезни своей не скорби: ты исцелишься по молитвам преподобного Саввы". "Я, – рассказывал Роман Федорович, – стал помышлять в сердце своем: даже и полтораста рублей дам". Но тот возразил: "Нет, исполни то, что я тебе сказал". И преподобные вышли из комнаты.

Я же, – продолжал боярин, – проснувшись, очнулся от видения и разбудил жену, и жена моя видела, как они выходили из комнаты, в священнических одеждах. После их ухода жар отступил от моего тела и болезнь облегчилась, я встал с постели моей и ходил.

Потом я отправился в обитель к чудотворцу Савве и отвез вклад по явлению чудес их, воздавая благодарение преподобному Савве. А потом молился по многим святым местам Новгородской земли и у Пречистой Богородицы в Печерах10, добрался и до обители Преподобного Сергия, воздавая благодарение, потому что получил неожиданное исцеление после их посещения. Близкие мои и знакомые и теперь удивляются, глядя на те места, которые у меня болели, – как это спас меня Бог от такой смертоносной болезни, по молитвам преподобных и великих отцов Сергия и Саввы".

61. Об исцелении больного лихорадкой по молитвам святого

В том же 161 [1653] году о чуде Преподобного Сергия поведал мне Андрей по прозванию Шахов, который служил подьячим у Самодержца и по его поручению занимался строительством в монастыре Святого Саввы Сторожевского. Несколько лет назад, по его словам, в 159 [1651] году, после Светлого Христова Воскресения, он заболел тяжелой болезнью, так называемой лихорадкой, и так разболелся, что уже отчаялся выжить, но и сам он, и жена его молились по многим чудотворным местам об исцелении, прося милости.

От порученной службы Андрей не мог отказаться, хотя и болел, и повелел везти себя, чтобы заняться строительством, в Саввин монастырь, призывая на помощь Преподобного Сергия, чудотворца, так как смолоду привык постоянно иметь на устах его имя. Под стенами Сергиевой обители он и его жена были вскормлены хлебом чудотворца и потому постоянно поминали его имя, да и строительство в монастыре святого Саввы Андрей считал своим делом, поскольку Преподобный Сергий был учителем преподобного Саввы: раньше Андрей работал в обители у Сергия, а теперь – у преподобного Саввы, ученика его, и оттого имел неослабевающую надежду на Преподобного Сергия.

Спустя некоторое время, измученный болезнью, он уснул на своем обычном месте и во сне увидел у своего изголовья Преподобного Сергия, со светлым сияющим ликом; и стал он припадать к святому, со слезами молясь об исцелении, думая, что это происходит наяву. Внезапно пробудившись от видения, он, сидя на своей постели, с трепетом размышлял о видении Преподобного, и с этого времени почувствовал себя здоровым, как будто никогда не болел, и благодарил Бога и Преподобного Сергия. И послал известие об этом домой, своей жене.

"Когда же я вернулся домой, жена рассказала мне следующее. Видя мою болезнь, она, по ее словам, сильно скорбела и ходила по многим святым местам, служила молебны, и однажды, придя домой и от сильной печали не прикоснувшись к пище, упала на подушку, со слезами молясь о моем исцелении. И нашел на нее сон: видит она, что пришел к ней старец и говорит: "Не скорби, муж твой здоров, его исцелил Сергий чудотворец". Пробудившись от видения и никого не видя, она обрадовалась и поведала всем домочадцам о видении Преподобного Сергия".

А после того Андрей и его жена воздали благодарение Преподобному Сергию, отслужили молебен у его мощей и пошли домой, благодаря Бога.

62. О видении Преподобного чудотворца Сергия Льву Афанасьевичу Плещееву и о победе над неверными калмыками по молитвам святого

В 7151 [1643] году, 2 июля, повелением Государя Царя и Великого Князя всея Руси Михаила Феодоровича на его государеву службу в калмыцкий поход был послан Лев Афанасьевич Плещеев. Когда он был в степи, в трех днях пути от реки Сороки, пришли к нему уфимские татары и стали торопить его, а ему спешить было нельзя, потому что с ним были государевы большие пушки и много пушечных запасов. Лев Афанасьевич собрал государевых дворян, лучших людей, и стал советоваться с ними, как поступить. И пребывал в великом смущении.

3 июля, когда наступила ночь, он, помолясь пред образом Живоначальной Троицы и великого чудотворца Сергия, задремал и уснул тонким сном. И явился ему великий чудотворец Сергий и сказал: "Не сомневайся, иди, победишь неверных", а потом благословил его крестом и стал невидим.

Встав поутру, Лев Анафасьевич рассказал о видении многим людям и, пойдя на калмыков, разбил их, захватил обозы, взял много пленных, множество верблюдов, оружие и военную сбрую. И вернулся в Московское государство с великой радостью, благодаря Бога и Преподобного чудотворца Сергия.

63. О посещении Преподобным Сергием обителей, в которых начальниками были его ученики

В 7161 [1653] году, 24 апреля, из Звенигорода, из обители святого Саввы Сторожевского, чудотворца, уже упоминавшийся Андрей Шахов написал мне следующее.

Рассказывал ему подмастерье по каменному делу по имени Иван Шарутин: "В нынешнем, 161 [1653] году, 20 апреля, я очень скорбел, – сказал он, – потому что в то время у меня умерла мать, а я был совершенно один на таком большом государевом деле. Я очень горевал о смерти матери, а еще более об одиночестве, думая, что дело мне не под силу: даже на малое время некому меня подменить, везде надобно поспеть, – и впал в великую печаль".

И ночью видит он во сне, как будто он по-прежнему занимается каменным строительством в Саввином монастыре, а впереди него, видит он, ходит и указывает, занимаясь тем же делом, юноша в вишневой однорядке. И слышит Иван голос, обращающийся к нему и говорящий об этом юноше: "Это подмастерье, прислан к тебе на помощь из Троице-Сергиева монастыря". Он удивился, потому что тот был очень молод, и такие обычно бывают учениками.

Пробудившись от видения, он стал размышлять и благодарил Бога и Преподобного Сергия за посещение, уразумев с удивлением, что святой помогает ему и в строительстве и в жизни, вместе с учеником своим, преподобным Саввою, заботясь о своих обителях и опекая их.

Тому же Андрею рассказывал ризничий Филарет, что Преподобный Сергий посещает обитель ученика своего, святого Саввы. Многие видели, как они ходили вместе по монастырю и будили братию к заутрене, и на караулах их тоже видели.

И рассказал подробно.

Нынешней зимой пришли преподобные на караул и говорят сторожам: "Идите к пономарю Ефросиму; до каких пор он будет спать? Уже время утреннего благовеста". Они так и сделали, пошли и сказали о том Ефросиму. И сами преподобные тоже явились пономарю и сказали: "До каких пор ты будешь спать? Уже время благовеста, Архимандрит повелевает благовестить", – и стали невидимы. Тот, вскочив в трепете, поспешил к Архимандриту и попросил благословения на благовест, но Архимандрит сказал ему с гневом: "Ступай в свою келлию, еще не время благовеста". Пономарь испугался, удивившись такому повороту дела, и рассказал Архимандриту о том, как разбудили его стражи из караула, и о приходивших к нему двух иноках, будивших его, причем сторожа подтвердили его слова; и все поняли, что это преподобный Сергий и Савва посетили обитель.

А недавно, 21 апреля, поведал ему, Андрею, жилец государев1 Иван Кучецкой о чудесах преподобных Сергия и Саввы.

"В нынешнем году, – сказал он, – ходил я пешком молиться в обитель святого Саввы и, пока не исполнил своего обещания, пока не отпел молебен и не сподобился поклониться мощам преподобного Саввы, воздерживался от вина.

Потом я, опять-таки пешком, пошел в обитель великого чудотворца Сергия, где тоже отслужил молебен, милостью Божией, поклонился чудотворцевым мощам и отправился домой, благодаря Бога и преподобных. Но, идя к чудотворцу Сергию, я по дороге не воздержался от винопития, посчитав это неважным, по запинанию вражию.

Когда же я отъехал от обители Преподобного на десять поприщ, в вотчине Сергия чудотворца, в селе Рогачеве, случилось мне выйти из саней. И пока люди мои что-то поправляли в санях, я, – рассказывал он, – прислонился к саням и впал в забытье и услышал голос, говоривший мне: "Я ведь не пью хмельного". И от того голоса вошли в мое сердце страх и трепет, ужас напал на меня, я даже подскочил на месте от страха и, придя в себя, рассказал своим, что было со мною.

А потом пошел к Преподобному, и отслужил молебен у его чудотворных мощей, и, со слезами попросив прощения за дерзость свою, вернулся домой, благодаря Бога и Преподобного Сергия чудотворца.

64. Об исцелении сердечной болезни и гортани у слуги Сергиевой обители

Поведал мне о себе и о своей болезни слуга обители Святой Живоначальной Троицы по имени Григорий Ратманов.

"Года за два или за три до этого, – сказал он, – у меня болело сердце, к тому же и гортань моя сильно разболелась, так что невозможно было ни есть, ни пить, и тянулась болезнь эта долгое время. В болезни я призывал Преподобного Сергия, молясь ему, великому чудотворцу, об исцелении, просил, чтобы он излечил меня. И вот пономарь церкви Святой Троицы, что здесь, в обители, дал мне артос; я взял у него и дома съел – и с того времени стал здоровым.

Потом я был в Москве на монастырской службе стряпчим, и опять та же болезнь одолела меня, и болел я долгое время. Приехав в обитель Преподобного, я взял у того же пономаря артос и съел – и опять получил совершенное исцеление, как будто никогда не болел".

Я же, услышав об этом, записал, чтобы не забылось это чудо Преподобного.

65. Об исцелении инока Савватия

В прошлом, 161 [1653] году инок Савватий, по прозванию Вятченин, сообщил нам и оставил собственноручное письмо о чуде Преподобного.

"Некоторое время тому назад, – рассказал он, – я дал обет великому чудотворцу Сергию помолиться в обители его и поклониться его мощам. И когда я ехал по дороге в Москву рукополагаться во священника, то позабыл о своем обещании святому, пренебрег им, проехав мимо монастыря к Москве, и за грех свой и нерадение тяжело заболел: внутренняя болезнь одолела меня и тянулась долгое время. Тогда я, – сказал Савватий, – понял, что согрешил перед святым, вспомнил свой обет и стал призывать Преподобного, обращаясь к нему в молитвах, как к живому и находящемуся рядом, и решил безотлагательно исполнить обещание.

Приближался праздник Бориса и Глеба; я же той ночью от сильной боли постоянно призывал Преподобного, прося его об исцелении, и впал в забытье, и во сне увидел чудотворца Сергия. Он сказал мне: "Вправду ли ты пообещал помолиться в моей обители? Если сделаешь это, исцелишься", – и стал невидим; я же пробудился от сна и почувствовал себя здоровым".

После этого инок Савватий пришел в Москву и рассказал обо всем мне, Симону, тогда еще несшему келарскую службу. Я же, услышав это, послал его в обитель к Преподобному Сергию, и теперь он пребывает здесь, благодарит Бога и Преподобного, подавшего ему исцеление.

66. Об исцелении святыми болезни одной женщины

В 7161 [1653] году в Москве одна женщина, по имени Мария, из купеческого сословия, болела сильной болезнью, долгое время лежала на постели, ничего не говоря, и была уже при смерти. Родственники, знавшие ее, пришли к ней проститься, и, увидев больную, решили, что она вскоре умрет, и разошлись восвояси, только ближние ее остались и сидели рядом с ней, ожидая исхода ее души.

Она слышала все, что они говорили, и показывала глазами, но не могла ответить, только мысленно обращалась к Московским чудотворцам Петру, Алексию, Ионе и Филиппу и молила их об исцелении от своей болезни. Внезапно в тонком сне, словно бы наяву, видит она близ одра своего чудотворцев Петра, Алексия, Иону и Филиппа и с ними Николу и Преподобного Сергия. "Словно наяву, они совещались между собою о моей болезни, называя друг друга по имени, и говорили: "Кто сказал, что она сегодня умрет? Нет, – говорили они, – она выздоровеет". А Преподобного Сергия называли они великим чудотворцем.

Я же, – продолжала она, – все это видела, но из-за болезни не могла обратиться к ним, только в уме своем молилась, призывая их спасти меня. Один из них, подойдя ко мне, положил руку свою мне на голову и исцелил меня, а кто из них исцелил – того нельзя понять. Только я, пробудившись от видения и никого не видя, встала с постели здоровой и рассказала обо всем родственникам и близким своим. И после выздоровления, отслужив благодарственный молебен Московским чудотворцам, дала обет Преподобному Сергию побывать у мощей его, отслужить молебен и воздать благодарение, что и сделала, по своему обещанию".

Да и здесь для того написано – на славу и честь и в похвалу чудотворцам.

67. Об исцелении расслабленного, его жены и детей

В 7162 [1654] году, 27 сентября, Архимандрит сей обители Андриан дал мне запись о чуде святого Сергия, а записано следующее.

"Крестьянин Сергиева монастыря, деревни Ерденихи, села Олексина Суздальского уезда, по имени Иосиф поведал об исцелении от болезни по молитвам святого Сергия.

Жил он, по его словам, под монастырем, в слободе у монастырских слуг, уйдя из своего дома, по обычаю ремесленников, потому что был искусен в портняжном мастерстве. Несколько лет назад, в 157 [1649] году, он бежал оттуда и стал жить в селе Павлов Перевоз, в вотчине боярина князя Якова Куденетовича Черкасского. И тут он впал в расслабление, объяла его тяжелая внутренняя болезнь, и глухота напала, ни руку, ни ногу он не мог протянуть, и эта болезнь тянулась два с половиной года.

Болея так, он молился Богу о своей неизлечимой болезни и призывал на помощь Преподобного Сергия, чудотворца, чтобы тот молитвами своими исцелил его от болезни, и мысленно дал обет: если получит исцеление, примет иноческий постриг. И на третий день, по молитвам Преподобного Сергия, даровал ему Бог выздоровление от расслабления, как будто он никогда и не болел.

Позабыв о своем обете, Иосиф не спешил возвратиться в обитель Преподобного Сергия, стал жить в харчевне, оставаясь в миру, и вскоре опять объяла его тяжелая болезнь. Жена и дети его тоже заболели, так что и речь у них отнялась.

Узнав об этом, его духовный отец, спасский священник Василий, повелел ему немедленно идти в обитель к Преподобному Сергию и исполнить свой обет. Иосиф отвез жену и детей к себе на родину, в село Олексино, где родился и вырос, и все исцелились от болезни, по молитвам Преподобного Сергия. А сам пошел и постригся в Хотимской пустыни, что находится в подчинении у начальствующих того же Троице-Сергиева монастыря; его иноческое имя – Иона. Придя в большой монастырь, он благодарил Святую Троицу и Пречистую Богородицу и прославлял Преподобного Сергия, потому что его молитвами получил исцеление от болезни".

68. Об исцелении зубов одной вдовы

В 7162 [1654] году, 8 октября, вдова Татьяна из Подмонастырной слободы, жена служебника2 Логина Федорова, поведала о чуде Преподобного Сергия следующее.

После смерти мужа болели у нее зубы очень сильно одиннадцать недель. В нынешнем месяце октябре, 5-го числа, она послала своего сына к старцу Кариону, что стоит у чудотворного гроба, чтобы тот прислал ей от чудотворных мощей чего-нибудь для исцеления зубов, и инок Карион послал с ее сыном маленькую частицу покровца чудотворцева. Она, получив ее с сердечной радостью, положила себе на зубы – и с этого времени зубы перестали болеть, и она исцелилась, воздавая благодарение Святой Троице, и Пречистой Богородице, и преподобным чудотворцам Сергию и Никону.

69. Об исцелении одного крестьянина

В 7162 [1654] году, 7 октября, пришел помолиться Преподобному Сергию один человек, по имени Симеон, из Романовского уезда Савинской волости, крестьянин Ивана Лукьянова, сына Талызина. Отслужив молебен, он рассказал Архимандриту, Келарю Пафнутию и Казначею Дионисию о том, как Бог даровал ему исцеление по молитвам Преподобного Сергия.

Несколько лет назад, по его словам, в 158 [1650] году, он очень тяжело заболел, и тянулась болезнь шесть недель, причем он совершенно не владел ногами, не мог двинуться с места. Болея так, он стал обращаться к Преподобному чудотворцу Сергию, чтобы тот исцелил его, и обещал каждый год приходить в его обитель, служить молебен и поклониться его чудотворным мощам. И с того дня болезнь его стала утихать, он опять мог ходить и через шесть дней совершенно исцелился, как будто никогда и не болел.

"И вот уже пятый год, – сказал Симеон, – я прихожу молиться, исполняю свой обет и благодарю Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия чудотворца, исцелившего меня от болезни".

Мы же, услышав об этом, записали, чтобы не были забыты чудеса Преподобного.

70. О монастырском слуге, который, потеряв деньги, нашел их по молитве преподобного

В 7162 [1654] году поведал мне в обители Преподобного Сергия человек, по имени Ермола Азанчеев, о чуде Преподобного чудотворца Сергия следующее.

В недавние годы он вместе со старцем Боголепом был послан от нас вниз по реке Волге, на монастырскую рыбную ловлю, и случилось так, что старец послал его из города Тетюши на монастырский рыбный промысел более чем за 600 верст, в стан, называемый Черебаево, у конца Золотых гор3; и отправил с ним на промысел денег пятьдесят рублей. Ермола, увидев проезжавших мимо стрельцов и иноземцев, сел на струг, доехал до рыбного стана и деньги довез.

Однако, приехав в стан, он узнал от своих бывших тут промышленников, что стан ограблен разбойниками-казаками и находившиеся здесь люди избиты палками, а кроме того, разбойники похвалялись на следующую ночь прийти опять и ограбить и разорить все, что еще оставалось в стане.

Услышав об этом, Ермола испугался и рассказал одному из своих про деньги, что были с ним, от прочих же утаил, боясь, как бы не узнали про монастырскую казну разбойники. Договорившись между собой и утаясь от прочих, Ермола и товарищ его, по имени Павел, сели в небольшую лодочку и поехали на остров, находившийся неподалеку, сложили деньги в кожаную сумочку, да еще кошелек с деньгами, завернув в лист бумаги, положили сверху на сумочку и закопали в землю под одним из деревьев. Заметив место, они вернулись опять в стан, и никто не знал об этом. Несколько дней они оставались в стане, постоянно были вместе, ни днем ни ночью не отлучаясь друг от друга, и призывали на помощь Преподобного чудотворца Сергия, да избавит их от внезапной беды и не предаст промысел на поругание врагам, на полное разорение.

"Когда же, по молитвам Преподобного Сергия, – рассказывал Ермола, – избавились мы от разбойников и не было слышно про них, пришло время вернуть деньги на промысел. Мы вместе с Павлом поехали на остров и, придя на место, нашли его пустым. Там, где мы спрятали деньги, земля была раскопана, и сумки и кошелька мы не нашли, видели только разорванный и брошенный на том месте лист бумаги, в который был завернут кошелек с деньгами. Увидев это, мы пришли в ужас и от великой скорби долгое время не могли говорить, только смотрели друг на друга и недоумевали. Мы ни разу друг с другом не разлучались, никому о тайнике не говорили и подозрений ни на кого не имели, но подумали: разве что камышники4, случайно раскопав, взяли, потому что на том месте и вокруг него мы видели след звериный или песий. И стали мы плакать и рыдать, вздыхая и сетуя о приключившейся напасти, и решили между собой не возвращаться ни на промысел, ни в монастырь, из которого посланы были, потому, мол, что не поверят нам и обвинят в воровстве. И договорились так: уйдем далеко, в незнакомые земли, присоединимся к разбойникам и будем с ними заодно.

Проплакав довольно долго, мы впали в забытье и стали ходить по острову, то вперед, то назад поворачивая, и опять ходили по одним и тем же местам, без смысла глядя по сторонам. И тут вспомнили мы о чудесах Преподобного Сергия и стали призывать святого на помощь, обращаясь к нему, как к живому: "Неужели тебе, свету нашему, угодно это, что мы от такой напасти хотим погибнуть душою и телом? Смилуйся над нами, Преподобне отче, помоги нам и не отринь нас от своей обители, не дай душам нашим впасть в вечную погибель!" И это, и еще многое другое говорили мы от горести своего сердца.

Долго ходили мы и опять пришли на место, где было спрятано наше сокровище, и стали распутывать след, и, довольно долго походив по тому месту, зашли в лес саженей5 на сорок или больше, – и, по молитвам Преподобного Сергия, нашли сумочку свою и кошелек, лежащие в одном месте – деньги все оказались в сохранности, только сумочка была искусана зубами.

Найдя их, мы закричали от радости и от всей души воздали благодарение Преподобному Сергию, потому что его святыми молитвами избавились от напасти".

Нагруженные рыбными запасами, Ермола и Павел вернулись в обитель Преподобного Сергия, рассказали нам обо всем и, собственноручно все записав, принесли мне; я же, услышав эту историю, повелел сделать запись, в честь и в похвалу Преподобному, чтобы не были забыты чудеса святого.

71. Об исцелении инокини по молитвам святого

В том же 162 [1654] году, 15 февраля, инок Карион, постоянно пребывающий у раки Преподобного чудотворца Сергия, сообщил мне, что в этот день приходила молиться Святой Троице и поклониться преподобным мощам чудотворца Сергия инокиня из Москвы по имени Феодосия, по прозванию Давыдовых, которая поведала о своей болезни следующее.

Долгое время она, по ее словам, лежала, одержимая тяжелой болезнью, была уже при смерти, и речь у нее отнялась, так что келейные старицы сочли ее мертвой и уже собирались ее переодевать, как подобает мертвым. Родственники же и знакомые инокини положили ей на грудь образ Преподобного Сергия, чудотворца, призывая его на помощь, да покажет на ней милосердие свое и исцелит от смертного недуга. И внезапно в тот же час она поднялась, болезнь оставила ее, и она стала здоровой. "И вот теперь, – сказала она, – я пришла отблагодарить Преподобного Сергия, потому что исцелилась по его молитвам".

72. Об исцелении иконописца, страдавшего от бесовского страхования

Поведал мне иконописец нашей обители, по имени Моисей Савельев.

"В нынешнем, 162 [1654] году, 12 февраля, ночью, под воскресный день, внезапно обступили мою избу множество нечистых духов – стоял ужасный шум и крик, все тряслось, и мне казалось, что потолок избы вот-вот рухнет на меня. И напал на меня великий страх, так что дух мой едва не разлучился с телом. Наконец, опомнившись, я вскочил и стал молиться перед образом Святой Троицы, припадая к нему со слезами, и призывал на помощь Преподобного чудотворца Сергия, чтобы он избавил меня от нашествия вражьей силы. Помолившись, я немного успокоился и лег спать на своем месте.

И вижу во сне, как будто кто-то подошел к избе и, приоткрыв оконце, сказал мне: "Иди в обитель, помолись Преподобному Сергию и получишь исцеление".

Утром я пришел в обитель Преподобного, к церкви Святой Троицы, к южным дверям. И когда церковь открыли, я услышал голос, говорящий мне: "Войди в церковь Святой Троицы, припади к чудотворным мощам Преподобного Сергия, и получишь прощение".

Я, слыша это, но говорившего не видя, вошел в церковь. Нечистые духи мешали мне, повелевая выйти вон из церкви, но я возложил несомненное упование на святого Сергия, припадая ко гробу его и слушая обедню, и исцелился, а нечистые духи с того времени исчезли и больше мне не являлись".

И он пошел домой, благодаря Бога и Преподобного Сергия.

73. О неправедном иске, о том, как монастырскую казну забрали поклепом

В 7140 [1632] году русские люди сражались с поляками и литовцами под городом Смоленском6. В то время дворяне и дети боярские, жившие в Алатырской крепости, вспомнили о некоей обиде на прежних алатарских Строителей Троицкого Алатырского Сергиева монастыря7, который подчинялся властям большого монастыря, и, улучив время – время воинской службы8, возбудили большое недовольство. Стали они громко кричать начальствующим о своих обидах и предъявлять множество всевозможных исков, составили ложную опись и вместо прежних Строителей, на которых негодовали, захватили оказавшегося тут Строителя Симона и передали его весьма немилосердному судье по имени Григорий, прозванному людьми Зловидовым. И каково имя, таков был и нрав его: кротость он носил на языке, но нравом был подобен зверю; говорил льстивым языком, как бы заботясь о правде, но сердце его не стремилось к правде; во всем угождая истцам, он велел бить того безвинного Строителя без милости.

Власти большого монастыря ничем не могли помочь: время было такое – годы военные. Понимая, что с этой внезапной бедой им не справиться, они, возложив упование на Всевидящее Око, послали из казны чудотворца Сергия тысячу рублей и прекратили это дело. Истцы же, взяв деньги, радовались, словно получили большую выгоду, а не ведали суда Божия, не вспоминали о смертном часе.

Спустя некоторое время они услышали, что старейшины их, отцы и братья умирают под городом Смоленском от разных весьма тяжких болезней, иные просто обессилели, и нет никого, кто был бы здоров; никто уже не надеялся спастись, все ожидали смерти, прибыль же неправедная, которую они получили из казны чудотворца Сергия, была им теперь не впрок. И многие писали оттуда родственникам своим на Алатырь, чтобы оставили всякую вражду против обители чудотворца Сергия, а деньги, взятые из Сергиевой казны, и присвоенных монастырских крестьян из Сергиевых вотчин – все решили отдать. Так и сделали: приехав из-под Смоленска, те, кого Бог оставил в живых, вернули деньги в Сергиеву казну, крестьян отпустили в Сергиеву вотчину и просили прощения у начальствующих и Строителя за то, что затеяли ссору, по подстрекательству некоторых, не боящихся Бога.

Ведь это судья Григорий Зловидов, угождая истцам, ввел дворян и детей боярских во вражду с начальствующими и неправдою отдал истцам исконных крестьян из Сергиевых вотчин вместо их белых крестьян9. Алатырские монастырские вотчины не были должны тем истцам ни одной монеты; Строитель был новый – они же предъявляли свои старые претензии. Судья тот угождал людям, а не истине, и был на них грех великий, потому что выгоду они получили, не боясь Бога.

Захотел судья и предводительствовать тут, в Алатырской крепости, потому и угождал дворянам и детям боярским, чтобы командовать ими, и похвалялся, что опустошит Сергиевы вотчины, все до единой. Однажды в торговый день он повелел привезти из лесу туда, где собирается множество людей, два полных воза батогов, высоко наложенных и увязанных веревками, и поставили их посреди базара для устрашения. И повелел судья Григорий многих крестьян Троице-Сергиева монастыря бить батогами посреди базара и приговаривать, чтобы не назывались Сергиевым именем. А глашатаи объявляли, указывая на возы: кто станет зваться Сергиевым именем, будет бит батогами. Многие осуждали Григория за это ужасное зрелище, а он словно без ума шатался, омрачен злобою, занимаясь человекоугодием.

Но Всесильный Бог, все видящий и устрояющий весь мир Своею мудростью, не попустил того, и Божиим Промыслом судья был остановлен.

Внезапно велено было судье в несколько дней прибыть в Москву, и, хотя он и не желал того, послали его в Крым на замену. И там, как сам он потом говорил, пришлось ему пережить такое бесчестие, как никому другому, потому что поганые сбрили ему усы и бороду10, издеваясь и мучая его немилосердно.

Раньше Григорий не хотел и слышать имени Сергиева и другим не велел его произносить, теперь же он постоянно со слезами призывал на помощь имя чудотворца, каясь в своей злобе, в том, что сделал или приобрел неправедно. И выкупал на свои деньги пленных крестьян Сергиева монастыря, присылая их из Крыма в Троице-Сергиев монастырь со своими письмами.

Наконец, помощью Преподобного Сергия, судья был освобожден от поганых, пришел оттуда больным и стал жить в монастыре, молясь у гроба Преподобного Сергия. Со слезами рассказал он обо всем монастырскому начальству, воздавая благодарение Преподобному Сергию, и вскоре отошел ко Господу.

Мы же записали это для памяти, думая о нынешних временах, о том, что многие люди, благоденствуя, проводят жизнь свою в забвении и небрежении, гордятся, ищут выгоды, и в приобретениях своих не знают насыщения, и гордости своей и тщеславию не полагают меры. Когда же озарит Господь Бог благодатию Своею сердце человека или изволит наказать какой-нибудь бедой или напастью, тогда человек пробуждается от бесчувствия, как ото сна, и отлагает гордость, честолюбие и тщеславие, и о богатстве уже не радеет, но лишь вспоминает смертный час. Тому, кто терпит и переносит напасти, время это кажется горьким, но потом становится очевидной польза, и слаще всякой сладости услаждается сердце человека.

Так и напасти, которые пришлось нам тогда перенести, да и те беды и скорби, что выпали судье Григорию, – все это послужило ко спасению. Потому всем нам подобает в благоденствии не возноситься, а в бедах не падать духом, но всякому делу, и радостям и напастям, полагать свою меру и уповать на Вседержительную Десницу.

74. О непочитающих святые места и о гневе Божием

Невозможно предать молчанию и оставить в забвении еще одно чудо святого, происшедшее несколько лет назад.

Некий вельможа был весьма суров по характеру, к тому же и корыстолюбив, и не особенно боялся Бога; ум его постоянно искал, откуда бы извлечь выгоду, отсудить себе чужие вотчины или крестьян чужих приобрести, – это было заботой его жизни.

Особенно же не любил вельможа Сергиеву обитель, в которой славится имя Безначальной Троицы и Пречистой Богородицы и служат молебны преподобным чудотворцам Сергию и Никону. Некоторые вотчины Сергиевы он выменял себе, и в то время как начальствующие полагались на его душу в купчих крепостях, не предполагая в нем злого умысла, он обманул их и нанес монастырю большие убытки, потому что не боялся Бога. К монастырским слугам он приставал со множеством несправедливых исков и вверг их в большую нужду, так что они не могли расплатиться, – глумясь над ними, он приобретал себе богатство. И крестьян из вотчин Сергеевых он забирал себе, не вменяя того себе во грех; начальствующие же не могли ничего с ним сделать, потому что был он в большой силе.

Не раз вельможа в своем высокоумии превозносился и над самой обителью чудотворца, осуждая распоряжения прежних начальников, бывших здесь, и желая учинить некое новое устроение в обители Сергиевой, не по чину прежних уставов и не такое, как устроили за много лет прежние Государи Цари и Великие Князья по своему царскому рассмотрению и по завещанию самого святого чудотворца Сергия, о чем в Житии его написано, что и доселе соблюдается и неизменно сотворяется. И в таких его помышлениях прошло некоторое время.

Как рассказывали некие боголюбивые люди, трижды собирался он ехать в Троицкий монастырь и трижды препятствовал ему Промысл Божий: то задержала его глазная болезнь, то от Сергиева образа свалилась свеча и спалила ему бороду, а в третий раз он получил повеление от Самодержца ехать на службу на Украину. Вельможа не спешил ехать, потому что Бог судил ему вскоре на уже уготованном месте получить мзду за свои дела. Ибо не только Сергиевы сироты плакали от него, но и весь мир стонал ко Господу Богу от его обид, и уже прошло время злобы его, множество слез со всего мира излилось ко Всевидящему Оку.

В 7156 [1648] году, на праздник Святой Троицы, во время Божественной литургии ставил он у Преподобного Сергия, у раки, свечу, и, сколько он ни ставил, она все время падала из его рук на землю. Охваченный стыдом, он отдал свечу стоявшему у раки иноку и, отойдя, встал на место, лицо же его изменилось.

Стоявшие тут иноки и миряне, глядя на него, удивлялись, как изменилось лицо его, и говорили между собой: "Что это значит? И свечи, – говорили они, – не изволил чудотворец Сергий от него принять". Ибо таков обычай людей мира сего: от кого они принимают любовь и добро или от кого терпят зло и напасти, на того и смотрят больше, чем на других людей, и глаза их постоянно на том останавливаются; так и здесь случилось.

Через десять дней после того как он ушел из обители, в Московском государстве взволновалась чернь11 словно безумная, и, восстав, ограбила дома многих бояр, иных же честных людей и побили. Да к тому же, гневом Божиим, в это мятежное время начался большой пожар, и многие люди сгорели.

Вельможа бежал из Москвы по Ярославской дороге, но посланные за ним, догнав под Троицким монастырем, схватили его и привели в монастырь. И прежде не попустил ему Бог судить монастырь Сергиев с гордостью и со злобою, теперь же все увидели его, силою приведенного, в смиренном виде. Вспомнив о своем грехе, вельможа плакал перед всеми и, припадая к раке Преподобного Сергия, взывал во всеуслышание, рыдая и всхлипывая и говоря, что виноват перед его обителью. И, отойдя от Сергеевых мощей и увидев тех, кому некогда сделал зло или принес убытки, просил у них прощения со слезами; и у начальствующих тоже просил прощения, более же всего просил принять его покаяние, исповедь о грехах. Но священники отказывались принять его на покаяние из-за страха, нависшего над Москвой, и потому, что говорили о нем много дурного.

Келарь же умолил о нем сторожей и послал священноинока из своей келлии, по имени Авраамий, повелев исповедать этого вельможу в церкви Святой Троицы. Получив возможность покаяться, в день воскресный он был отправлен(Редактору: неграмотно) в Москву, и утром в Сергиевой вотчине, в селе Ростокине, священноинок Авраамий причастил его Телу и Крови Христовой.

В тот же день на земском дворе12 этот вельможа был убит чернью, сподобившись покаяния и причастия милостью Преподобного Сергия.

75. О слуге, убежавшем из Сергиевой обители

В то же время был в Сергиевой обители один слуга, по имени Василий, по прозванию Корабль. Служа приказчиком в Троицкой вотчине, он разбогател и, вражиим наветом, возгордился, ушел из Сергиевой обители и поступил на службу к некоему боярину. Будучи сильно обижен на монастырь и на начальствующих, он втравил боярина того в большую ссору, так что боярин своей властью захватил вотчину Сергиеву с крестьянами, ни в чем перед ним не виноватыми и полагавшимися на его боярскую душу в ожидании праведного рассмотрения дела. Начальствующие говорили ему: "Пошли для разбора кого-нибудь, кому бы ты верил, но только не этого Василия, потому что Василий сеет вражду и убежал из Сергиевой обители".

Но боярин не обращал внимания на разбирательство, а только радовался о вотчине, которую добыл силой, и Василия жаловал за это, и не прекратил вражды с соседями, Сергиевыми крестьянами.

Много слез пролили из-за него Сергиевы крестьяне, и вскоре суд Божий постиг того Василия: глаза его ослепли. Осознав свое согрешение, он просил знакомых иноков, чтобы отвезли его в монастырь к чудотворцу Сергию и сподобили иноческого образа, дабы он, по милости Преподобного Сергия, до конца не отпал и не погиб.

А дело это не могло состояться без воли его господина. Между тем, милостью Божией, очи его опять прозрели, но он так и не смог от вражды обратиться к кротости, потому что уже одолела сердце его злоба, и, не имея позволения, он медлил отправляться к чудотворцу Сергию – и напрасно. Объятый лютой мукой, он много плакал, а более всего скорбел о том, что когда-то оставил обитель Сергиеву. Долго болел Василий и, наконец, приняв иноческий постриг, испустил дух свой.

Быть может, кто-нибудь засомневается и сочтет это ложью – то, что мы часто говорим о вражде и ссорах, случавшихся между монастырскими слугами и крестьянами, но пусть не удивляется этому. Сергиев монастырь имеет множество вотчин, и много ссор затевается соседями. Но во всех случающихся напастях иноки и мирские без сомнения возлагают упование и имеют надежду на Пресвятую Троицу и на своих чудотворцев, и Сергиево имя постоянно у них на устах. И, уповая, не ошибаются, ибо много раз получали неожиданную помощь от Сергия чудотворца. А если кто-нибудь все-таки захочет убедиться в том, что у Сергиева монастыря действительно много спорных земель в разных городах и уездах, пусть прочтет, взяв в расправных палатах, списки – не менее сотни статей найдет и узнает, как обитель Преподобного страдает от обид.

Нам же, наблюдающим, как наши преподобные чудотворцы спасают свою обитель, защищают во всяких напастях и устраивают все на пользу людей, как не воздать Богу благодарения, как не радоваться заступничеству Пречистой Богородицы и чудотворцев Сергия и Никона, как не поведать об этом грядущим поколениям? Ведь чему нам еще радоваться в нашей жизни, как не милости Божией и государеву расположению?

76. О спорной земле в вотчине чудотворца и о гневе Божием на враждующих

В том же 161 [1653] году поведал нам инок Антоний Яринский и другие вместе с ним.

"Когда мы, – сказал он, – были в Нижегородском уезде, в Троице-Сергиевой вотчине, на собрании о спорной земле, то вместе с людьми и крестьянами Никиты Ивановича Шереметева съехалось из прочих окрестных сел и деревень много людей, живущих поблизости, как это обычно бывает, когда выходят на спорные земли. И было большое сборище и шум великий, подогреваемый завистью, желанием забрать землю чудотворца не по правде, на восемь поприщ вокруг всей чудотворцевой вотчины. Да к тому же Никитин человек, Стефан, принес роспись и выкрикивал всевозможные угрозы, желая захватить земли больше чем на 10 рублей.

Но благодатию Божией, по молитвам святого, царским распоряжением и царской грамотой, все ненавистники были посрамлены: в то время как они начали неправедный раздел земли, пришла государева грамота с указом – и потеряло силу неправедное сборище, захотевшее несправедливо захватить землю чудотворцеву, и посрамлены были помогавшие тому. Тянулась же эта междоусобная ссора более десяти лет.

На том съезде некий иерей, по имени Иаков, сильно смалодушничал и наговорил про Сергиеву обитель много неподобающих хульных речей, ибо сердце его было исполнено злобы. Многие его останавливали, но он, ничуть не колеблясь, еще больше, в безумии своем, злословил и даже назвал ложью показания и подпись своего отца, бывшего прежде на том спорном разделе. Когда собрание закончилось, он, в безумии своем, не поехал к чудотворцу Сергию и спустя девятнадцать дней скоропостижно скончался, отошел от жития сего к будущему, как его и предупреждали некоторые: "Не пройдет тебе это безумие даром".

Мы же, услышав эту историю, повелели записать, да научатся и другие во всяких скорбных напастях уповать на десницу Всемогущего и возлагать искреннюю надежду на скорого заступника, дивного в чудесах Преподобного Сергия; другие же да убоятся злословить и не станут говорить неправедных речей. Ведь все мы, пока живем, если и приобретаем, то не себе и с собою ничего не возьмем. Будем же делать все во славу Божию и от вражды избавляться государевым царским рассуждением, а не злобою и не клеветою, как делают ненавистники13.

* * *

77. Левко Алексеев сын Гаитинов, человек боярыни княгини Настасьи Федоровны, вдовы боярина князя Юрия Михайловича Одоевского, с 188 [1680] года страдал от сильных, часто повторявшихся болезненных припадков. "В нынешнем, 200 [1692] году, в ночь на 18 октября, – поведал он, – мне во сне явился угодник Божий и сказал, чтобы я во все дни и ночи читал ему, Преподобному отцу Сергию, чудотворцу, тропарь "Иже добродетелей подвижник"14. Я, не зная тропаря, спросил, как его читать, тогда угодник Божий не спеша трижды прочел тропарь и стал невидим. Пробудившись от сна, я рассказал всем домашним о чуде Преподобного, а болезнь моя с того времени прекратилась".

* * *

17 декабря 207 [1699] года стряпчий из Москвы Семен Брехов по поручению дьяка Печатного приказа писал монастырскому начальству, что по указу Великого Государя и Святейшего Патриарха велено Печатному двору рассмотреть и вновь издать книгу о житии великого чудотворца Сергия с исправленным текстом и новоявленными чудесами. Для этого нового издания необходимо получить в качестве образца предыдущее издание Жития великого чудотворца Сергия – наиболее исправную книгу, которую следует взять из книгохранилища монастыря. Если же еще обнаружатся какие-либо записанные и ненапечатанные новоявленные чудеса великого чудотворца Сергия, то эти записи надлежит незамедлительно послать в Москву на Печатный двор вместе с книгой для подготовки вышеуказанного нового издания.

21 декабря по распоряжению монастырского начальства Семену Брехову была послана книга "Житие великого чудотворца Сергия" предыдущего издания, а также тетради со списком этой, отысканной в книгохранилище монастыря, рукописи о новоявленных чудесах великого чудотворца Сергия. Семену велено показать посланные книги, "Житие великого чудотворца Сергия" и список новоявленных чудес, начальникам Печатного двора15.

В посланных тетрадях на полях сделана приписка: "Книгохранительной палаты Троицкого Сергиева монастыря иеродиакон Иона нашел в переплетенных тетрадях, переписал и, прочтя, руку приложил".

Ко входу в Библиотеку Якова Кротова